Инкогнито с Бродвея - Дарья Донцова

– У Фаины нет денег, собственной квартиры, работы, зато у нее есть сын-инвалид, который живет в благотворительном приюте, – перебила я Дмитриева. – И подросток через два года окажется на улице, если мать не обзаведется к тому времени хоть каким-то жильем. Да тут на любое шоу согласишься, лишь бы заработать хотя бы на комнату.

– Кое-чего нельзя делать даже за очень большую сумму и ради самой благой цели, – возразил Степан.

– Фая не убивала бабу Тосю, – отрезала я. – А что касается меня… Надеюсь, ты понимаешь, что мне и в голову не придет лишать кого-то жизни…

– Вот и давай объясним всем, что сестры Таракановы ни при чем, – остановил меня Степан. – Проверь, не исчезла ли твоя розовая куртка из шкафа, надо убедиться, что она на месте.

– Хорошо, – согласилась я, – через минуту перезвоню.

Я набрала свой домашний номер и стала ждать, когда Фая возьмет трубку. Но сестра не спешила подходить к телефону. Мне пришлось звонить несколько раз, пока наконец не раздался ее запыхавшийся голос:

– Алло! Кто это?

– Сделай одолжение, открой шкаф в прихожей и глянь, висит ли там розовая куртка с надписью на спине, – попросила я.

– Ой, Виолочка, – засуетилась Фаина, – извини, я сразу не услышала треньканье. Тихо телефончик фурычит.

– Нашла куртку? – спросила я.

– Сейчас пойду искать, только руки вытру, – затараторила сестра, – я полы мою.

– Прекрати немедленно. Завтра придет домработница и все сделает.

– Я лучше всех уборщиц справлюсь, – возразила Фая. – Зачем деньги тратить зря? Ага, вот она, куртка, на крючке, из кармана шапка торчит. А почему ты про нее спрашиваешь?

– Хочу подарить эту вещь, – соврала я, – не ношу ее, только место занимает.

– Ты такая добрая, – зашептала Фаина, – вещь-то теплая и совсем новая. Виолочка, можно кой-чего попросить?

– Говори, – велела я.

– Вот глянула я на себя в зеркало и подумала: такая я некрасивая… прямо уродина…

– Неправда! – перебила я.

– Страшила просто, – уперлась Фаина. – А это неправильно. Будут говорить: сестра у звезды просто жуткая. Может, мне цвет волос изменить?

– Зачем? – не поняла я.

– Тогда стану симпатичней, – растолковала Фаина. – Как думаешь, мне какой цвет подойдет?

Никчемный разговор мне хотелось побыстрее завершить.

– Лучше не краситься радикально. Стань чуть-чуть темнее, – ответила я.

– Ой, мне так неудобно просить…

– Тебе что-то надо?

– Только не сочти меня нахалкой… С деньгами-то у меня очень плохо, что зарабатываю, все в Антошу вкладываю.

– Скажи, чего ты хочешь.

– Еще, не дай бог, подумаешь, что я попрошайка…

Дурацкая беседа мне надоела. У вас, наверное, тоже есть такие знакомые, которые перед тем, как озвучить свою просьбу, целый час кокетничают и кривляются, повторяя: «Господи, ужасно стыдно занимать твое время». И приходится их убеждать, что вы готовы исполнить просьбу, лишь бы они перестали тратить ваше время на выслушивание пустой болтовни и наконец сообщили, что им надо.

– Свалилась я тебе на голову… – стонала Фая, – корми-пои меня, а теперь еще и просьбы выполняй…

– Хорошо. Как хочешь. Если тебе некомфортно, ничего не говори. До вечера, – отрезала я.

– Стой, стой, стой! – испугалась Фаина. – У меня маленькая просьба, совсем малюсенькая. В ванной я видела пакет от фирмы «Хар». Там что-то для волос? Дорогое?

– Позавчера я ездила на презентацию книги, которую выпустило издательство. У автора есть спонсор, предприятие, выпускающее разные средства для оздоровления волос: шампуни, маски. Фирма всем гостям сделала подарок.

– Здорово быть знаменитостью, – позавидовала Фая, – всякие хорошие вещи без денег сами в руки падают.

– Насчет «хорошие» можно поспорить, – усмехнулась я. – Обычно в дармовой пакет ерунду кладут. А если там образцы продукции, то они в крохотных упаковках, вроде пробников.

– Нет, тут большие бутылки, – возразила сестра. – И еще тюбики, на них написано «Краска на основе натуральных продуктов».

– Хочешь с ее помощью изменить цвет волос? – догадалась я.

– А можно? – робко спросила Фаина.

– Конечно, бери, – разрешила я.

– Тебе не жаль?

– Абсолютно нет.

– Но я ее использую!

– Конечно…

– Ой, чувствую себя побирушкой, которая отнимает у сестры…

Мое терпение лопнуло:

– Фая, извини, я опаздываю на встречу. Крась свои волосы сколько душе угодно. Я не собиралась использовать содержимое пакета «Хар», забирай его себе.

– Ой, правда? Ой, спасибо! Ой, вот мне свезло! – заликовала сестра. – Ты уверена? Там еще тапочки с логотипом. Я их могу надеть?

– Да, – отрезала я.

Немедленно отсоединилась, взяла бутылку воды, сделала глоток и услышала телефонный звонок.

Слава богу, это была не Фаина с бесконечными выражениями благодарности.

– Ты где? – поинтересовался Степан.

– Неподалеку от метро «Тульская», – объяснила я.

– Можешь через полчаса подъехать в Глазовский переулок?

– Если он находится в Марьино, то мне туда и за два часа не добраться, – вздохнула я.

– Нет, это старый Арбат, – уточнил мой друг. – Сейчас пришлю адрес. Наберешь номер квартиры на домофоне и войдешь. Четвертый этаж. Лифта нет.

– Ладно, – согласилась я. – А зачем мне туда?

– Все объясню на месте, – пообещал Дмитриев.

Глава 8

– Оперативное помещение? – предположила я, осматривая интерьер.

– Вы на редкость сообразительны, – похвалил меня брюнет, стоявший у кухонного шкафчика.

– Тут особого ума, чтобы понять что к чему, не надо, – засмеялась я. – На окнах желтые занавески, купленные, похоже, еще в советское время. Стены сине-голубые, а это любимый цвет нашей милиции, а теперь полиции, на кафель ваш хозотдел пожадничал, поэтому на полу линолеум, который продавался в годы моего детства. Обстановка тоже эдак тридцатилетней давности. Здесь сильно пахнет табаком, неуютно, мрачно, чашки разномастные, а в довершение картины – инвентарные номера на мебели.

– Где? – удивился брюнет.