Верхом на «Титанике» - Дарья Донцова

– Натка, поди сюда!

Круглощекая девушка в розовой куртке, сидевшая на соседней скамейке, оторвала глаза от любовного романа.

– Чего тебе?

– Юрку Шульгина отравили?

– Не, он с лестницы навернулся.

– Ой, не ври!

– Точно!

– Откуда ж в квартире ступеньки?

Натка постучала себя пальцем по лбу.

– Ты, Алка, ау, войдите! Как хозяева на второй этаж попадают? По столбу карабкаются?

– И то правда, – расстроенно согласилась Алла, – меня мои заразы дальше прихожей не пускают, ниче не видела!

– Так ты не у Шульгиных служишь, – резонно заметила Натка. – Хлопнулся Юрий и шею сломал.

– Откуда знаешь? – ощетинилась Алла. – Фаина из девятнадцатой другое болтала: чаю нахлебался с крысиной закусью.

– Фаина из девятнадцатой, – передразнила Натка, – вот уж кто про всех правду знает. Вопрос: откуда? Она че, у Шульгиных в подругах?

– Нет, но в комнатах бывала, – Алла решила до последнего стоять на своем.

– За какие ж заслуги ее туда позвали? – засмеялась Ната.

– Сахар у ней кончился, одолжить ходила!

– Ближе богатеньких никого не нашлось, – фыркнула Ната, – думаю, Фаину, как и тебя, дальше прихожей не пустили! Набрехала она! А я знаю точно! Олеська рассказала, ихняя домработница.

– Вы дружите? – обрадовался я.

– Общаемся, – обтекаемо ответила Ната.

– Врет она, – завела было Алла, но тут одна из старух заорала:

– Эй, чей малыш в коляске визжит!

– Вот докука! – с раздражением воскликнула Алла, нехотя встала и пошла к стоявшему в стороне бело-синему «эпипажу», из которого летел обиженный плач.

– Во какая, никогда не признает, что не права, – усмехнулась Ната, – все обо всех слышала! Глупости повторяет.

– Олеся часто во дворе сидит?

– А вам зачем? – проявила бдительность Ната. – Теперь она вовсе не появится.

– Почему?

– Уволили ее.

– Когда? За что?

– Вчера, – угрюмо ответила Ната, – вы сами кем работаете?

– Шофером, – я решил придерживаться одной версии.

– Тогда знаете, вопрос «за что» тут ни при чем, – сердито огрызнулась Ната, – ударила хозяйке дурь в голову – и ку-ку! Олеська расстроилась, ей мать и сестру содержать надо! Позвонила мне и хлюпает: «Ната, если про место услышишь с проживанием, шепни! » Да уж, отблагодарили ее за верную службу! Наплевали в душу!

– Олеся – хорошая горничная?

– Нормальная, как все.

– Не воровка?

– Вот здесь поручусь, как за себя, копейки не возьмет, – воскликнула Ната, – а вам к чему подробности?

– У моих хозяев вакансия открылась, – сказал я, – место спокойное, оплата достойная, без интима. Единственная неприятность: жить придется в коттедже, но дают отдельную комнату. Как связаться с Олесей?

– Айн момент, – засуетилась Ната.

Быстрым движением она вытащила из кармана мобильный, потыкала в кнопки и зачирикала:

– Олесь! Сидишь? Место нашла? Утри сопли, это Ната. Да! Да! Да! Сама договоришься! Вот держите!

Я взял трубку и спросил:

– Олеся?

– Ага, – ответил тоненький, совсем детский голосок.

– Меня зовут Иван Павлович. Вы нуждаетесь в работе?

– Очень! Но только с проживанием в личной комнате и с разрешением приводить жениха!

– Давайте встретимся, мы как раз ищем девушку в загородный особняк!

– Уже бегу! Скажите адрес.

Я кинул взгляд на часы.

– Через сорок пять минут у станции метро «Маяковская». Если станете спиной ко входу и пойдете направо по небольшой улочке, то увидите кафе – большие окна с желтыми шторами. Жду вас там.

– Только не уходите, – испугалась Олеся, – вдруг я случайно задержусь.

– Готов ждать вечность, – опрометчиво ляпнул я, увидел удивленный взгляд Наты, вернул ей мобильный и пояснил: – Хозяин пообещал, если я быстро найду хорошую домработницу, наградить меня месячным окладом.

– А-а-а, – протянула Ната, – тогда понятно. Олеська расторопная, честная и не избалованная, потом мне спасибо скажете.

– Если жене моего барина Олеся понравится, то поделюсь с вами премией, – пообещал я, вставая со скамейки.

– Все вы, мужики, сначала вежливые, а потом в кусты, – захихикала Ната.

– Я не такой! – заверил я и почти побежал к автомобилю.

…В кафе мне достался уютный столик, расположенный у окна, выходящего не на Тверскую, а на маленькую, узкую улочку. Я сел и подпер голову руками.

– Что будете заказывать? – поинтересовалась официантка.

– Пока один кофе, – улыбнулся я, – жду даму!

– Мне подойти позднее?

– Эспрессо можно сейчас.

Девушка кивнула и исчезла, я продолжал бездумно таращиться в большое, чисто вымытое окно.

– Не сдам экзамен, – послышалось сбоку.

– Не дергайся, авось повезет, – ответил хриплый басок.

Я повернул голову и увидел за соседним столиком двух юношей, явно студентов.

– Лучше пиши конспект, Пашка, и не заморачивайся, – сказал один.

– Тут дерьма навалом, Витек, – ответил второй, – до завтра мне не успеть!

– По-любому надо, – сказал Витек, – хорош трепаться!

– И зачем я в медицинский пошел, – застонал Паша, – чума!

– Тяжело в ученье, – назидательно завел Витек и зевнул.

– …а в бою совсем фигово, – завершил крылатое выражение Пашка, – офонареть, сколько надо писать.

– Сергей Петрович обещал автоматом оценку поставить, если конспект принесем.

– Может, отксерить, и усе?

– Дурак! Сергей Петрович не идиот. Живо увидит: одна тетрадка, в Таньке он не сомневается. Таняха у препода под носом сидит и строчит, строчит, строчит. А нас он и не видел!