Собрание сочинений. Том 1. Полет в небеса - Даниил Хармс

Собрание сочинений. Том 1. Полет в небеса

Страница 32

        Это, то, тут, там, быть Я, Мы, Бог.

    29 мая 1930 года. Даниил Хармс.

105. Сон рубашку

        Я не сплю. Темно в печи.

        взоры к берегу мечи.

        Видишь берег бел и крут

        волны в берег бьют и мрут

        вот и мухи как мячи

        вьются около свечи

        Я же свечки не боюсь

        Я как муха на пшене

        вспоминаю о жене.

        пом< н> ю день покинул сад

        Было год тому назад

        ехал я, стучал вагон

        был я грустный как охакон.

    < 1–8 августа 1930>

106. Лапа

        У храпа есть концы голос

        подобны хрипы запятым

        подушку спутанных волос

        перекрести ключом святым.

        из головы цветок воростает

        сон ли это или смерть

        зверь тетрадь мою листает

        червь глотает ночь и зберть

        там пух петухов

        на Глинкин плац

        осел шатром из пушки бац

        сон упёрся на бедро

        ветер западный. – Ведро.

        О статуя всех статуй

        дням дыханье растатуй

        леса лужи протеки

        где грибы во мху дики

        молви людям: пустяки

        мне в колодец окунаться

        мрамор духа холодить

        я невеста Земляка

        не в силах по земле ходить

        Во мне живёт младенца тяжесть.

        Жесть неба сгинь!

        От ныне я жесть.

        И медь и кобальт и пружина

        в чугун проникли головой

        от туда сталь кричит: ножи на!

        И тигра хвост моховой!

        И всё же бреду я беременная

        Батюшка! Это ремень но не я!

        Батюшка! Это ревень но не мать!

        Будут тебя мой голубчик

        Будут тебя мой голубчик

        Будут тебя мой голубчик

        Сосны тогда обнимать.

        Сказала и упала.

        А эхо крикнуло: Магога!

        И наступила ночь Купала

        когда трава глядит на Бога.

        Два Невских пересёкли чащи

        пустя по воздуху канатик

        и паровоз дышал шипяще

        в глаза небесных математик.

        Ответил Бог: на камне плоском

        стоял Земляк. он трубку курил.

        Его глаза залепленны воском.

        «Мне плохо видно». – он говорил.

        «Куда ушла моя статуя

        моё светило из светил.

        Один на свете холостуя

        взоры к небу привентил.

        По ударам сердца счёт

        время ласково течёт

        по часам и по столу

        по корням и по стволу.

        и отмечу я в тетради

        встречи статуя с тобой

        тебя ради

        жизнь сделаю рабой.

        Тебя ради встану рано

        лягу в воду по лопатки

        леги неги деги веги

        боги воги нуки вуки».

        Из Полтавы дунул дух

        полон хлеба полон мух

        кто подышет не упи

        мама воздуха купи.

        Я гора, а ты песок

        ты квадрат, а я высок

        Я часы, а ты снаряд

        скоро звёзды закорят.

        Мама воздуха не даст

        атмосферы тонок пласт

        блещут звёзды как ножи.

        Мама Бога покажи!

        Ты челнок, а я лодья

        ты щенок, а я судья

        ты штаны, а я подол

        ты овраг, я ниский дол

        ты земля, а я престол.

        Во имя Отца и Сына и Святого Духа.

        Аминь

* * *

        Земляк —

        Что это жужжит?

        Власть —

        Это ты спишь.

        Земляк —

        Я вижу цветок над своей головой.

        Можно его сорвать?

        Власть —

        Опусти агам к ногам.

        Земляк —

        Что такое агам?

Власть —

Разве ты не знаешь?

Жил старик. Его сын работал на заводе и приходил домой грязный. Старик кипятил воду чтобы сын мыл руки. В воде плавали тараканы и мелкие бацилы. Сын смотрел скозь голубую воду и видел дно. В воде плавало отражение сына. Старик выплёскивал воду из таза вместе с отражением сына. Но отражение застревало в трубе и машинка не спускалась. Старик шёл к управдому и просил поченить уборную. Управдом писал отношение и ложился спать. На другой день сын шёл на завод выделывать дробь.

Земляк – А что делал старик?

Власть – Разве ты не знаешь?

Старик читал книгу. Потом закладывал книгу спичкой и растапливал печь. Дрова он носил на согнутой левой руке и нося дрова думал: от дров быстро портится рукав пиджака.

Земляк – А что такое агам?

Власть – Разве ты не знаешь?

На небе есть четыре звезды Лебедя. Это Северный крест. Недавно среди звёзд появилась новая звезда – Лебедь Агам. Кто сорвёт эту звезду, тот может не видеть снов.

