Собрание сочинений. Том 1. Полет в небеса - Даниил Хармс

Собрание сочинений. Том 1. Полет в небеса

Страница 30

    С. -Петербург

95. «Я в трамвае видел деву…»

        Я в трамвае видел деву

        даже девушку друзья

        вся она такой бутончик

        рассказать не в силах я

        Но со мной чинарь Введенский

        ехал тоже как дурак

        видя деву снял я шляпу

        и Введенский снял колпак.

    < Январь 1930>

96. «Вам поверить…»

        Вам поверить

        я не могу

        для этого мне надо скинуть рубаху

        Я без платья великан

        в таком виде я к вам не пойду.

        Ах целуйте меня с размаху.

        Вот мои губы

        вот мои плечи

        вот мои трубы

        вот мои свечи.

        Дайте мне платок

        я полезу на потолок.

        Положите мне горчичник

        я забуду рукавички

        лягу спать верхом на птичник

        буду в землю класть яички.

        Нам великанам довольно пальбы

        ваши затихли просьбы и мольбы

        настиг вас жребий дум высоких

        пробка в черепе. Вы с дыркой.

        Умечали рысооки

        на коне лежать под мыркой.

        Не достоен, не достоен, не достоен

        вашу обувь развязать.

        Я в рубахе наг и строен

        я натура, так сказать.

        И нет во мне той милой склонности

        греть ваши ноги о девушка

        тона девичьего до нести

        вашего голоса девушка

        Я строг и знатен

        хожу среди полатин

        швыряя пыль ногой

        вот я какой!

        До вашего дома

        иду по досочке

        а дальше ведома

        толпа мной в сорочке

        и штопотом, хриплетом, банками

        садимся на шпиль Петропавловской

        крепости рыжими в воздух баранками.

        всё

    13 февраля 1930 года. Д. X.

97. «Наступала ночь в битву Сергея Радунского с Миколаем…»

Наступала ночь в битву Сергея Радунского с Миколаем Согнифалом. Достаточно было перебито людей и шерстяных лисиц. Войско Сергея Радунского скакало с пиками заострённых карандашей. А Миколай Согнифал пускал шерстяных лисиц перегрызать логти воинов Сергея Радунского. Первая битва произошла в лесу на комоде с подсвечником.

        Дрался воин первый мечник

        бил графином кусаря.

        прыгал храбро за подсвечник

        брюхо пикой разоря.

        Тот ложился ниц контужен

        ливня зонтик пополам

        мечник резал первый пужин

        шкуру бивня кандалам.

        Вон скачет пушкин ветру следом

        целит пушку в лисий холмик.

        Он скакунец машет пледом

        лопнул гром. проходит пол миг.

        Револьверцы скачат вира

        Миколая носа близко

    13 февраля 1930 года.

98. «Девицы только часть вселенной…»

        Девицы только часть вселенной

        кувшины стройных рек

        мы без девиц пройдём по вселенной

        душа сказала «грек».

        Притворился милый облик

        он увы не узнаваем

        над кроватью держит Бог Лик.

        Ну давай его взломаем!

        Что посмотрим под доской

        укрощает взгляд людской.

        Над кроватью Бог повис

        мы у Бога просим жалости.

        Опускает Бог ресницы вниз

        пряча взоры в темноте

        он глядит на наши шалости.

        И мы уже совсем не те

    17 февраля 1930 года. Д. X.

99. «Где я потерял руку? .. »

        Где я потерял руку?

        Она была, но отлетела

        я в рукаве наблюдаю скуку

        моего тела.

        Что-то скажет Дом Печати

        что-то скажет раздевалка

        моей руки одно зачатие

        с плеча висит.

        Как это жалко.

        Люди!

        Кто мне примус накачает?

        Плети!

        Кто стегаться вами станет?

        Мыло!

        Кто в ручей тебя опустит?

        Никому то неизвестно.

        Даня!

        Кто в кровать тебя разденет

        твои сапоги растегнёт

        и в шкап поставит.

        Спать уложит. Перекрестит.

        перевернётся. кто уснёт?

        кто проснётся на другой день

        посмотреть в окно и плюнуть?

        х< о> д ночей был мною пройден

        разрешите в небо дунуть.

        Это верно. Мы двуруки

        равновесие храним

        поперёк души науки

        образ храброго гоним.

        То отведали поляки

        боль ранения на сечи

        были паны, стали каляки.

        Заводить убитых речи

        Силы рта раздвинуть нет

        коли панов закопали,

        коли жив на землю гнет

        остальные в битьве пали.

        Остальных ломает и мнёт

        полевых цветочков мёд.

        Но куда-же я руку задевал.

        Знаю нет её в руковах.

