Авоська с Алмазным фондом - Дарья Донцова

– А что с его ранением? – поинтересовался я.

– Пуля попала в такое место, куда в то время врачи лазить не умели. Так Глеб с куском железа и живет. Пару лет назад он пошел на диагностику, и врач его успокоил: «Опасности нет, инородное тело покрылось соединительной тканью, лучше операцию не проводить». А три месяца назад Филов подцепил грипп, угодил в клинику с осложнением. Провалялся пару недель, вышел на службу, и что-то с ним произошло. Начал сильно уставать, задыхаться, врачи вспомнили про пулю, решили, что это из-за нее, предложили убрать ее, но честно предупредили: «Это большой риск. Лучше вам сменить работу, климат, хорошо бы поселиться на море, тогда при условии нормированного рабочего дня без стрессов здоровье наладится».

– Отличные рекомендации полицейскому, – хмыкнул я.

Макс поморщился.

– Да уж. А дальше было вот что…

Глебу неожиданно повезло – он вытащил из беды мажора, которого обвиняли в наезде со смертельным исходом. Филов понятия не имел, чьим сынком тот является, но не поленился провести все экспертизы и узнал: пьяница, оказавшийся под колесами, умер до того, как по нему проехал автомобиль, он уже лежал мертвым на дороге. Парня отпустили, а через два дня к Глебу нагрянул его родитель, крупный промышленник. Он был откровенным:

– Сын меня достал, вечно в неприятности вляпывается. Мать над ним тряслась, любая самостоятельность мальчишки на корню пресекалась, вот и не научился пацан думать. Двадцать пять лет обалдую, а ему горничные шнурки завязывают. Когда его за сбитого мужика замели, я конкретно сказал: «Усе, нехай сам выворачивается. Надоел. Виноват? Значит, сядет. Ничего, на зоне повзрослеет». Жена в рев: «Найми ребенку лучшего адвоката! », а я ей дулю под нос!

– Колония не лучшее место для такого юноши, – возразил Глеб, – его там опустят, убить могут. И парень-то совсем не виноват: ехал с небольшой скоростью, алкоголь-наркоту не употреблял, правил не нарушал, полицию сам вызвал, не удрал с места происшествия. Темень стояла, вот он тело на дороге и не заметил. А то, что сын инфантильным вырос, не его, а ваша вина. Не стоило мальчика в бабские руки отдавать!

Олигарх насупился, потом сказал:

– Ваще-то со мной не спорят.

– Это плохо, – не замедлил с ответом Филов. – Начнет корона на уши сползать, вовремя не узнаете.

– Во! Ты-то мне и нужен! – обрадовался богач. – Я надумал отправить своего обалдуя в Марджебу. Это остров в океане, я у них пальмовое масло закупаю, офис там держу. Решил сына начальником местного отделения сделать. Но ему нужен соглядатай. Оформлю тебя начальником охраны, жить будешь в хорошем доме. Жена есть?

Глеб кивнул.

– Возьмешь бабу – и в самолет, – скомандовал олигарх, не сомневавшийся, что полицейский согласится. – Ну, я пошел. С тобой соединятся.

Прошла неделя, Филов забыл о беседе с денежным мешком, и тут его вызвало начальство. Едва он переступил порог, как шеф прошипел:

– Решил на теплом океане порыбачить? Заявление об увольнении писать собрался? Ты балласт моего отделения! За всю жизнь никакой раскрываемости, занимаешься ерундой, за которую нормальным ребятам браться неохота. Подфартило дураку! Знать бы, чей сынок на жмурика наскочил, я бы сам рукава засучил. Короче, великий детектив, никуда тебя не отпущу, пока с текучкой не разберешься. Твой благодетель с генералом говорил, просил, чтобы с Глеба Филова не позже чем через два месяца погоны сняли. Вот и паши конем. Не успеешь все закончить? Сам виноват, никуда не поедешь! Олигарх другую няньку своему дебилу найдет. Ишь, намылился на острове кайфовать…

– Неприятный человек, – пробормотал я, – завистливый.

Макс вытер салфеткой вспотевший лоб.

– Ага. Сунул босс Глебу кучу папок, и тот понял: одному ему не справиться. В отделе постоянная текучка кадров, он единственный там много лет борону тянет.

– Таких сотрудников надо поощрять! – возмутился я.

