Гений страшной красоты - Дарья Донцова

По счастью, именно в этот момент из прихожей снова донесся звонок, и я поспешила туда, так и не узнав об исключительных рабочих качествах лабродуделя.

На сей раз на пороге стояла целая компания: двое мужчин разного возраста и женщина.

– Нам бы хотелось видеть Лидию Сергеевну, – бойко заговорило слабое звено группы.

– Погоди, Надя, – остановил ее явно муж. – Добрый день, девушка. Сообщите хозяйке: приехали Коровины.

Я уже сообразила, что в доме Бархатовой творится нечто непонятное, поэтому просто кивнула и посторонилась. Все трое споро вошли в прихожую, скинули уличную обувь и пошагали по коридору в столовую.

– Здорово тут интерьер изменился, – с завистью произнесла Надежда. – Смотри, Коля, люстра, похоже, от Сваровски.

– Замолчи! – велел супруг. – Юра, ты где?

– Здесь, папа, – покорно ответил более молодой член семьи.

– Прекрати сопеть, не шаркай ногами и выпрямись! – скомандовал отец. – Надежда, поправь ему волосы.

– Да, папа, – привычно отозвался Юрий.

– Хорошо, дорогой, – на автопилоте согласилась Надя. И добавила: – Чемодан тяжелый, рука сейчас отвалится.

– Стоять! – скомандовал Николай.

Почему-то все, включая меня, послушались и уставились на него.

– Чья сегодня очередь нести багаж? – осведомился деспот.

– Моя, – вздохнула Надежда.

– Вопросы есть? – прищурился супруг.

– Нет, – грустно ответила жена.

– Продолжаем движение, – велел Николай.

Едва мы очутились в столовой, как Эстер вскочила:

– Коля! Какими судьбами?

– А ты что здесь делаешь? – изумился Николай.

– Здравствуй, Эста, – сказала Надя. – Вот уж не думала, что ты по сию пору служишь у Лидки!

– Добрый день, Надежда, – ледяным тоном произнесла Бархатова. – Чем обязана вашему визиту?

Надежда чуть прищурилась:

– Софья, ты стала невероятно похожа на мать. Прямо копия! А где сама старуха?

– Я здесь, – заявила Лидия. – И хотела бы…

– Соня, мы тебя видим, – перебил Николай. – Ты прекрасно выглядишь для своего возраста. Правда, мне как доктору…

– Кому-кому? – засмеялась Агния.

– Как доктору, – повторил Николай. – Разрешите представиться. Николай Владимирович Коровин, натуропат, диетолог, детоксиколог, специалист по омолаживанию, чистке и оздоровлению человека. Академик академии академических наук, профессор института нетрадиционной медицины, экстрасенс в пятом поколении. Дорого. Надежно. Эффект навсегда. Наш путь к здоровью тернист и долог, занимает он года, тяжело ходить туда, но, зайдя, мы понимаем, что не зря совсем страдаем, потому что ерунда все, что не здоровье, да!

– Браво, Коля! – захлопала в ладоши Агния. – Раньше, помнится, ты составлял стишата только к дням рождения, новогоднему и прочим праздникам, а нынче рекламируешь виршами свой бизнес. Я под глубоким впечатлением.

У Николая неожиданно покраснели уши.

– Мы знакомы?

Агния обнажила в улыбке ровные белые зубы.

– Очень даже хорошо.

– Забыл вас, – чуть смущенно произнес Николай. – Хотя не удивлен. Я помогаю людям обрести молодость в течение нескольких десятилетий, вернул к активной жизни не одно поколение, всех не запомнишь. Вы у меня лечились? Если не затруднит, скажите свое имя.

– И ее не припоминаешь? – Агния показала на сидящую в инвалидном кресле дочь.

– Нет, – отрезал Коровин. – Но эта больная ни разу не пересекала порог медцентра «Солнце природы», иначе бы не сидела в коляске. Заглядывайте, я вас в прямом смысле поставлю на ноги.

– Заткнись, клоун! – рявкнула Агния.

Я не одобряю грубости, но возмущение Агнии разделяю. Зачем вселять бедной Лене призрачную надежду?

Николай не обиделся.

– Знаю, что ее можно поднять на ноги. Более того, совершенно не ощущаю мертвой стужи, которая свойственна неработающим органам. Думаю, эта женщина способна ходить, танцевать, бегать, прыгать. Я довольно плотно работаю со спинальниками и всегда улавливаю умершую ауру их ног, а здесь ничего подобного нет. Простите, как вас зовут?

– Елена, – буркнула больная и уронила кусок сыра.

Я нагнулась, чтобы подобрать его.

Тот, кто давно знаком со мной, знает, что в нашей семье много разных животных. Если во время обеда на пол упадет ненароком хоть крошечка чего-то съедобного, из всех углов к добыче кинутся наши собаки. Только не подумайте, что мы недокармливаем своих любимцев. Они получают необходимое количество белков, жиров и углеводов, но псы всегда наготове, они могут есть даже во сне. К сожалению, наши собаки уже не юны, жирный сыр им противопоказан, и у меня выработался рефлекс: я немедленно наклоняюсь за любой упавшей корочкой, иначе Хуч, Черри, Снап или Банди ее мигом слопают. Сейчас стая находится в Париже, но от старых привычек мне не удалось избавиться.

Чтобы подцепить прилипший к паркету ломтик, мне пришлось сползти со стула и опуститься на корточки.

– Отодвинуться? – спросила Елена. – Вы что-то потеряли?

Не дожидаясь моего ответа, она вцепилась руками в колеса и откатилась от стола. Меня охватила жалость: похоже, Агния не врет насчет своего тяжелого материального положения. На Лене туфли с сильно поношенными подошвами и стесанными каблуками, мне, сидящей почти на полу, хорошо это видно.

Вдруг что-то показалось мне странным.

– Почему вы так смотрите на мои ноги? – занервничала Лена.

Мне стало неудобно, и я живо соврала:

– Туфельки у вас симпатичные. Наверное, удобные.

– Дешевка, – раздраженно произнесла слышавшая наш разговор Агния. – У нас нет денег на шикарные вещи. Когда я покупала Леночке эти баретки, выбрала самые простые. Взяла на рынке, в магазине с моим кошельком нечего делать. На наше нищенское пособие не разгуляешься, даже на барахло из клеенки полгода копить пришлось.

До моих ушей долетело мерное шуршание. Я повернула голову – лабродудель отчаянно скреб лапами пол около серванта. Эстер удалось вывести уникальную собаку с на редкость странным нюхом. Похоже, Мартин чует запах трюфеля, растущего где-то в Альпах, и пытается прорыть тоннель к грибнице. Но пес даже носом не повел, когда рядом с его мордой шлепнулся ароматный кусок сыра. Наверное, у Мартина отмерли все обонятельные рецепторы, кроме того, что заточен на грибы.