Несекретные материалы - Дарья Донцова

– На этой стадии понятно? – спросил мужчина.

– Да, – хором ответили ребята.

– Прекрасно, идем дальше. 7b в квадрате – 8с…

Ученики прилежно заскрипели ручками. Прямо перед доской восседал Хучик, казалось, мопс пытается понять основы алгебры.

Я тихонько прикрыла дверь и заглянула в комнату к Гале. Женщина лежала на кровати и читала «Люби меня вечно». Если и дальше так пойдет, ей останется одно – переживать чужие страсти. Ну надо же, живут в одном доме и, по-моему, даже не познакомились…

Во дворе хлопнула дверца машины – приехал усталый Кеша.

– Как дела? – спросила я, спускаясь в холл.

Аркаша оглядел груду кроссовок, ботинок, туфелек и со вздохом спросил:

– Опять гости?

– Марусенька привела сюда весь свой колледж, и Миша наверху, в кабинете, проводит занятие по математике…

– Ну-ну, – пробормотал Кеша.

В столовой он вяло поковырял вилкой рыбу и отодвинул почти нетронутое блюдо.

– Устал?

Сын поднял глаза.

– Чем больше работаю, тем больше убеждаюсь, что кругом полно идиотов. Вот сегодня появился новый клиент. Убийца, шестнадцать лет. Черта изображал.

– Кого? – не поняла я.

История произошла несколько дней назад в одном из спальных районов. Где-то около полуночи в квартиру восьмидесятилетней Анны Марковны Степашиной позвонил гость. Удивляясь столь позднему визиту, Анна Марковна доковыляла до двери, глянула в «глазок» и замерла. На скудно освещенной лестничной площадке стоял самый настоящий черт. Лицо нечистика было чернее ваксы, только поблескивали белки глаз. Острые рога угрожающе торчали на маленькой голове. В правой руке он держал вилы, в левой – длинный хвост с кисточкой на конце. Анна Марковна завыла от ужаса. Она была крайне религиозна, соблюдала посты, праздники, и явление черта испугало ее до крайности.

Омерзительный гость услышал вопль и прокричал:

– Открывай, Степашина, пришел по твою душу.

Затем раздался жуткий хохот. Анна Марковна грохнулась оземь. По счастью, этой ночью у старушки ночевал внук. Парень услышал крики, вышел в прихожую. Увидев валяющуюся на полу бабушку, внук глянул в «глазок» и тут же распахнул дверь. «Черт», не ожидавший такого, бросился к лифту, но внук, молодой крепкий мужчина, ухватил его за хвост и втащил в квартиру. Закрыв «посланца ада» в комнате, парень кинулся к бабке и обнаружил, что та мертва.

Вызванная милиция быстро установила личность «черта». Костя Сироткин, сосед Степашиной, шестнадцатилетний школьник. Анна Марковна без конца делала ему замечания. То курит на лестнице, то с приятелями стоит…

В конце концов, мальчишка решил отомстить противной бабке. Зная о ее религиозности, придумал костюм черта и начал выплясывать перед дверью.

– Ну не думал я, что она помрет, – ревел мальчишка, размазывая по лицу сопли пополам с сапожным кремом, – думал, просто испугается…

Однако убийство есть убийство, и мальца забрали в милицию. Родители кинулись в юридическую консультацию и обратились к Аркадию.

– И как прикажешь защищать такого идиота? – кипел сын. – Извините, не хотел? Сплошная глупость! Надо же, шестнадцать лет – и такой кретин!

В коридоре послышался шум, потом смех, дети явно собирались уходить. Вошел Миша, за ним как привязанный брел Хучик.

– Очень, очень любознательные молодые люди, – сообщил Миша, – к сожалению, в школе не слишком подробно объясняют, но я постарался внести ясность. Месячишко позанимаемся, и порядок. Можно чайку?

– Конечно, Мишенька, любименький, – закричала вбежавшая Машка, – еще пирожное съешь, мозгу сахар нужен.

– Спасибо, – пробормотал Миша и, вытащив из кармана какой-то листок, принялся быстро писать.

– Пойди позови Галю к ужину, – велела я.

Маруська скорчила рожу, но послушно потопала наверх. Кеша продолжал расковыривать рыбу, Миша писал, я молча пила чай.

Минут через пять в столовую вошла Галя. На этот раз она не надела грацию, и жирные складки явственно проступали под платьем.

– Садись около Миши, – велела я.

Девушка покорно устроилась на стуле.

– Миша, ешь, – строго велела Маня.

Мужчина, не глядя, протянул руку, ухватил крышку от масленки и понес ко рту.

– Да не это, – закричала Манюня, выдирая у него фарфоровую штучку, – вот что кусай!

И она сунула профессору под нос эклер.

– Ничего не понимаю, – вскрикнул Миша.

– А что тут понимать? – удивилась Маня. – Эклер как эклер!

– Не получается! – вновь воскликнул математик и сердито отодвинул листок. – Ерунда выходит!

– Вы лучше поужинайте, – вздохнул Кеша, – а то опять ночью на Банди наступите.

Я улыбнулась. Вчера профессор так увлекся, что не поел. Часа в три ночи на него напал жуткий голод, и он, не зажигая свет, двинулся на кухню, надеясь найти в холодильнике что-нибудь съестное.

Наш пит любит спать как раз на пороге. Ничего не подозревающий Миша со всего размаху наступил на его тонкий длинный хвост. Бандюша, не ожидавший нападения, заорал дурниной и, как водится, тут же описался. Математик, испугавшись не меньше, поскользнулся и упал в кухню… Проснувшаяся Зайка побежала вниз и обнаружила в, так сказать, пищеблоке копошащуюся кучу из человеческих ног и собачьих лап, сдобренную «ароматной» жидкостью.

– Вы правы, Кеша, – абсолютно серьезно заметил профессор и потянулся к рыбе.

– Мне кажется, здесь следует применить иной метод, – раздался робкий голос.

Все уставились на Галю. Женщина впервые заговорила сама, а не ответила на вопрос. Верещагина держала листок.

– Вот тут, – пробормотала она, – ошибка именно здесь!

Миша схватил бумажку. Черная и рыжая головы сблизились.

Мы с Кешей переглянулись.

– Простите, Галя, – осведомился сын, – а вы кто по профессии?

– Физик-теоретик, – ответила женщина, заливаясь краской.

– А ведь верно! – в ажиотаже закричал профессор. – Господи, как я не допер! Кстати, как вас зовут? ..

Часов в одиннадцать, уже собираясь лечь в кровать, я заглянула в столовую. На ковре валялись исчерканные бумажки. Миша и Галя, тыча карандашом в очередной листок, ожесточенно спорили. Я, отметив, что они абсолютно одинаково крутят волосы, удовлетворенно вздохнула. Ну что ж, знакомство состоялось, подождем развития событий.