Последний самурай - Хелен Девитт
- Автор: Хелен Девитт
- Жанр: современная зарубежная литература
- Размещение: фрагмент
- Теги: взросление, жизненные ценности, интеллектуальный бестселлер, психологическая проза, семейные истории
- Год: 2000
Последний самурай
МОЖЕТ БЫТЬ, знает. Об этом речь не заходила.
А о чем заходила?
Я говорила о Розеттском камне. Он – о своей машине и любимом писателе.
А какая у него машина?
Он не сказал. Диэтил-диметилметан. Диэтил-диэтилмалонат. Диэтил-метил-этилмалонат.
трискегдоэконтасиллабический тессарескегдоэконтасиллабический пентекегдоэконтасиллабический
не успевал он их дописать. Поэтому он использовал
октокегдоэконтасиллабический эннеакегдоэконтасиллабический ЭНЕНЕКОНТАСИЛЛАБИЧЕСКИЙ
восковые муляжи.
А кто был Рильке, а Цвейг, а Музиль? Кто был Ньютон? А Эйнштейн? Рильке
Объясни мне слоговые азбуки!
ОБЪЯСНИ МНЕ СЛОГОВЫЕ АЗБУКИ!
ОБЪЯСНИ МНЕ СЛОГОВЫЕ АЗБУКИ!
Ну
Они трудные?
Не очень
Пожалуйста
Ну
Пожалуйста
Мы же договорились
Гискеэненеконтасиллабический дуокененеконтасиллабический
Гленн Гульд (эксцентричный блестящий канадский пианист середины XX века, специалист по творчеству И. С. Баха [гениального немецкого
ГЕПТАКЕНЕНЕКОНТАСИЛЛАБИЧЕСКИЙ
композитора XVIII века]) о «Хорошо темперированном клавире» (даже не думайте) говорил, что прелюдии
ОКТОКЕНЕНЕКОНТАСИЛЛАБИЧЕСКИЙ
—это лишь предисловие,
ЭННЕАКЕНЕНЕКОНТАСИЛЛАБИЧЕСКИЙ
они не представляют
ГЕКАТОНТАСИЛЛАБИЧЕСКИЙ
подлинного интереса с музыкальной точки зрения. Но
Научи меня ОДНОЙ слоговой азбуке
Мы же договорились
А бывает язык с одной слоговой азбукой?
Тамильскому, кажется, хватает одной
Значит, тамильский – моносиллабарический язык
Да
А японский – дисиллабарический язык, но обычно люди называет его бисиллабарический
Да
трисиллабарический тетрасиллабарический пентасиллабарический гексасиллабарический
читатель
гептасиллабарический
может
октасиллабарический
утешаться
энасиллабарический
и простым
декасиллабарический гендекасиллабарический додекасиллабарический
предисловием.
геккедекасиллабарический
Надеюсь, я не хуже справлюсь с
Гептакедекасиллабарический
ОКТОКЕДЕКАСИЛЛАБАРИЧЕСКИЙ
ЭННЕАКЕДЕКАСИЛЛАБАРИЧЕСКИЙ
ЭЙКОСАСИЛЛАБАРИЧЕСКИЙ
Гиске
Ты пропускаешь шедевр современного кинематографа. Дочитай «Одиссею», и я тебе объясню хирагану, ага?
Идет.
Эмма предложила мне разрешение на работу + работу.
Я сказала: Идет.
* * *
«Одиссея», песнь 1.
* * *
«Одиссея», песнь 2.
* * *
«Одиссея», песнь 3.
* * *
«Одиссея», песнь 4.
* * *
Я ничего такого не задумывала. (Л читает песнь 5-ю «Одиссеи». Прочел четыре книги за четыре дня. Я бы продолжила там, где остановилась, но потеряла свои записи. ) Вообще-то я хотела последовать примеру г-на Ма (отца знаменитого виолончелиста), который, я где-то читала, начал учить Йо-Йо, когда тому было 2.
