Магия госпожи Метелицы - Дарья Донцова

Со мной так всегда, в трудную минуту я собираюсь, действую разумно, и кое-кто думает, что я малоэмоциональный, даже черствый человек. Не так давно ко мне в квартиру ворвалась соседка по лестничной клетке Оля Терехина. Она рыдала во весь голос, и я с трудом поняла, что ее муж занимался мелким ремонтом и упал со стремянки. Я пошла к Терехиным, увидела, что у ее супруга сломаны обе ноги, вспомнила про пробки, решила, что «Скорая» доберется не меньше, чем через два часа, и начала действовать: нашла крепких парней, которые отнесли несчастного в мою машину, отвезла его в больницу, где работает мой приятель-травматолог, позаботилась об отдельной палате. И все это под аккомпанемент неутихающих стенаний Ольги:

– Сереженька умирает, как же я одна ипотеку выплачу.

Толку от Терехиной никакого не было, мне приходилось отвлекаться от Сергея, успокаивать ее. В конце концов сосед был прооперирован, уложен в кровать, а я вернулась домой еле живая от усталости. Через два дня, стоя у лифта, я случайно услышала громкий голос Ольги, доносившийся из-за запертой двери ее квартиры.

– Да, Тараканова помогла, думаешь, надо ей конфет купить? Ну ладно, раз ты так считаешь. А вот здесь ошибаешься, она не переживала, не нервничала, просто какой-то робот! Ни разу ни Сергея, ни меня не пожалела, я-то вся извелась от страха за мужа. Виоле же по барабану наши страдания, на удивление равнодушная баба.

В первый момент я испытала желание позвонить к Терехиной и сказать: «Я не автомат. Просто, в отличие от тебя, понимаю, что впадать в истерику, когда кому-то плохо, преступно. В такой момент надо сконцентрироваться, наступить на горло своим эмоциям и думать, как помочь человеку. У меня после того, как вернулась домой, долго тряслись ноги, пришлось выпить литр чая с вареньем, чтобы успокоиться. Я нервничала не меньше тебя, просто не позволила эмоциям взять верх над разумом». Вот и сейчас, не желая, чтобы в школе началась паника и дети узнали о смерти директрисы, я не вылетела из кабинета Хатуновой с воплем: «Умерла! Помогите». Нет, я позвонила кому надо, а теперь у меня дрожит все тело.

– Я с вами, – быстро произнес Зарецкий.

Когда мы вошли в класс, там было пусто. Я приблизилась к столу и увидела листок бумаги, на котором корявым почерком было нацарапано «нашел, нашел, нашел» и так девятнадцать раз. И тут у Эдика терпение иссякло, и мальчик удрал.

– Хорошо хоть столько сделал, – пробормотала я, – может, чуть грамотнее станет.

Иван Николаевич засмеялся.

– Виола, дорогая, обратите внимание на доску. Вам там послание.

Я оторвалась от работы Обозова и прочитала сделанную мелом надпись: «ВЕола ЛИбидинАвна я напЕсал задание про глагол нашёл. Я нашОл на вашем столе свой дневник. Эдик».

– Похоже, грамотею нужно выучить ваше имя, отчество и глагол «написать», – развеселился Иван Николаевич. – Поколение, воспитанное в эпоху сенсорных гаджетов не любит читать, отсюда и проблема. Одевайтесь и едем в «Элефант».

Глава 3

Платонов позвонил часа через три, Зарецкий включил на телефоне громкую связь, и голос полицейского разлетелся по кабинету:

– Точно пока сказать не могу, но похоже на отравление.

– Ядом? – воскликнул Иван Николаевич. – Каким?

– Анализы еще не готовы, – терпеливо объяснил Андрей, – но наш эксперт редко ошибается.

– Значит, план «Б»! – заявил Зарецкий.

– Советую подождать до завтра, после обеда будет ясно, – сказал Андрей.

– Ладно, – с неохотой согласился издатель.

– О чем идет речь? – налетела я на Ивана. – Что вы придумали?

Издатель поднял руку.

– Виола, дорогая, не нападайте. Когда жизнь подбрасывает шанс, не грех им воспользоваться. Пока я ехал в школу, обдумывал ситуацию. Если директриса умерла от инфаркта-инсульта, то никакой активности проявлять не стоит, дело обычное, интереса не вызовет. Но если совершено преступление… Я позвонил на канал, сообщил о неожиданных обстоятельствах, поделился своей идеей, продюсер пришел в восторг!

– Может, и меня посвятите в свои планы? – вкрадчиво спросила я.

– Виолова станет победительницей проекта. После истерики, устроенной Никитой, всем понятно, кто на первом месте. Но вы не только окажетесь на пьедестале почета, вы еще станете сыщиком. Убийство в гимназии! Вот это поворот в шоу!

– С ума сойти, – подпрыгнула я. – Поисками отравителя должна заниматься полиция.

– Совершенно с вами согласен, – не стал спорить Иван Николаевич. – Платонов побежит по одной тропе, вы по другой. На стороне Андрея криминалистическая лаборатория, обученные сотрудники, а у вас лишь ваш мозг, интуиция и доброе сердце.

– Уши, лапы и хвост, – пробормотала я. – Здоровская идея.

– Вам нравится? – спросил Зарецкий.

– Нет, – отрезала я, – совершенно не нравится.

Но Иван Николаевич не захотел услышать мои слова.

– Устроители программы в восторге. Теперь только надо подождать, чтобы экспертиза установила насильственную смерть директрисы, и вперед. Шоу слегка изменит формат. Сначала вы получите приз, а потом, когда зритель расслабится, решит, что все интересное завершилось, его огорошат сообщением: «Писательница не только обошла всех в конкурсе, она еще раскрыла убийство. Шоу «Чужой среди своих» продолжается, оставайтесь с нами! » И вы, Виола, дорогая, станете главной героиней еще нескольких программ. Рейтинг попрет вверх ракетой! !! Огромная удача!

У меня неожиданно заболела голова. Ничего себе огромная удача – смерть Полины Владимировны. На мой взгляд, в произошедшем нет ни малейшего повода для радости.

– Виола, дорогая, вы побледнели, – забеспокоился Иван.

Я попыталась улыбнуться.

– Все в порядке, но в кабинете душно.

Зарецкий встал и приоткрыл окно.

– Виола, дорогая, вы расстроились, когда я сказал про огромную удачу? Извините дурака, я проявил редкостную толстокожесть. С директрисой я знаком не был, ее кончина для меня не трагедия, увидел возможность задержать вас на телевидении и обрадовался. Фу, сам себе противен.

– Иван Николаевич, к вам посетитель, – раздался из селектора голос секретарши.

– А ну иди сюда! – приказал босс.

– Здрассти, Арина, – прочирикала помощница Зарецкого, появляясь в кабинете.

– Привет, Танечка, – улыбнулась я.

– Кто сюда рвется? – недовольно спросил Иван.