Кольцов. Часть 2 - Лана Ланитова

Он чуть не зарычал в голос.

«Кольцов, с такими мыслями ты не скоро сможешь встать. Подумай лучше о гангрене, например…» – веселился он.

Через четверть часа Андрей таки поднялся во весь рост.

– Вы уже уходите? – небрежно спросила его Зоенька.

– Да, товарищ Климович, – строго ответил Андрей. – Вот хочу сегодня отбыть домой пораньше. Давно желаю заняться чтением новой статьи товарища Троцкого.

Зоя приподняла голову и удивленно посмотрела на Андрея.

– Отлично, товарищ Виноградов. Обязательно приходите к нам на летучку, во вторник вечером. Сбор на Патриарших. И к следующей субботе должен уже подъехать Радек. И тогда мы сможем собраться по поводу обсуждения Устава сообщества.

– Да, я постараюсь всенепременно, – отвечал Андрей. – Буду, постараюсь, если работа над статьей Троцкого не займет у меня времени больше, чем я рассчитываю. Знаете ли, Зоенька, я еще тот тугодум. Пока разберусь, что к чему, пока вникну… А у меня уже скопился ряд трудов Ленина. Тоже надо изучить. Засим разрешите откланяться.

Андрей шутовски поклонился активистке и отправился прочь с пляжа.

– Фигляр! – раздраженно прошептала она вслед, уходящему красивой походкой Кольцову. – Но, как хорош! Ему бы я отдалась…

* * *

– Светка! – крикнул он с порога. – Как вкусно у нас пахнет! Я голодный как волк.

– Андрюша, – раскрасневшаяся и немного запурханная Светлана появилась в коридоре. – Я испекла тебе пирог с абрикосами и миндалем и сделала окрошку. Ты будешь окрошку? Она без мяса.

– Конечно, буду! Сначала я съем все, что ты наготовила, а потом я проглочу тебя. Маленькими кусочками. Светка, ты будешь сегодня орать, так я тебя заебу…

– Наши соседи скоро напишут на нас жалобу, – смущенно произнесла она.

– Нет, Светик. В этом доме очень толстые стены. Я проверял. Твой муж – очень талантливый хирург. Ты знала об том?

– Да, – она улыбалась.

– Да… – передразнил он ее. – А потому, раз я у тебя такой чертов умница, то мне что дали?

– Что?

– О, господи! Ну, конечно же, самую роскошную квартиру. Здесь стены полметра толщиной. Наверное, когда строили этот старый особняк, то какой-нибудь извращенный купеческий гений хотел сделать в этих стенах несколько пыточных кабинетов. А? Как ты думаешь?

– Андрюша, ну что ты такое говоришь?

– А ты думала, что твои дворяне все сплошь были ангелами? Были и среди них те еще развратники, – Андрей посмотрел на высокие потолки коридора. – Слушай, а давай как-нибудь поиграем с тобой в насильника и пленницу? А? Я привяжу тебя на весь день с раздвинутыми ногами и буду подходить к тебе столько раз, сколько захочу. И буду ебать тебя столько, сколько захочу.

– Андрюша, я итак отдаюсь тебе столько, сколько ты захочешь, – она обняла его мягкими руками и прижалась к его груди.

– Я знаю, но может, иногда мне интересно полюбоваться на твою полную беспомощность. Ты даже не сможешь убрать мои руки во время оргазма. Не сможешь сомкнуть ног.

– Я тогда просто умру от боли.

– Приятной боли.

– Да, но она порой невыносима…

– Черт побери, он у меня снова стоит. Может, попробуем прямо сегодня связать тебя на пару часов? А, моя киса?

– Не-ее-ет…

– Вот когда ты говоришь нет, а глаза твои туманятся, я всегда знаю, что «да»! И, черт побери, мне жаль, что здесь очень толстые стены.

– Почему?

– А я хотел бы, чтобы все тетки этого дома слышали, как ты орешь. Слышали и сходили с ума от зависти.

– Ты сумасшедший, – Светлана улыбалась. – Сумасшедший развратник.

– Корми меня, только несильно. А то мне будет тяжело, – скомандовал он. – И готовься.

– К чему? – она хитро смотрела на него.

– К экзекуции, – сурово ответил он. – Сегодня я точно тебя свяжу. А потому иди и готовься.

– Как? Душ я только что приняла, – она покраснела.

– Морально, дурочка…

– Как это?

– Ну, например, читай молитвы.

* * *

На работе, в свободные от операций часы, Андрея не оставляли мысли об островах или неведомых землях, где тепло, много фруктов, нет никакой одежды и прочих предметов цивилизации. Все более и более он приходил к выводу о том, что все самое плохое в мире связано лишь с развитием прогресса. И что любая цивилизация, какими бы гуманными целями не прикрывалась, всегда ведет к войнам, смертям и разрушениям. К гибели людей, животных и загрязнению природы.

Но кто же изначально был виновником всей цивилизационной заразы, которая, по мнению Андрея, росла словно раковая опухоль или грибница по всему земному шару? И если бы он был глубоко религиозным или воцерковленным человеком, то очевидно нашел бы корни всех бед в библейских рассказах о грехопадении Евы. Он знал, что именно женщины, их природная алчная, изворотливая и хитрая суть создали все предпосылки для роста так называемой «предметной среды». Которая, по сути, была чужда природному миру. Любая тряпка, гребешок, бусинка, колечко – все это было лишь истоками того, отчего мир рано или поздно обрастал кучей чужеродных природе вещей. Спустя века эта самая куча увеличивалась до таких масштабов, что заслоняла собой все живое пространство. Деструктировала созданное творцом до степени полного и бесповоротного разрушения.

Бабы и только бабы всегда провоцировали представителей сильного пола на добывание всех этих маленьких и гнусных «предметиков», отличающих их друг от друга, дающих им мнимое преимущество перед подобными себе. Выделиться в безликой толпе. Чем не смешная цель? Что же на самом деле принадлежит «венцу божьего творения», кроме собственного тела, как инструмента познания? Да, ничего. Но мало кто этого понимает. Андрей с ужасом осознавал, что этого не понимает никто! Эта толпа человекоподобных возомнила себя хозяевами планеты. Жалкие, ничтожные и самонадеянные твари! Они не понимают, что весь этот мир и вся природа дана им лишь во временное пользование. А они взрывают землю гранатами, стреляют пушками, убивают животных, гадят всюду, где только живут.

И да, именно в женщинах, в их природе, он видел истоки этой чудовищной дисгармонии.

А мужчины – более чистые и непорочные создания, чем женщины – всегда были готовы потакать прихотям новоиспеченных Лилит. Почему потакали? Да, просто потому что любили. Чисто и безусловно. В отличие от их бабского продажного племени. Да, трансформация от Евы до Лилит происходила молниеносно. И происходит до сих пор.