Coupez la difficultе en quatre [19 - Делите проблему на четыре (франц. ). ] – таков был его девиз, и это означало, что он разбивал музыкальную пьесу на очень маленькие задачи, а ребенку полагалось одолеть одну задачу в день. Так же г-н Ма поступал с китайскими иероглифами: ребенку полагалось учить один иероглиф в день – по моим подсчетам, выходит две простые задачи, но вы поняли. Я решила, что это сильно поможет Л и мало затруднит меня + когда ему исполнилось 2, я начала работать с карточками.
По-моему, первой простой задачей был кот. Одолев эту простую задачу, Л захотел продолжить, он захотел, чтобы все до единого слова из его лексикона оказались на карточках, он зарыдал ПУРПУРНЫЙ ПУРПУРНЫЙ ПУРПУРНЫЙ, когда я попыталась прекратить, пришлось записывать. На следующий день он взялся за первую свою книжку, «Добб не любит хоп-хоп-хоп» [20 - «Добб не любит хоп-хоп-хоп» (Hop on Pop, 1963) – книжка с картинками Доктора Сьюза (Теодор Сьюз Гейзел, 1904–1991). Пер. Н. Сомова. ] Доктора Сьюза, и заплакал, едва начав, потому что не знал ни Добба, ни Хопа. Я мигом сообразила, что если обучать двухлетнего трудоголика методом «покажи и расскажи», в день на машинопись мне останется минут, может, 6 + поэтому (сомневаясь в нашей способности прожить на 55 пенсов в день) поспешно пробежалась по основным принципам фонетического метода обучения. Он научился произносить «дэ», видя «д», и «ха», видя «х», и к концу недели читал так: Добб. Не. Лю. Бит. Хоп. Хоп. Хоп. Кот. В. Шля. Пе.
Я подумала: Получилось! Получилось!
Он сидел на полу, находил что-нибудь интересное и тащил показать мне.
Гром на ножках. Он откопал сокровище. Так? говорила я И он предъявлял мне страницу – О Радость! – о небесный восторг
Вот
Чудо!
И еще одна находка! Что бы это могло быть? Да неужели… Нет-нет… Да… Да… Это же
Кот
И так он выдергивал со страницы чудо за чудом, пока не научился невозмутимо вынимать из обычного, пустого, как правило, черного цилиндра то кролика, то голубя, то гирлянду разноцветных платков.
Чудо диво чудо диво клево
Я надеялась, что буду успевать работать больше.
В один прекрасный день он сообразил, что на полках стоит куча других книг.
Он выбрал книжку с картинками и пришел ко мне в расстройстве.
Этот письменный прибор из гуттаперчи повествует о многом
Я объяснила письменный прибор, гуттаперчу и повествует
считается, что он изображает Нептуна и создан в память об успешном использовании данного материала для изоляции первого подводного телеграфного кабеля, проложенного из Англии во Францию в 1850 году.
+ я сказала НЕТ.
Я сказала Ты же знаешь много слов, правда, и он сказал Да, и я сказала Давай ты потренируешься читать те слова, которые знаешь, а потом выбери ПЯТЬ СЛОВ, которых не знаешь, и я тебе объясню.
Уж не знаю, что он там понял в нашем уговоре. Спросил про Нептуна, создан, память, успешном, материале, изоляции и подводном. Пусть ваше воображение поведает вам, как я все это объясняла. Он прочел несколько слов, которые знал, и положил книгу на пол. Затем пошел за следующей книгой. Какой приятный сюрприз. В, И, К и наш старый друг Вот в «Истине и других загадках» [21 - «Истина и другие загадки» (Truth and Other Enigmas, 1978) – сборник эссе британского философа Майкла Даммета (1925–2011), посвященных метафизике истины. ]! Но увы – ни гуттаперчи, ни Нептуна.
Он положил книгу на пол и шагнул к полке.
На 20-й книге я подумала: Ничего не получится.
Я сказала: Поставь книжку на полку
+ он злорадно завопил и положил ее на пол
и я поставила ее на место, а его посадила в манеж, и он разрыдался.
Читать похожие на «Последний самурай» книги
Эта книга – руководство по тому, как следовать Пути Самурая. В ней предлагаются аутентичные техники и тренировки, которыми японские самураи занимались на протяжении столетий, чтобы удерживать власть. Книга состоит из 10 ступеней, пройдя которые вы научитесь сохранять спокойствие в критических ситуациях, принимать рациональные решения и с легкостью справляться с конфликтами.
