Кто не выжил, я не виноват - Владимир Колычев

Тамара скрипела зубами, глядя ему вслед.

«Почему я не догадалась взять с собой сумочку? – подумала она. – Там у меня среди всего прочего и мобильный телефон. Ситуация обострилась, впору милицию вызывать. Можно было бы и Родиону позвонить. Ради меня он бросил бы все и приехал на выручку. Однако телефона у него точно нет.

Но вот стоило бы просить Родиона о помощи, если бы у меня была такая возможность? Эдик в свое время тоже казался мне благородным рыцарем, но покровы сброшены. Теперь он паршивая свинья, грязный извращенец.

Здесь, в машине, я никак не могу чувствовать себя в безопасности. Стекла не являются надежной защитой от двух этих ублюдков, способных совершить любую мерзость. Надо уходить отсюда, причем прямо сейчас, пока они находятся в доме».

Тамара выскочила из машины, и тут, как назло, на крыльцо вышел Ефим и глянул на нее жадными глазами. Следом за ним там нарисовался и Эдик.

– Я сейчас закричу! – пригрозила им Тамара.

Вокруг дачные участки, дома, в них люди. Неподалеку шумно гуляет какая-то компания. Да и по улице нет-нет да кто-нибудь пройдет.

– Да ладно тебе. – Эдик растерянно глянул влево-вправо, потом посмотрел на Ефима и растерянно махнул рукой.

– Нет, не ладно! Немедленно отвези меня домой!

– Ты же видишь. – Он щелкнул себя пальцами по горлу.

– Принеси мою сумочку и вызови такси.

– Такси, говоришь, да? Хочешь, чтобы тебя водитель изнасиловал? – Эдик похабно ухмыльнулся. – Давай попросим Ефима. У него это куда лучше получится.

– Заткнись!

– Он тебя приласкает, я – Танюху. Мы сами себя развезем, и таксисты нам не понадобятся.

– Какая же ты мразь!

– Да неужто? Так будь выше меня.

– Чего?

– Человеком, говорю, будь! Подари своему мужу право на маленькую шалость.

– Ты мне не муж! – громко сказала Тамара.

– Да Ефим уже в курсе. Он согласен…

– Молчи! – Тамара предупредительно выставила вверх указательный палец.

Она догадывалась, на что согласен был Ефим, и не хотела выслушивать похабщину в свой адрес.

– Он может трахнуть тебя и молча, – заявил Эдик.

– Помогите! – закричала Тамара.

– Все, ладно! – Эдик замахал руками.

– И сумочку принеси!

– Все, все, только не шуми!

Эдик принес и сумочку, и телефон, только вот он почему-то не работал. Аккумулятор сел, а ведь, собираясь в поездку, Тамара зарядила его на все сто. Наверное, этот тип что-то придумал, чтобы оставить ее без связи.

Эдик ушел в дом. Ефим постоял на крыльце, покурил и двинулся вслед за ним. Видимо, он отправился на помощь Эдику, который развлекал его жену.

Тамара осторожно добралась до калитки, которую Ефим не догадался запереть на замок. Нужно было всего лишь снять проволоку, чтобы открыть ее.

Она распахнула ее, вышла на улицу, огляделась. Стемнело еще не совсем, поэтому, надо полагать, фонари и не включались. Или же они здесь и вовсе не работали.

Тамара быстро шла к воротам и смотрела по сторонам в надежде увидеть людей. Если Ефим сейчас бросится за ней, то ей ничего не останется, кроме как позвать на помощь.

За воротами у дома на перекрестке она увидела дородную женщину с цветочком на соломенной шляпке. Тамара бросила взгляд за спину. Никто за ней не гнался. Это успокоило ее. Она поздоровалась с женщиной.

Та в ответ презрительно скривила губы и заявила:

– Иди отсюда! – Эта особа махнула на нее рукой как на законченную шлюху, которая могла зайти к ней во двор и совратить мужа.

Тамара едва сдержалась, чтобы не назвать ее дурой.

«У меня ведь даже волосы не распущены, – подумала она. – Платье самое обыкновенное, не облегающее, средней длины. Туфли на низком каблуке. Ну да, пьяная немного, качает слегка, но так сегодня июньская суббота, народ на дачах культурно отдыхает».

– Шляются тут всякие! – донеслось ей вслед.

Тамара мотнула головой. Во-первых, она не всякая, во-вторых, за помощью к дачникам обращаться не станет. Еще и крайней останется, если вдруг что.

От дома до ворот было не далеко, метров пятьсот, вряд ли больше. Пока Тамара дошла до них, сумерки окончательно сгустились. Фонарь у ворот зажегся, но очень скоро остался далеко за спиной.

Шоссе вроде бы находилось поблизости. Тамара помнила, как они ехали сюда через лес, не успели свернуть с большой дороги, как остановились у ворот.

Но трасса почему-то никак не показывалась. И слева лес, и справа. С одной стороны – широкая канава, полная воды, с другой – сплошь кустарник, бежать через который удовольствия мало.

А бежать придется. Тамара почему-то была уверена в этом. Поэтому, когда за спиной у нее мелькнули фары, она бросилась в кусты, затаилась там и с запоздалым сожалением подумала о том, что не догадалась пробить колеса машины Эдика. Сейчас он мог гнаться за ней.

Но мимо проехал небольшой грузовичок с фургоном. Он точно не имел отношения ни к Ефиму, ни к его такому же извращенному гостю.

Машина исчезла из вида, и только тогда Тамара почувствовала боль. Оказывается, ее уколола ветка кустарника, а она этого сразу и не заметила, поскольку находилась в состоянии, близком к шоковому. Сейчас можно было облегченно выдохнуть и продолжить путь.

Она выбралась из укрытия, но вместе с ней из-за кустов появился еще кто-то. Человек с шумом ломал ветки, шел параллельным курсом, в каких-то десяти-пятнадцати метрах от нее.

«Это Ефим или Эдик! Кто-то из них шел за мной каким-то коротким путем, наперерез, через лес», – решила Тамара и в панике бросилась назад.

Но этот человек заметил движение, повернул за ней и громко крикнул:

– Стой!

Она узнала голос Ефима, и от ужаса у нее едва не отнялись ноги. Но все же Тамара взяла себя в руки, вспомнила, что у Ефима ожирение. Вряд ли он дружил со спортом, а она находилась в прекрасной форме, постоянно совершала утренние пробежки.

Ефим действительно бежал с трудом, но Тамара уйти от него не смогла. Она оступилась чуть ли не в самом начале пути, подвернула ногу и упала. Девушка поднялась, попыталась бежать, но не смогла. Ефим догнал ее, повалил на влажный наст из перегнивающих листьев, хвойных иголок и скользких веток.

Она лежала на спине, а он сидел на ней и прижимал ее руки к земле.

– Ну вот и все. Отбегалась ты, девочка моя! – Этот негодяй дышал на нее перегаром и брызгал такой же вонючей слюной.

Он очень устал, дышал тяжело. В груди у Ефима что-то булькало, как будто сердце захлебывалось кровью. Тамара очень надеялась на то, что у него прямо сейчас случится инфаркт.