Князь лжи - Андрей Смирнов

Миг небытия, чувство падения вверх, во вне. Затем мир собирается заново – но уже в иную картинку. Мутное, гнилостно-зеленое небо, измазанное пульсирующими багровыми пятнами. Серые облака. Синий, серый, черный камень. Грандиозной величины плато. Если выглянуть за край – отвесная стена. У подножья Мирового Столба клубится туман.

Слепая Гора зияет глазницами подобно старому, полежавшему в земле черепу. К горе ведет мост, свитый из агонизирующих тел, проткнутых серыми шипами. Под мостом бурлит кровавая река – движется, никуда не впадая и ни откуда не вытекая. Река собирается из крови, что набухает в телах, корчащихся на длинных иглах Моста. Кровь стекает вниз, поднимается вверх густыми испарениями, насыщая кровавые пятна на небе.

Конь, в которого демон перелил большую часть жизненной силы, позаимствованной у Нарвериша, вступил на Мост. Призрак пустыни, принадлежавшей миру смертных, сгинул, оставив последний блеклый образ – Солнце, восходящее над горизонтом.

Всадник бросил коня в галоп. Мечом он рубил тянущиеся к нему руки мертвых и стальные шипы Моста. Конь, мчавшийся по телам умирающих, но каким-то образом продолжающих жить людей и демонов, дробил кости и черепа, протыкал копытами спины, но был бессилен подарить полумертвым-полуживым, не знающим ничего, кроме адской боли, блаженное небытие. Когда-то Владыка Мертвых дал клятву, что не вступит на Гору до тех пор, пока не будет выполнено его условие. Что это за условие, все давно забыли, но выполнено оно не было, и Владыка сдержал свое слово.

Всадник одолел Мост за отпущенное ему время. Сломанной куклой упал заколдованный конь – сила, данная ему всадником, иссякла… Упал, чтобы ожить. Чтобы присоединить свое ржание к воплям умирающих.

Человек с двумя душами отшатнулся от того, кто вышел из недр Горы ему навстречу – от своего двойника. Начался бой, который ему не суждено было выиграть. Отсекая руку своему двойнику… и видя, как падает в кровавую реку его собственная рука… он понял, что проиграл. Придя сюда в чужом обличье, он не сумел обмануть создателей этого места. Слепая Гора поймала его. Сначала он дрался с двойником смертного, в теле которого ныне находился, затем пришел черед нематериальных сущностей.

…Он бежал, скрывшись в той лазейке, которую использовал и прежде. И приготовился ждать годы, пока кто-нибудь наверху, на земле, не коснется оставленного ключа и не вызволит его из добровольного заточения.

…А тело…Тело со второй, вопящей от ужаса человеческой душой, упало на Мост, пронзенное металлическим шипом. Мертвому не место на Слепой Горе. Тело начало оживать… Натянулась высохшая кожа, налились кровью щеки, глаза наполнились болью, и в стократ больше – отчаяньем. Кровью засочились разорванные губы. Человек закричал, смешивая вопли боли и проклятия. И не был одинок.

Демоны годового круговорота, прикованные к золотым часам на вершине Горы, безучастно внимали этому хору.

Глава четвертая

Снаружи Бэрверский Холм не казался особенно зловещим местом. Земля еще была скрыта льдом, поверх которого, где-то по колено, где-то по щиколотку стояла вода. Было прохладно, дул свежий весенний ветер.

На вершине холма располагались четыре каменные плиты, образовавшие четырехугольник. Пятая, находившаяся в середине, была отодвинута, оставляя открытой каменную лестницу, уводившую вниз. В солнечном свете, падавшем на ступеньки, медленно кружились частицы пыли.

Я постоял над лестницей. По ней спускались, причем в последний раз – не так уж давно. Насколько позволяли судить следы, наверх из тех, кто спустился, не вернулся никто.

Я хорошо помню эту минуту сомнения. Мог ведь тогда повернуть назад! Еще мог! .. Но лестница приглашала спуститься вниз – и поворачивать обратно, когда я стоял на пороге разгадки, совсем не хотелось.

Я поставил ногу на первую ступеньку. Проверил – держится. Следующий шаг… По мере погружения вниз становилось ясно, что некогда это место было полностью засыпано, потом его наспех расчистили – но не до конца. Временами, чтобы протиснуться дальше, приходилось проявлять чудеса ловкости. С потолка свисали нити плесени и корни деревьев, которых на поверхности не было. Это могло бы стать первым предупреждением, но я ему не внял. Я к этому времени уже основательно перемазался землей, кашлял от пыли и клял все на свете, всеми нехорошими словами, которые только знал.

Наконец лестница кончилась. Факел я не захватил, да он мне был и не нужен. Измененными глазами змеи я видел гораздо лучше.

Подземелье оказалось довольно обширным, и я долго бродил по нему, гадая, что это: подвалы какого-то древнего замка? .. а может быть, улицы давно забытого города? .. Время шло, и я постепенно убеждался в правоте последнего предположения. Настораживало то, что слишком уж много лестниц уводило наверх. Я попробовал подняться по одной, но не преуспел в этом: в верхней части лестница оказалась основательно засыпана землей и обломками камней. И все же я был уверен в том, что даже свободный от песка участок, пройденный мною, насчитывал, как минимум, вдвое больше ступенек, чем та лестница, по которой я сюда спустился. А наверху, между прочим, была равнина с одним-единственным холмом. Меня обеспокоило то, что перехода в соседнюю реальность, в одну из ближних к земле Сфер я не почувствовал совершенно. Неужели путь из одного мира в другой здесь был стабильным, постоянным? .. Если так, то это действительно очень странное место. А может быть, все проще и только я околдован? ..

Волны странной силы, выплескивающейся на поверхность земли в виде смертей и болезней, пронизывали все подземелье. Будто разлитая в воздухе призрачная радуга – расширяющаяся, выталкиваемая из глубин наружу… по крайней мере, так видели эту силу Глаза Змеи, через которые я смотрел. Если бы не песчаное колдовство, радуги убили бы меня очень быстро. Но я понимал, или мне казалось, что я понимал эту магию. Вага как-то раз демонстрировал нечто подобное…

Идя против течения, я постепенно приближался к источнику отравленных радуг. Трупы моих предшественников служили как бы указателями, свидетельствующими, что я продвигаюсь в верном направлении. Судя по положению тел, некоторые из них пытались бежать. От чего? Не сумели справиться с токами эфирного яда, пропитавшими подземелье? .. Да, похоже на то. Ран на мумифицированных телах я не обнаружил, одежда и кости сохранились в целости. Скорее всего (подумалось мне), они сунулись сюда, не представляя толком, с чем им придется столкнуться и пытались, не понимая природы господствующей здесь силы, закрыться от ее действия с помощью привычной им, традиционной волшбы. Я обнаружил массу бесполезных уже вещиц, на которые их прежние обладатели, видимо, возлагали большие надежды. Амулеты, обереги, браслеты, кольца, кулоны… Волны разлитой в воздухе силы давно смыли с них всю прежнюю магию.