Патриархальная культура веками навязывала женщине идеалы кротости, жертвенного служения и смирения, роль домашнего ангела, сладость подчинения. Героини Хелен Льюис – совсем не такие. Их имена окружали скандалы. Их сажали в тюрьмы, побивали камнями, а в нынешние времена – ведь нравы смягчились – просто осмеивают. Сложные, нетерпимые, неудобные и эгоцентричные, порой агрессивные, порой смешные – оригиналки, чудачки, выскочки, они артикулировали имплицитные проблемы и показывали ненормальность
Фрея – вестник, проводник между миром живых и миром мертвых. Ей дарованы вечная жизнь, молодость и красота, а еще вечные муки. Фрея влюблена в вампира по имени Адриан, но в Хилморе союз вестника и вампира невозможен. Коварные демоны охотятся за влюбленными, желая заполучить бессмертие и неиссякаемую магическую силу. Фрея и Адриан вынуждены жить во лжи, скрывая свои чувства. Но однажды, во время очередной недели Охоты, у них появляется шанс все исправить. Удастся ли им спасти свою любовь или
Спокойное время без преступлений закончилось в тот момент, когда на отдаленной детской площадке была найдена ужасающая улика – пакет с отрубленными пальцами. Кто их там оставил, а главное, кому они принадлежат? За дело берутся инспектор Том Кэллэдайн и его напарница Рут Бейлисс. Очевидно, что это было послание от убийцы с целью заявить о себе и о своей власти. Полицейский тандем пытается выследить маньяка, прежде чем вся территория Хобфилда не вспыхнет насилием и жестокостью. Их босс думает,
Отправляясь на очередное задание, командир отделения московского СОБРа майор Григорий Смирнов не мог даже предположить, что его разум вскоре окажется в теле шестнадцатилетнего парня. Мир неотличим от средневековой Японии. Империя, в которой власть разделена между императором и пятью могущественными даймё. Страна, в которой не прекращаются клановые войны. Место, где боги так же реальны, как и сказочные существа. Очнувшись в небольшой деревеньке на границе со степью, майор пытается разобраться в
Нордвуд – сумрачный город, который никогда не отпустит тех, кто попал в его сети. Семь душ, плененных источником, скованных зеркальными знаками. Семь нитей, ведущих к свободе. Ведьмакам предстоит защищать туманные улицы Нордвуда ценой жизни. Впереди их ожидает тяжелое испытание: найти ключи к проклятому острову, уничтожить его и избавиться от древнего проклятия.
В 1895-м её звали Джульетта. В 16 лет она стала музой и возлюбленной женатого художника – и это принесло ей только боль. В 1932-м её звали Нора. Она сбежала в Голливуд от любовника, награждавшего её побоями, навстречу блеску и славе кинозвезды. В 1970-м её звали Сандра. Она играла в музыкальной группе, влюбилась в чужого мужа – и обнаружила, что умеет исцелять наложением рук. Сейчас её зовут Хелен Ламберт. Ей 33, она руководит крупным журналом и только что развелась. На свидании вслепую она
Пекарня Тальвиля – самое уютное место в мире, здесь каждый найдет не только ароматную выпечку и горячий травяной чай, но и уверенность в том, что будущее может стать лучше настоящего, если твоя душа наполнена добротой и любовью. Пекарня Тальвиля – это место, где преломляются реальности, переплетая, меняя и запутывая судьбы. Именно здесь начинается новый виток в жизни каждого посетителя. Вот только хватит ли Сердцу пекарни сил забыть ужасы своего прошлого и сделать жизни других лучше, позабыв о
По просьбе бабушки и дедушки Джо приезжает в родной городок у моря, чтобы взять на себя управление семейным кафе. Поначалу дела у Джо идут не слишком гладко, но ей приходит в голову интересная затея – устраивать в помещении кафе свидания вслепую. За время работы в кафе Джо успевает присмотреться к посетителям и обзавестись теорией, кто с кем из них мог бы составить достойную пару. Единственное, о чем Джо не подумала, – а кто подошел бы ей самой? «От этой книги улыбка на губах и слезы на