– Прежний шеф к Филову хорошо относился, да он на пенсию ушел, а новый тут же на старейшего сотрудника нож наточил, – пояснил Воронов. – Глеб сам виноват. Понимаешь, нынешний полководец к полицейской работе раньше отношения не имел, сидел в какой-то фирме, фиг знает чем занимался, но удачно женился на дочери одного крупного чиновника в нашем ведомстве, и тесть решил зятю карьеру строить. И что? Свежеиспеченный начальничек, едва в кабинете воцарился, сразу глупостей наделал. Подчиненные между собой гудели, а на совещаниях молчали, надеялись, что болвана скоро повысят, – ну не оставит же добрый «папочка» «сыночка» на земле, отделение для него – просто старт. В общем, люди по углам шептались, а Филов на собрании встал и при всех речь двинул, суть ее вкратце такова: если не умеешь работать, не знаешь элементарных вещей, спроси у народа, тебя научат.

– Опрометчиво, – вздохнул я.

– Глеб не дипломат, – продолжал Макс. – Шеф, конечно, на него злобу затаил, надавал ему «дохлых» дел и потребовал раскрытия. Орал: «Из-за таких, как вы, в стране криминальные личности бал правят. У меня сотрудников не хватает, никуда тебя не отпущу». Филову служба на острове жизненно необходима, ему же с его ранением именно такой климат рекомендовали, а начальничек, с ручкой чайничек, подгадить ему решил. Не подпишет его заявление об увольнении, богатый папаша другого поводыря своему Митрофанушке найдет, и тогда босс Филова турнет, да еще с плохой характеристикой, напишет, что он с работой не справлялся.

– Твой друг может уйти по болезни, – подсказал я. – У него ведь пуля в шее!

Макс вскинул брови.

– Ваня, все, кто знал ту давнюю историю, давно на земле не пашут, кое-кого уж и в живых нет. Новый шеф всего четыре месяца как пришел, состоянием здоровья подчиненных не интересовался. А врачи считают Глеба в принципе годным к службе. Но если до завистливого босса весть о ранении дойдет, он живо эту инфу олигарху сольет.

– Понял, – кивнул я, – есть риск, что богач может не нанять мужика с проблемой. Возможно, олигарх и не обратит внимания на старое ранение, но лучше не светиться, то есть по болезни не уходить.

– Сам понимаешь, я обязан Глебу помочь, – не утихал Макс. – Пришла пора долг оплатить, вот я и впрягся вместе с Филовым в работу. Начальничек ему три «висяка» подсуропил, с двумя мы лихо разобрались, за пять дней оба раскрутили. Там вообще ничего сложного не было, просто в отделении настоящих профи не осталось. Новый шеф тех, кто умнее его, выпер и набрал разного рода кретинов, чтобы на их фоне светочем разума выглядеть. Теперь у Филова одно дело Вилкиной осталось, но меня отправляют в командировку, а у Глеба, как и у тебя, сомнения возникли, не верит он в суицид. Чуйка, говорит, сработала. Глеб честный, аккуратный исполнитель, совсем не генератор идей, но идеальная вторая лошадь в паре, будет тянуть телегу днем и ночью. Но ему обязательно надо с кем-то в упряжке скакать.

– Однако чуйка у него есть, – отметил я.

Макс вздохнул.

– Иногда просыпается, правда, очень редко. Уж помоги ему, а? Мне утром улетать, один Филов не справится. У тебя же пока нового клиента нет.

Мне совершенно не хотелось выполнять просьбу Макса, но дружба обязывает.

– Глеб прекрасно выполнит черновую работу, – продолжал агитировать меня Воронов. – У него приятель в техподдержке работает, любую инфу из компьютера выловит. Твоя задача – идеи. Ваня, ты у нас гений! Вот я не обратил внимания на шмотки, не подумал про книги в чемодане, а ты сразу стойку сделал. Пожалуйста, очень прошу…

Макс замолчал. Потом то ли кашлянул, то ли всхлипнул и – упал головой на стол.

В первую секунду я растерялся, потом бросился к нему:

– Тебе плохо?

Макс не шевелился.

Я схватил телефон и набрал номер «Скорой».

– Слушаю, – через секунду отозвался диспетчер-мужчина.

– Моему другу плохо, он потерял сознание! – закричал я. – Пришлите врача побыстрее, запишите адрес…

– Откройте подъезд, если он заперт, бригада выехала, – ответил парень.