Верхом на «Титанике» - Дарья Донцова

– Погодите, – остановил я Федора, – инсульт был давно?

– Еще до нашего знакомства с Ладой.

– А завещание составлено только сейчас?

– Нет, оно просто переписано.

– Зачем, – кинулась в бой Нора, – кто был хозяином капитала по прежнему документу?

– Лада.

– И какой смысл в переделке завещания? – недоумевал я.

Федор усмехнулся.

– Бизнес Юрия динамично развивался, появлялись новые интересы, в частности он вложил деньги в медцентр, основал студию звукозаписи, хотел стать продюсером. В старом завещании ни о чем таком речи не шло, вот и возникла необходимость корректировки. Увеличилось количество наследуемого, а личность наследницы осталась неизменной – Лада.

– Хорошо, – кивнула Нора, – ясно. Едем дальше. Завещание написано, и через короткий срок после этого Юрий падает с лестницы из полированного гранита?

– Да.

– Ломает шею?

– Верно, у него закружилась голова, – торопливо начал объяснять Шульгин, – это последствия инсульта. Юру иногда «штормило» – погода меняется, или он устанет на работе. Вот и в тот роковой день с утра лил дождь, днем шпарило солнце, к вечеру загремел гром. От таких катаклизмов человечество скоро вымрет, как динозавры. Юре стало плохо, думаю, он цеплялся за перила, но не удержался. Ступеньки скользкие, крутые, вес у хозяина более ста кило… Ну и ударился шеей, сломал позвонки.

– Неприятно, – пробормотала Нора, – но подобное случается. Отчего же арестовали Ладу, если произошел несчастный случай!

Федор нахмурился.

– Не знаю. Всех живущих в доме опросили, а потом неожиданно пришли за Ладой.

– Вы тоже давали показания? – живо отреагировала Нора.

– Странный вопрос.

– Так да или нет?

– Конечно, да.

– Вы живете в квартире постоянно?

– Вы имеете в виду у Юрия? – уточнил Федор.

Нора кивнула.

– Нет, я ухожу, когда отпускают, прихожу по приказу, работаю без ограничения времени, – пояснил заказчик, – но у меня есть в их апартаментах каморка. Иногда приходится заночевать, если уж совсем допоздна задержали.

– А в роковой день где вы были?

– Дома, беда с Юрием случилась в мой выходной.

– Странно, – протянула Нора.

– Абсолютно нет, – с жаром возразил ей Федор, – любому служащему положен хоть изредка отдых.

– Ага, – кивнула Нора, – и чем вы занимались?

Неожиданно Федор засмеялся.

– Вы проверяете мое алиби? Полагаете, что я тайком проник в квартиру работодателя, спихнул его с лестницы, шмыгнул на улицу и ушел незамеченным? А потом, когда Ладу арестовали, начал мучиться совестью и явился сюда с желанием нанять частных детективов? Господи, версия не выдерживает элементарной проверки! Даже менты меня не заподозрили.

– А почему, – на полном серьезе осведомился я, – очень логично получается? Лада становится полноправной хозяйкой капитала, выжидает некий срок, выходит замуж за вас, и начинается счастливая жизнь!

Федор горестно вздохнул.

– Ну, во-первых, никто не знал о наших отношениях, для всех я – наемный служащий. Квартира Шульгиных имеет весьма странный вид, похоже, ее проектировал безумный архитектор. На первом этаже нет ни одной стены. Открываете входную дверь и оказываетесь на огромной территории, размером с Красную площадь. Справа шкаф для одежды, прямо кухня, чуть левее гостиная, далее, по кругу, каминная. Это не комнаты, а зоны, разграничены они при помощи пола. В одной части помещения он приподнят, в другой утоплен, и везде разномастные светильники. Описать интерьер трудно, это… это… чума! Иного слова и не подобрать! Полнейшее смешение стилей, винегрет из мебели, люстр, ковров. Хотя винегрет относительно однородное блюдо, оно состоит из овощей, а первый этаж квартиры Шульгиных более напоминает… э… если пользоваться кулинарными сравнениями… гречневую кашу с ананасами, сметаной, макаронами и сырым тунцом.

– Малосъедобное сочетание, – скривился я.

Федор засмеялся.

– Вот-вот! Кухня оформлена в стиле хай-тек, шкафы без ручек, вмонтированные в потолок галогенки, металлические поверхности, блестящий пластик, а столовая – типичный ампир: повсюду нечто позолоченное, резное, гостиная словно выпала из сельской Англии конца девятнадцатого века: кресла, диваны, пуфики – все с обивкой в мелкий цветочек, на полу толстые ковры. Сильное впечатление производят окна, часть из них закрыта офисными жалюзи, но есть и стеклопакеты, зашторенные тяжелыми парчовыми занавесками с кистями. Мне в первый раз показалось, что я ошибся дверью и попал в мебельный магазин. Знаете, сейчас некоторые торговые салоны выставляют в залах композиции, оборудуют вроде как квартиры.

– А где спали члены семьи? – заинтересовалась Нора.

– В центре первого этажа находится лестница, – продолжал Федор, – нелепо пафосное сооружение. Если подняться наверх, то попадаете в небольшой холл-библиотеку, а из него ведут двери в личные комнаты. Что там у кого из мебели и как оборудованы спальни, я понятия не имею. Заглядывал лишь к Юрию. У него там кабинет и опочивальня. Ничего особенного, обычная обстановка.

– А у Лады? – прищурилась Нора.

– Исключая здоровенную кровать под балдахином, остальное смотрится традиционно, – не заметил ловушки клиент.

Нора бросила на меня быстрый взгляд, я моргнул в ответ. Да, я отлично заметил оплошность Федора, только что он заявил: «Заглядывал лишь к Юрию» и через секунду описал ложе Лады.

– Когда Юрий упал с лестницы, – продолжал Федор, – он скатился на первый этаж, а там было полно народа. Присутствующие бросились к хозяину, поднялся шум, гам. Лада же в тот момент находилась у себя. За ней побежала Олеся, горничная, она нашла супругу покойного в кровати, та спала, прикрывшись пледом, в комнате бубнил телевизор, Лада задремала под какую-то передачу.

– Пока ничего странного, – констатировала Элеонора.

Федор сцепил пальцы в замок, похрустел суставами и воскликнул:

– Да, но милиция рассудила иначе. Супруги находились наверху одни, Юрий скатился с лестницы, а жена спит! Да так крепко! Ничего не услышала, ни шума падения – сто кило не пушинка, ни криков домашних. Завещание написано в ее пользу, и тапочки купила она!