Искра. Тайна крови - Екатерина Романова

Как в итоге оказалось, не сильно ошиблась наша жгучая двухметровая кудряшка-вредина!

Я подхватила тележку с необходимостями для ликвидации клиентских неожиданностей и, мечтая о сытном обеде, поехала в сторону двадцать пятой палаты. Из-за незапланированной репетиции не только на работу опоздала, но и не успела заскочить в Нэсти Опкинс – сеть ресторанчиков быстрого питания, где подают преимущественно булочки из картофельного хлеба, набитые всякими сублимированными начинками: мясом, овощами, фруктами. Все время менторским тоном говорю Альби и Тану, что это вредно, а сама уплетаю за обе щеки, потому что времени остановиться и нормально пообедать у меня не бывает.

– Я обделался, – громко заявил фет Сайонелл. Так, чтобы у меня не осталось сомнений, кто из двоих лежащих в палате мужчин является источником запаха. Судя по тому, что пациент с левой кровати ходил самопроизвольно в специальные пакеты, поскольку уже три недели лежал без движения, фет Сайонелл оказался прав.

– Мы это быстро исправим, – я достала одноразовые пеленки. – Давайте начистоту. Мы с вами пока не знакомы, а карту я прочитать не успела. Двигаться можете?

Старичок поднял руки, ноги, а затем обворожительно улыбнулся и пояснил:

– Болезнь Торкинсона. Потеря чувствительности при сохранении двигательной активности. Мне противопоказано ходить, потому что могу не рассчитать силу нажима и сломать ноги. Представляете, как уникален наш мир, что придумал такое?

У меня было иное слово. Не уникален, а жесток. Передо мной симпатичный старик, на вид всего лет девяносто, может чуть больше. Такие только выходят на заслуженную пенсию и начинают жить: путешествовать, заниматься садом и спортом, иногда уезжают на плантации, чтобы быть поближе к природе, переселяются в зеленый дистрикт… Но передо мной и измученный жизнью, поседевший человек, чье лицо покрыто желтоватыми пятнами, чьи костяшки пальцев размером с виноградину, и который постоянно испытывает боль. Пластырь с обезболивающим, который реагирует на уровень боли и автоматически впрыскивает в кровь препарат, тому доказательство. Хуже всего, что болезнь ласково тебя убивает, поднимаясь снизу вверх. Сначала теряется чувствительность пальцев, стопы, голени и так далее. Затем перестаешь чувствовать, что сходил в туалет, но ходишь исправно. Смерть наступает неожиданно, когда бесчувственность касается головного мозга. Болезнь Торкинсона называют улыбчивым убийцей, потому что при последнем выдохе губы больного непроизвольно растягиваются. Увы, но лекарство так и не открыто, а искристые способны лишь облегчить проявление симптомов и продлить жизнь таких пациентов. Именно этим мы здесь и занимаемся: продлеваем жизнь наших подопечных и стараемся сделать ее чуточку лучше.

– Мне кажется, что наш мир жесток, фет Сайонелл. Раз в нем существуют болезни, подобные вашей.

– Я хотя бы могу поговорить с хорошенькое девушкой. В отличие от него, – он посмотрел на соседа. Сосед смотрел на потолок. Три последних недели.

– Давайте так. Вы осторожненько повернетесь на бочок, а я все сделаю, ага?

– Или вы можете проводить меня до ванной комнаты, убедившись, что я не переломаюсь по дороге. Это будет почти свидание!

Отказать такому мужчине не представлялось возможным! Он подкупил меня с первого взгляда. Веселый, обаятельный, несгибаемый. Знает, что ему осталось жить от силы недели полторы, тем не менее, не унывает. Нельзя привязываться к пациентам, но васильковые глаза фета Сайонелла уже запали мне в душу. Вот как-то так сразу! Необъяснимо!

Я помогла мужчине опереться о меня и довела до ванной комнаты, расположенной прямо в комфортабельных апартаментах.

– Любите погорячей? – поинтересовалась, настраивая воду.

– Я уже не в том возрасте, дорогая, – пошутил он. – Как тебя зовут?

– Ландрин. Можно просто Ланни.

Помогла ему устроиться на биде, сконструированном как раз для помывки таких вот больных и получила изумленный взгляд:

– Ландрин?

– А что вас удивило? – сделала теплую воду и принялась намыливать мочалку, но фет Сайонелл мотнул головой и попросил меня отвернуться.

– У вас редкое имя. Но ведь Ландрин – не полное, я прав? – произнес он после долгого молчания. Резко развернулась, наплевав на правила приличия, но фет уже закончил мыться и внимательно рассматривал меня.

– Мы знакомы?

– Исключительно по планшету.

Я расслабилась. Действительно. Все пациенты, при заказе услуг, могут зайти в раздел обслуживающего персонала и посмотреть общую информацию обо всех, кто имеет доступ к их… Скажем так, трудам жизнедеятельности.

– Ландрин Флер Аллевойская, – он поднялся и, опершись на мое плечо одной рукой, дошел до раковины, вымыл руки. – Поможете мне одеться для прогулки? У меня к вам деловое предложение.

– Деловое предложение? – я улыбнулась, полагая, что дедушка несколько не в себе. Тем не менее, как учила Лоби, если у кого-то из пациентов едет крыша – со всем соглашаемся и нажимаем красную кнопочку во внутреннем кармане халата. Нажимать на красную кнопку я не спешила, но улыбаться и соглашаться начала.

Я заправила фету Сайонеллу новый комплект постельного белья, пригнала прогулочное кресло, помогла переодеться и расположиться в передвижном устройстве. Не волар, конечно, но тоже весьма комфортабельно и не требует сопровождающего, передвигается на телепатической энергии.

– Боюсь, что на прогулку у меня времени нет. Другие пациенты нуждаются в моем внимании, – мягко улыбнулась, глядя в васильковые глаза пациента. На нем теперь дорогой костюм стального цвета, еще больше подчеркивающий бледность некогда румяной кожи, но при этом обращающий внимание на стать, которую не способна пожрать даже немощь. Когда-то он был весьма завидным женихом и, должно быть, знатным великородным.

– Хорошо, если настаиваете – сразу к деловому предложению! – игриво хлопнув себя по коленкам, заявил он. – Мне осталось недолго. От силы дней десять. Я хочу, чтобы эти дни уход за мной осуществляли именно вы.

– Боюсь, это…

– Деньги не имеют значения, – отмахнулся мужчина. – Понимаю, что требуется утрясти какие-то формальности, поэтому объясните, как это делается.

– Обычно это никак не делается, – удивилась я, но ведь желание клиента – закон. Именно клиента, поскольку на пятидесятом этаже не крыло социальной клиники, здесь лишь платные пациенты. – Вам лучше связаться с Лоби… То есть, с фетой Мирианской. Этими вопросами занимается она.

Не теряя времени, фет Сайонелл дотянулся до планшета и произнес:

– Фета Мирианская.

Секунда, другая и на экране появилось лицо подруги.

– Фет Сайонелл? Что-то случилось? Вы недовольны работой персонала?