Читать похожие на «Собрание сочинений. Том 1. Полет в небеса» книги

Добро пожаловать в мир Г.Ф. Лавкрафта! В нём вы окунётесь в атмосферу беспредельного ужаса перед неведомыми силами и почувствуете трепет прикосновения к сверхъестественному. Имя Говарда Филлипса Лавкрафта прогремело на весь мир, как эталон литературы ужаса. Фигура писателя окружена покровом домыслов, мифов и загадок. И действительно, чтобы создать свою вселенную, свой мир, разительно отличающийся от реального, надо было обладать неукротимой фантазией и смелостью безумца. При чтении его творений

Первое посмертное собрание сочинений М. Л. Гаспарова (в шести томах) ставит своей задачей по возможности полно передать многогранность его научных интересов и представить основные направления его деятельности. В четвертом томе собраны его главные стиховедческие работы. Этот раздел его научного наследия заслуживает особого внимания, поскольку с именем Гаспарова связана значительная часть достижений русского стиховедения второй половины XX века. Предложенный здесь выбор статей не претендует на

Первое посмертное собрание сочинений М. Л. Гаспарова (в шести томах) ставит своей задачей по возможности полно передать многогранность его научных интересов и представить основные направления его деятельности. Во всех работах Гаспарова присутствуют строгость, воспитанная традицией классической филологии, точность, необходимая для стиховеда, и смелость обращения к самым разным направлениям науки. Статьи и монографии Гаспарова, посвященные русской поэзии, опираются на огромный материал его

Первое посмертное собрание сочинений М. Л. Гаспарова (в шести томах) ставит своей задачей максимально полно передать многогранность его научных интересов и представить основные направления его деятельности. Гаспаров прежде всего знаменит своими античными штудиями, хотя сам он называл себя лишь «временно исполняющим обязанности филолога-классика в узком промежутке между теми, кто нас учил, и теми, кто пришел очень скоро после нас». Он также много занимался Средними веками и особенно много –

Гётеборг в ожидании ретроспективы Густава Беккера. Легендарный enfant terrible представит свои работы – живопись, что уже при жизни пообещала вечную славу своему создателю. Со всех афиш за городом наблюдает внимательный взор любимой натурщицы художника, жены его лучшего друга, Сесилии Берг. Она исчезла пятнадцать лет назад. Ускользнула, оставив мужа, двоих детей и вопросы, на которые её дочь Ракель теперь силится найти ответы. И кажется, ей удалось обнаружить подсказку, спрятанную между строк

Чудак и выдумщик, ни в чём ни на кого не похожий, Даниил Хармс так и остался в душе ребёнком, весёлым и озорным, сложным и противоречивым, забавным и абсурдным – таким же, как его стихи. А ещё стихи Хармса обладают удивительным свойством: они запоминаются сразу, сами собой. Не верите? Тогда открывайте скорее книжку!

Первое посмертное собрание сочинений М. Л. Гаспарова (в шести томах) ставит своей задачей максимально полно передать многогранность его научных интересов и представить основные направления его исследований. В первый том включены работы Гаспарова по антиковедению, главным образом посвященные Древней Греции. Наряду с аналитическими статьями, составляющими основное содержание тома и объединенными в тематические группы по жанровому и хронологическому принципу, в издание входят предисловия и

Петербургский писатель Виктор Голявкин известен в первую очередь своими рассказами для детей – забавными, добрыми, ироничными. Однако Голявкин писал прозу и для взрослых, сохраняя при этом свой своеобразный лаконичный слог и неповторимый тонкий юмор. В большое собрание сочинений включены рассказы и повести для детей, рассказы для взрослых, а также автобиографический роман «Арфа и бокс».

Кто он, загадочный Даниил Хармс, – наивный гений, мастер эпатажа или лукавый мистификатор, тщательно скрывавший свою, как писан Маршак, «классическую основу»? Хармса, как одного из самых неординарных и парадоксальных писателей XX столетия, читают и изучают в России и за рубежом, однако и по сей день его работы остаются в числе самых удивительных загадок русской литературы. Бесспорным остается необыкновенный талант автора, а также его удивительная непохожесть – ничего подобного ни в России, ни

Кто он, загадочный Даниил Хармс, – наивный гений, мастер эпатажа или лукавый мистификатор, тщательно скрывавший свою, как писал Маршак, «классическую основу»? Хармса, как одного из самых неординарных и парадоксальных писателей XX столетия, читают и изучают в России и за рубежом, однако и по сей день его работы остаются в числе самых удивительных загадок русской литературы. Бесспорным остается необыкновенный талант автора, а также его удивительная непохожесть – ничего подобного ни в России, ни