        Помню куртку надевал.

Читать похожие на «Собрание сочинений. Том 1. Полет в небеса» книги

Добро пожаловать в мир Г.Ф. Лавкрафта! В нём вы окунётесь в атмосферу беспредельного ужаса перед неведомыми силами и почувствуете трепет прикосновения к сверхъестественному. Имя Говарда Филлипса Лавкрафта прогремело на весь мир, как эталон литературы ужаса. Фигура писателя окружена покровом домыслов, мифов и загадок. И действительно, чтобы создать свою вселенную, свой мир, разительно отличающийся от реального, надо было обладать неукротимой фантазией и смелостью безумца. При чтении его творений

Первое посмертное собрание сочинений М. Л. Гаспарова (в шести томах) ставит своей задачей по возможности полно передать многогранность его научных интересов и представить основные направления его деятельности. В четвертом томе собраны его главные стиховедческие работы. Этот раздел его научного наследия заслуживает особого внимания, поскольку с именем Гаспарова связана значительная часть достижений русского стиховедения второй половины XX века. Предложенный здесь выбор статей не претендует на

Первое посмертное собрание сочинений М. Л. Гаспарова (в шести томах) ставит своей задачей по возможности полно передать многогранность его научных интересов и представить основные направления его деятельности. Во всех работах Гаспарова присутствуют строгость, воспитанная традицией классической филологии, точность, необходимая для стиховеда, и смелость обращения к самым разным направлениям науки. Статьи и монографии Гаспарова, посвященные русской поэзии, опираются на огромный материал его

Первое посмертное собрание сочинений М. Л. Гаспарова (в шести томах) ставит своей задачей максимально полно передать многогранность его научных интересов и представить основные направления его деятельности. Гаспаров прежде всего знаменит своими античными штудиями, хотя сам он называл себя лишь «временно исполняющим обязанности филолога-классика в узком промежутке между теми, кто нас учил, и теми, кто пришел очень скоро после нас». Он также много занимался Средними веками и особенно много –

Гётеборг в ожидании ретроспективы Густава Беккера. Легендарный enfant terrible представит свои работы – живопись, что уже при жизни пообещала вечную славу своему создателю. Со всех афиш за городом наблюдает внимательный взор любимой натурщицы художника, жены его лучшего друга, Сесилии Берг. Она исчезла пятнадцать лет назад. Ускользнула, оставив мужа, двоих детей и вопросы, на которые её дочь Ракель теперь силится найти ответы. И кажется, ей удалось обнаружить подсказку, спрятанную между строк

Чудак и выдумщик, ни в чём ни на кого не похожий, Даниил Хармс так и остался в душе ребёнком, весёлым и озорным, сложным и противоречивым, забавным и абсурдным – таким же, как его стихи. А ещё стихи Хармса обладают удивительным свойством: они запоминаются сразу, сами собой. Не верите? Тогда открывайте скорее книжку!

Первое посмертное собрание сочинений М. Л. Гаспарова (в шести томах) ставит своей задачей максимально полно передать многогранность его научных интересов и представить основные направления его исследований. В первый том включены работы Гаспарова по антиковедению, главным образом посвященные Древней Греции. Наряду с аналитическими статьями, составляющими основное содержание тома и объединенными в тематические группы по жанровому и хронологическому принципу, в издание входят предисловия и

Петербургский писатель Виктор Голявкин известен в первую очередь своими рассказами для детей – забавными, добрыми, ироничными. Однако Голявкин писал прозу и для взрослых, сохраняя при этом свой своеобразный лаконичный слог и неповторимый тонкий юмор. В большое собрание сочинений включены рассказы и повести для детей, рассказы для взрослых, а также автобиографический роман «Арфа и бокс».

Кто он, загадочный Даниил Хармс, – наивный гений, мастер эпатажа или лукавый мистификатор, тщательно скрывавший свою, как писан Маршак, «классическую основу»? Хармса, как одного из самых неординарных и парадоксальных писателей XX столетия, читают и изучают в России и за рубежом, однако и по сей день его работы остаются в числе самых удивительных загадок русской литературы. Бесспорным остается необыкновенный талант автора, а также его удивительная непохожесть – ничего подобного ни в России, ни

Кто он, загадочный Даниил Хармс, – наивный гений, мастер эпатажа или лукавый мистификатор, тщательно скрывавший свою, как писал Маршак, «классическую основу»? Хармса, как одного из самых неординарных и парадоксальных писателей XX столетия, читают и изучают в России и за рубежом, однако и по сей день его работы остаются в числе самых удивительных загадок русской литературы. Бесспорным остается необыкновенный талант автора, а также его удивительная непохожесть – ничего подобного ни в России, ни