Революция муравьев - Бернар Вербер

Жюли крепко сжала свою кустарную бомбочку. Еще поглядим, долго ли простоит лицейская твердыня.

44. Время – песок

Они в полном изнеможении. Разведчики давно не ели и уже страдают от обезвоживания: у них костенеют усики, немеют суставы, глаза затянуты мутной пеленой, и совсем не осталось слюны, чтобы омыться.

Тринадцать муравьев справляются у песчаной ногохвостки, где находится великий дуб. И как только она указывает им направление, они пожирают ее. Иногда выдавить из себя «благодарность» бывает невмоготу. Они обсасывают лапки и сочленения жертвы, стараясь извлечь из нее всю влагу до последней частицы.

Если пустыня простирается слишком далеко, им грозит гибель. 103-й уже с трудом передвигает лапки.

Они готовы отдать все что угодно хотя бы за полкапельки росы! Но за несколько лет температура на планете резко взлетела вверх. Весной погода стоит жаркая, летом – чересчур знойная, осенью – теплая, и только зимы бывают промозглыми.

По счастью, они умеют передвигаться, оберегая кончики лапок. Так перемещаются муравьи из города Йеди-бей-накана. Сначала на четырех из шести лапок, потом на четырех других лапках. Таким образом, то одна пара лапок, то другая у них попеременно отдыхает, потому как не соприкасается с раскаленной землей.

103-й, у которого чужеродные виды всегда вызывают любопытство, с интересом разглядывает клещей – «насекомых из насекомых», преспокойно поживающих в здешней пустыне вдали от хищников. В жару они зарываются под землю, а когда становится прохладно, выбираются наружу. Муравьи решают последовать их примеру.

«Для нас они, конечно, такие же крохотульки, как мы для Пальцев, и тем не менее сейчас, когда мы попали в беду, они дают нам урок выживания».

103-й лишний раз убеждается, что не стоит недооценивать ни великанов, ни карликов.

«Мы промежуточное звено между клещами и Пальцами».

Свежеет – муравьи выбираются из песчаного убежища.

Мимо них пробегает красный жук. 15-й предлагает на него напасть, но 103-й предупреждает, что ничего не выйдет. Если жук красный, значит, это не случайно. Не худо бы знать, что в природе все, что имеет яркий окрас, ядовитое или опасное.

Насекомые вовсе не безмозглые букашки. Они нипочем не стали бы щеголять ярким окрасом только лишь на радость хищникам. Они это делают исключительно для того, чтобы дать всем знать, что покушаться на них не стоит.

А 14-й уверяет, что иные насекомые краснеют, чтобы все думали, будто они ядовитые, хотя на самом деле они совершенно безобидные.

7-й прибавляет, что видел насекомых, представляющих собой как бы параллельные или дополнительные эволюции. Существует два разных вида бабочек, у которых крылья украшены совершенно одинаковым узором. Однако у одного вида крылья ядовитые, а у другого нет – птицы точно распознают эти узоры и на ядовитых бабочек никогда не нападают.

103-й считает, что, если сомневаешься, лучше не рисковать, чтобы не отравиться.

15-й хоть и огорчается, но отпускает жука восвояси. Но 14-й, самый упорный из всех, нагоняет беглеца и приканчивает. И тут же пробует его на вкус. Остальные думают, что его вот-вот вырвет, – обошлось. Выходит, жук просто притворялся ядовитым.

Муравьиная компания поедает красную букашку.

Муравьи снова трогаются в путь и по дороге спорят, зачем нужна защитная окраска и что она означает. Почему у одних тварей она есть, а у других нет?

В разгар сильнейшей летней жары и засухи подобный мимикрический спор кажется довольно странным. 103-й думает, что это его вина: должно быть, общение с Пальцами пошло ему не на пользу. Однако он признает, что, хотя эта пустая болтовня отнимает у них влагу, она, с другой стороны, помогает забыть про усталость и страдания.

16-й рассказывает, что видел гусеницу, которая могла прикидываться птичьей головой, чтобы отпугивать других птиц. 9-й уверяет, что видел, как муха, превратившись в скорпиона, отпугнула паука.

– А как она превратилась в него – полностью или нет? – полюбопытствовал 14-й.

У насекомых это расхожая тема. Они любят байки про всякие превращения. Насекомые, умеющие превращаться полностью, всегда отличались от тех, которым свойственно неполное превращение. Первые переживают четыре фазы превращения: из яйца в личинку, из личинки в куколку, из куколки во взрослую особь. К их числу относятся бабочки, муравьи, осы, пчелы, а также блохи и божьи коровки. А насекомые, которые превращаются не полностью, проходят через три фазы: яйцо – личинка – взрослая особь. На свет они появляются в виде миниатюрной взрослой особи и потом переживают последовательные фазы превращения. К таким насекомым относятся кузнечики, уховертки, термиты и тараканы.

Зачастую на это не обращают внимания, но «превращенные полностью» испытывают определенную неприязнь к «превращенным не полностью». Всегда бытовало мнение: «минуя стадию куколки», они «формируются» лишь частично, то есть не полностью. То есть это младенцы, которые вырастают в престарелых младенцев и никогда не становятся взрослыми.

– Это была полностью превращенная муха, – отвечает 9-й так, как будто это нечто само собой разумеющееся.

По пути 103-й смотрит, как уходящее за горизонт солнце отливает желто-оранжевыми бликами. Ему в голову приходят странные мысли – должно быть, сказывается яркий свет. Быть может, солнце такой же зверь, который превращается полностью? А может, и Пальцы такие же звери? Зачем природа свела с этими чудищами его, а не кого-то другого? Почему на нем одном лежит столь тяжкий груз ответственности?

Он впервые задумывается, зачем ему все это нужно. Желание обрести пол, изменить мир, заключить союз между муравьями и Пальцами – есть ли в этом действительно смысл? И если есть, зачем природа следует столь опасными путями ради достижения своих целей?

45. Энциклопедия

ОСОЗНАНИЕ БУДУЩЕГО. Чем человек отличается от других видов животных? Тем, что у него имеется большой палец, отстоящий от других пальцев руки? Язык? Гипертрофированный мозг? Или, может, он отличается тем, что умеет передвигаться вертикально? Впрочем, возможно, что от животного человек отличается всего-навсего тем, что он способен осознавать будущее. Все животные живут в настоящем и прошлом. Они анализируют происходящее и сравнивают его с пережитым. А стремление заглянуть в будущее, вероятно, возникло у человека в эпоху неолита, когда он стал заниматься земледелием. С тех пор он постепенно отказывался от собирательства и охоты – случайных источников пропитания, все больше уповая на будущие урожаи. Таким образом, вполне логично, что предвидение будущего стало явлением субъективным, то есть каждый человек понимал его по-своему. Соответственно, люди, совершенно естественно, разработали определенный язык, чтобы описывать свое будущее. Так по мере осознания будущего возник и язык, его описывающий.