Доллары царя Гороха - Дарья Донцова

Произнеся эту тираду, я сунула в сумочку телефон с конвертом и пошла к двери. Съезжу в институт полиграфии к этой Ане. С легкостью отыщу ее, небось там не ходят по коридорам стада дам по фамилии Кауфман. Наверное, Аня знает, кто такая Клара.

Сев в «Пежо» и набрав на своем мобильном номер справочной, я мигом выяснила адрес института полиграфии и понеслась туда со всей мыслимой скоростью.

Проработав большую часть своей жизни в заштатном вузе, я очень хорошо знаю, что всеобъемлющей информацией о сотрудниках обладают тетки, сидящие в учебной части. Иногда даже кадровик не столь осведомлен, у него имеются лишь официальные данные: родился, учился, женился. А дамы, половину трудового дня посвящающие чаепитию, моментально выложат вам ценные сведения: Иван Иванович содержит любовницу, берет взятки, обожает коньяк и несовершеннолетних девочек. Короче, если хотите узнать о всех подноготную, ступайте в учебную часть, не прогадаете.

Войдя в большую комнату, где за обшарпанными столами восседали разновозрастные женщины, я снова ощутила себя нищей преподавательницей французского языка. В моем институте в учебной части был точь-в-точь такой же «пейзаж»: парочка допотопных шкафов со стеклянными дверцами, на которых висят сосборенные занавесочки, огромный железный шкаф, носящий гордое имя «сейф», штук шесть исцарапанных стульев и политическая карта мира на стене. Вот только электрочайник тут был другой, беленький, пластмассовый, а не железный, блестящий, и инспекторши щеголяли в китайских кофточках. В мое время они носили финские трикотажные костюмы.

– Что вам надо? – суровым голосом осведомилась одна из гарпий.

– Подскажите, где я могу найти Аню Кауфман?

– В лаборатории, – вежливо ответила другая служащая, сидевшая у окна, – спуститесь в подвал, комната три. Только скорей всего ее на месте нет. Аня не каждый день на службу ходит.

– А должна бы, как мы, от понедельника до пятницы тут париться за копейки, – недовольно протянула баба, перелистывавшая бумаги.

Я сбегала вниз, обнаружила на двери замок и вернулась обратно.

– Ну, что еще? – пробормотала инспекторша в неимоверно яркой зеленой кофте.

– Там закрыто.

– Вам же сказали, Кауфман ходит на службу два раза в неделю.

– А где она сейчас?

– Понятия не имею, дома небось.

– Булочки трескает, с маслом, – хихикнула самая молоденькая из них, – очень подходящая для Аньки диета.

– Не подскажете ее телефон? – попросила я.

– Права не имею, – отрезала та, что в зеленой кофте, – вы вообще кто такая?

Я оглядела убогое помещение, сердитых теток и, не успев подумать как следует, ляпнула:

– Разрешите представиться, баронесса Макмайер, приехала из Парижа.

Четыре пары глаз впились в меня, четыре челюсти упали на грудь. Я горько пожалела о сказанном, небось после подобного заявления бабы обозлятся и не захотят со мной общаться.

Первой пришла в себя молоденькая.

– По-русски-то вы как мы говорите, – недоверчиво протянула она, – я тоже могу английской королевой назваться.

Еще раз поругав себя за глупость, я выудила из сумочки паспорт гражданки Французской республики и положила его на ближайший стол. Женщина, сидящая за ним, схватила документ и растерянно прочитала:

– Дария Васильеф.

– Дарья Васильева, – поправила я ее, – в документе не указывается титул. Мой муж – барон Макмайер, а сама я эмигрантка, родилась, училась и работала в Москве, отсюда и безупречное владение русским.

– Катя, – растерянно представилась тетка.

– Везет же некоторым, – с завистью протянула зеленокофточная.

– А зачем вам Анька? – жадно спросила Катя.

– Лечу из Парижа в Токио, – я принялась лихо врать, – в Москве всего на один день, меня попросили Ане посылочку передать.

– Можете у нас оставить, – предложила самая молодая.

– С ума сошла! – возмутилась Катя. – Еще сопрет кто, а нам отвечать. Пишите Анькины координаты, она тут под боком живет, через дом от института, небось на диване сейчас валяется.

– Не каждому так повезет, – пробубнила зеленая кофта, – две секунды до работы! Небось поэтому и толстая такая.

Глава 4

Сев в машину, я набрала номер: занято. Потом, включив автодозвон, посмотрела в окно: над Москвой колыхалась жара. Все-таки человек неблагодарное создание: если на улице мороз, он ноет и жалуется на холод, а стоит яркому солнышку взмыть над городом, как опять все недовольны, теперь нам жарко и душно. Кто ж виноват, что в нашем климате комфортных дней с температурой +25 градусов по Цельсию без дождя и ветра случается три, от силы четыре за год? Все остальное время либо холодно, либо жарко. Однако эта Аня просто удавилась на телефонном шнуре. Сколько можно болтать? Лично у меня терпение заканчивается на второй минуте. Хотя если вспомнить Машку, то разговор может затянуться и на три часа! Ладно, навещу Аню без предупреждения. Вон ее дом, буквально в одном шаге отсюда.

Когда госпожа Кауфман распахнула дверь, я невольно ойкнула. На пороге высился равносторонний квадрат: ширина примерно метр шестьдесят и высота такая же. Сверху, на прямых плечах, без всяких признаков шеи сидела крохотная голова со вздыбленными волосами.

– Вы ко мне? – неожиданно красивым, мелодичным голосом осведомилась женщина.

– Бога ради, простите, – забормотала я, – пыталась длительное время безуспешно дозвониться…

– Телефон сломан, – спокойно объяснила «квадратная», – мастера жду, а вы вообще кто?

– Можно войти? – улыбнулась я. – А то на лестнице как-то не слишком удобно.

Аня со вздохом посмотрела на меня. Ее темно-карие глаза пробежались сначала по моему лицу, затем по фигуре, слегка задержались на кофточке, оценили ее и остановились на джинсах… Наконец хозяйка приняла решение:

– Ладно, входите, только снимите туфли, вот тапочки, и обязательно помойте руки.

Я вошла в выскобленную до блеска прихожую, сменила обувь и под конвоем хозяйки была препровождена в ванную комнату.

– Кран сильно не открывайте, – велела Аня, – забрызгаете все, и мыло аккуратно положите.

Я оглядела выстроенные по ранжиру, идеально вытертые баночки и флакончики, полотенца, строго параллельно висящие на сушке, фен, помещенный в специальную подставку, и поняла: судьба занесла меня к классической старой деве.