Тысяча жизней подряд - Мара Вульф

Поэтому я заставила себя плыть медленнее. Если мои ноги сведет спазм, я пропала. Хотя и просто двигаясь так, как сейчас, я ничего не могла противопоставить силе разбушевавшегося моря. Снова на меня нахлынула волна, и я пошла вниз. Меня охватила паника, и я задержала дыхание. Неужели смерть дала мне лишь небольшую передышку? Неужели эта жизнь никогда не предназначалась мне? Вообще неудивительно. В самом деле, до сих пор мне ни в чем не было удачи. Новая волна заглотила меня, потянув на глубину. Давление на мои легкие становилось все более невыносимым, пока мне не начало казаться, что они вот-вот лопнут. Я в панике барахталась в толще воды, двигая руками и ногами в попытках выбраться на поверхность, но у меня не было никаких шансов.

Я погружалась все глубже и глубже. Длинные волосы обвили мое лицо, и я закрыла глаза. Если так и должно быть, то, может быть, моя следующая жизнь будет более милосердной. Иногда жизнь просто не подходила душе. Узнает ли когда-нибудь бабуля, что со мной случилось?

Ненавистный вихрь в голове дал о себе знать без всякого предварительного уведомления. Пожалуйста, только не это! Но было уже поздно. Бирюзовое сияние души просочилось из кончиков моих пальцев, смешиваясь с водой. Я почувствовала интенсивное пощипывание и покалывание в животе, предшествующее незапланированному скачку во времени, и оно становилось все сильнее. Тошнота поднималась вверх по моему пищеводу, все вокруг завертелось, и я катапультировалась, перенеслась куда-то, куда совсем не желала попасть. Все произошло так быстро, что я даже не успела ухватиться за спасительный душевный якорь, болтающийся у меня на шее. Я носила этот амулет, чтобы избежать непредвиденных скачков во времени и привязать себя к этой жизни. Кажется, я и в самом деле была самой паршивой колдуньей всех времен.

А потом я ощутила, что сижу в колючем коричневом шерстяном платье на деревянном стуле. Мои руки оказались связанными за его спинкой, а плечи болели. Просветленные колдуньи могли перемещаться в любое время. При этом они либо напрямую возвращались в одну из своих предыдущих жизней и сливались там со своим прежним «я», либо оказывались в каком-то времени и месте по своему выбору, где раньше им не приходилось жить. Тогда им следовало заранее приспособиться к этому времени, чтобы не выделяться. Теперь я, очевидно, оказалась в одной из своих прошлых жизней и слилась со своим прежним телом. Хорошая новость. В XIII, да, пожалуй, и в XVIII веке было бы трудно объяснить появление на улице наполовину обнаженной девушки в спортивном нижнем белье. Плохой новостью было то, что вокруг меня было множество мужчин. И все они кричали на меня. Брызгающие слюной рты, изможденные лица и ненавидящие глаза встречали меня везде, куда бы я ни повернулась. В чем меня обвиняли, было понятно и без их воплей.

– Колдовство запрещено, – прошипел один из мужчин мне прямо в лицо, и, когда его хриплое дыхание коснулось меня, я почувствовала себя еще хуже. Я подавила рвотный рефлекс.

– Она – посланница Сатаны, – обличал меня другой. – Мы должны уничтожить ее, иначе она произведет на свет его потомков.

Я мучительно раздумывала, что же сотворила такого, что все они считают меня ведьмой. Неужели и в этой жизни я недостаточно овладела своей магией? Я огляделась вокруг. Должно быть, мы находились в церкви и каком-то общественном здании. Передо мной выстроились скамейки, на которых сидели перепуганные женщины и дети. Никто из них не поможет мне. Кто-то рванул меня за волосы, а потом густой рыжий локон упал мне на колени.

– Нужно проверить, нет ли на ней дьявольской метки [4 - Дьявольская метка, метка дьявола, пятно ведьмы – так в Средние века называли родимые пятна в определенных местах тела. Обязательной особенностью этих «меток» является то, что они абсолютно нечувствительны к боли (например, к уколам иглой). ], – закричала какая-то старуха из рядов зрителей. Я, конечно, не собиралась позволять этим неряшливым типам прикасаться ко мне. При мысли об этом мне стало так плохо, что я наклонилась вперед, и меня и в самом деле стошнило. Они ведь не хотели ничего другого. Холодная дрожь сотрясала меня, и я, задыхаясь, хватала ртом воздух. Черт. Черт. Черт. На этот раз у меня действительно были проблемы.

– Мы подвергнем ее ведьминому испытанию [5 - В данном случае имеется в виду испытание водой. Свидетельством невиновности являлось погружение подозреваемой в воду (вплоть до утопления) – считалось, что вода, как стихия чистоты, не примет «нечистого человека». Соответственно, если подозреваемая всплывала, это свидетельствовало о ее принадлежности к ведьмам. ], – раздался значительно более цивилизованный голос. Я повернула голову в сторону говорящего и обнаружила священника. Его черные бесчувственные глаза были слишком хорошо знакомы мне. Лазарь Риммон! Так это он натравливал людей? Сколько жизней он преследовал меня на самом деле? Я не видела главного охотника за душами с детства, но его взгляд навсегда запечатлелся в моей памяти. Он выглядел так же, как и тогда, только щеки его были не такими впалыми, а волосы – совсем не редкими. Казалось, в этом времени он не испытывал недостатка в душах, которые мог поглотить. Вот он подошел ко мне, и темная прядь волос, выбившаяся из прически, упала мужчине на лоб. Лазарь Риммон, бесспорно, был очень привлекательным мужчиной, и в это время женщины, вероятно, добровольно предлагали ему свои души. Подушечкой указательного пальца охотник провел по моей щеке. При этом он торжествующе улыбался, с наслаждением вдыхая мой аромат. Страх пронзил меня насквозь. Охотники за душами не могли перемещаться во времени. Они попросту были бессмертны, пока имели возможность поглощать свежие души. Лазарь Риммон не знал, что в будущем мы встретимся снова. Но если он похитит мою душу сегодня, моего будущего не станет. Мне нужно было что-то предпринять. Хоть что-нибудь. Насколько сильна была моя магия в этой жизни?

Палец Лазаря был холоднее льда. Сколько еще невинных душ он заберет в будущем? Такая долгая жизнь казалась чем-то необычным даже для охотника.

– Испытание мы проведем прямо сейчас! – громогласно объявил он, выпрямляясь. – Мои подопечные заслужили небольшое представление. Не правда ли?

Толпа разразилась одобрительными аплодисментами. Женщины слушали его с открытым ртом. И я даже не могла их в этом винить. Священник был красивым мужчиной и, по-видимому, обещал им искупление всех их грехов. Лазарь перерезал стянувшие меня веревки и сдернул со стула. Потом охотник схватил меня за одну руку, а второй мужчина грубо сжал другую. И они выволокли меня из здания.