Бассейн с крокодилами - Дарья Донцова

Алиса не показала мужу фотографии, тем более что Марков вел себя просто безупречно. Нервозность неожиданно стала проявлять соперница. Первый раз она позвонила утром и нагло потребовала:

– По-моему, вам следует дать мужу свободу. Не надоело быть собакой на сене?

Алиса даже растерялась от подобного заявления и не нашла достойных слов для ответа. Но женщина принялась беспокоить ее каждый день. Сначала просто упрашивала, потом начала хамить – описывала достоинства Игоря как любовника.

– Такая жирная корова, как ты, ему не нужна, – заявляла соперница, – отпусти Игоря.

Алиса купила определитель номера, но хитрая тетка, очевидно, звонила из телефонной будки: вместо цифр в окошечке выскакивали черточки…

В конце концов Алиса попробовала поговорить с мужем, но он возмутился:

– Не ври, Люка – интеллигентная женщина и просто не способна на такие выходки.

– У нее есть настоящее имя или только собачья кличка? – усмехнулась Алиса.

Игорь походя смазал ее по лицу кухонной тряпкой – не больно, но очень обидно – и произнес:

– Ты не стоишь ее мизинца.

– Вот как! – озверела Алиса. – Значит, когда деньги на основание бизнеса брал, я была хороша? Кстати, должок ты так и не вернул, мое, мной заработанное потратил…

Игорь молча вынул из кармана портмоне, отсчитал десять пятисотрублевых бумажек и протянул ей.

– Это что? – изумилась Алиса.

– Ты права, давно следовало отдать, извини. Брал пять тысяч, вот они, забирай.

Алиса поглядела на Игоря и поняла, что тот просто издевается. Пять тысяч в 1993 году и пять тысяч в нынешнем – это абсолютно разные тысячи. Жизнь демонстрировала ей звериную морду.

Но человек привыкает ко всему. Бесконечные звонки Люки перестали волновать, превратились в обыденность. Да и самой любовнице, очевидно, поднадоело тиранить законную супругу. И резкий, похожий на пингвиний крик голос звучал в телефонной трубке все реже и реже.

Злость ударила Алисе в мозги только один раз, когда она увидела, как Люка нагло восседала на ее собственной кухне с сигаретой в руке.

– Мы так похожи? – удивилась я.

– Как яйца, – заявила, икнув, Алиса. – Гляди.

Она достала из кухонного стола пачку фотографий. На всех снимках красовалась одна и та же женщина. Да, действительно сходство феноменальное. Только я – натуральная блондинка, а дама, вольготно раскинувшаяся на большой кровати, явно крашеная. Фотоаппарат запечатлел ее совершенно обнаженной, а цвет волос на теле, как правило, совпадает с оттенком шевелюры. Правда, мужчины не обращают внимания на такие детальки, а вот женский глаз провести трудно. И грудь у нее больше. Мне господь от щедрот своих отсыпал нулевой размер, а у этой мадам скорее всего второй, а может, даже и третий…

Я взяла другой снимок, тот, где Люка, уже полностью одетая, сидит у стола. Да, невероятное, потрясающее сходство. Голубые глаза, тонкий нос, маленький рот и даже родинка на правой щеке. Но это только на первый взгляд. Когда присмотришься повнимательней, становится понятно, что скулы у Люки более высокие, возле губ залегла глубокая складка, а глаза смотрят на мир жестко, цепко и зло. У меня никогда не было такого акульего взгляда. К тому же в правой руке Люка сжимала тоненькую коричневую сигарку. Такие продаются в плоских железных коробочках. «Кофе с молоком» – кажется, так называется этот сорт курева. Абсолютно невозможный для меня сорт: я сразу зайдусь в кашле, едва вдохну этот дым.

Но пока ничего криминального нет. Краситься в блондинку законом не возбраняется, курить сигарки тоже разрешено. Вот охота на чужого мужа осуждается, но только людской молвой. В Уголовном кодексе ничего не сказано о прелюбодеянии. А что не запрещено, то можно.

Люка совершенно меня не заинтересовала бы, но только вот одна маленькая деталька. Скорее всего именно ее видела соседка Маркова, Алла Симонова. Это она, а не я состояла в связи с Игорем, и, очевидно, именно она ездила на бордовом «Вольво». Однако слишком уж много совпадений в этой гнусной истории. Следует найти данную особу и задать ей пару вопросов.

– Как ее фамилия? – спросила я у зевающей Алисы.

– Не знаю ничего – ни имени, ни отчества, ни адреса, – пробормотала вдова, роняя голову возле недопитой рюмки с липким кокосовым пойлом, – ни-че-го!

Да уж, нелегкая задача – отыскать в многомиллионном городе женщину без опознавательных знаков. Хотя…

– Эй, – принялась я толкать Алису, – эй, скажи, когда похороны Игоря?

– Завтра, – заплетающимся языком проговорила та, – завтра в 12 дня едем от судебного морга…

Вести с ней дальнейший разговор было бессмысленно. От стола понесся пьяный храп. Я сунула в карман несколько фотографий загадочной Люки и отправилась на поиски документов.

Апартаменты были обставлены богато. Вернее, так, как бывший советский человек представляет себе богатство. Кругом кожа, бронза и позолота. Не обошлось и без комнатного фонтанчика. Спальня Алисы выглядела кошмарно – полированный шкаф с вензелями, огромное трюмо, кровать с витиеватыми спинками – все белое с голубым. По-моему, такой гарнитур называется «Людовик XVI». Интересно, как отреагировал бы король, увидав мебель, названную в его честь?

В гостиную Марковы, похоже, забредали редко. Пыльная стенка с обязательным хрусталем, обеденный стол, двенадцать обтянутых бордовым атласом стульев и шторы из того же материала. Вот уж не думала, что драпировки стоимостью полторы тысячи за метр могут так препохабно выглядеть. Ольга недавно меняла гардины в кабинете, и мы проехались по магазинам. Так вот, этот атлас – самый дорогой и модный прикид для окон. Но даже если бы мне дали его бесплатно, я ни за что не взяла бы.

Игорю принадлежали две комнаты. Поменьше – спальня, побольше – кабинет. В обеих царил жуткий беспорядок. Наверное, милиция производила обыск, а может, он просто так жил, в полном бардаке.

В спальне не нашлось никаких бумаг. Только гора видеокассет. Я перебрала коробочки. Так, ерунда. Парочка разрекламированных импортных боевиков, комедии Рязанова и немного порнухи. Обычный, не представляющий интереса набор…

В кабинете на письменном столе валялись какие-то бланки. Я взяла верхний. «Сертификат качества. Растительное масло в бутылках». Руки как бы сами собой быстро перебирали документацию. Чем он только не торговал: рис, гречка, сухари, сахар, сельдь, пшено… Просто бакалейная лавка. Здесь и расписки продавцов в получении зарплаты, какие-то счета, справки… Но все относится только к продуктам. Куда же подевались следы работы детектива?