Она моя… - Иман Кальби

По бокам у обочин при спуске, где вид на Дамаск был все еще не менее красивым, зато дорога почти не освещенной, стояли десятки машин. Окна во многих из них были запотевшими. Она печально улыбнулась. Весь город знал, что это традиционное место романтических встреч для влюбленных. Только тут они могут спрятаться от осуждающих взглядов консервативного общества и придаться своим чувствам. Кто – то ограничивался невинными поцелуями, кто – то вкушал все радости любви…В любом случае, Касьюн служил пристанищем для влюбленных…А ведь это гора, на которой произошло первое убийство человека. Это тут Каин убил Авеля…Из – за женщины, кстати…"Дам шакк" – кровь родного брата –  в переводе с арамейского…Многие историки убеждены, что именно с этой легенды берет свое начало название сирийской столицы… Название, которое совсем скоро в полной мере себя оправдает в этой глупой и бессмысленной войне, разделяющей родных навсегда – либо линиями жизни и смерти, либо баррикадами сторонников действующего режима и его противников…

***

Машина Васеля стремительно долетела до дома Влады. Он до последнего не сбавлял скорость, а потом вдруг у самого ее подъезда резко ударил по тормозам. Колеса засвистели. Их обоих подкинуло вперед при остановке.

Девушка, ничего не понимая, подняла на него полный удивления взгляд, но он тут же притянул ее к себе, заключив губы в страстный поцелуй. Еще секунда –  и он так же резко отстранился. Судорожно вытирая свой рот.

Васель, скрепя зубами от злости, на себя выдохнул:

– Черт, что я делаю? ! Ты не должна связываться со мной, Влада! – Он бросил на нее быстрый отчаянный взгляд, в котором она тогда прочитала тупую боль. Сердце девушки сжалось.

– Тебе нужно держаться от меня подальше, – почти шепотом повторил он свои слова… Она заглянула в его глаза, а в них столько всего… В них таилось столько вопросов, было столько смятения и печали… И одиночества, какого – то волчьего, щемящего одиночества.

Не давая себе шанса на раздумья и не отрывая от него своего взгляда, она лишь тихо произнесла:

– Только один викенд, Увейдат. Викенд и интервью. И я свободна… Не обольщайся.

Верила ли она в то, что говорит? Конечно, нет. Все было так сложно и так просто одновременно…она знала, что он заставит ее страдать…такие мужчины всегда заставляют… Для этого не надо быть умудренной опытом женщиной или ясновидящей. Просто на таких смотришь –  и сразу понимаешь, что пропала… Это как в магазине при покупке определенного товара –  что – то идет уже в комплектации. … Так вот, отношения с такими мужчинами всегда идут в комплектации с сердечной болью…Но она знала и другое…Если бы тогда она просто пожала плечами, одумавшись, и, не прощаясь, вышла бы из машины, закрыла бы за собой дверь и не обернулась, послушав гордость и здравый смысл, то жалела бы всю жизнь…

Поэтому она сделала самое правильное, что только могла в этой ситуации –  улыбнулась как можно более вызывающе и обескураживающе. Невозмутимо и смело, пересиливая свое смущение, произнесла:

– Сейчас меня беспокоит одно.

Васель напряженно посмотрел на Владу, ожидая продолжения слов.

– Не пропадай опять надолго…

Он продолжал пристально всматриваться в нее, нежно погладил ее волосы и тихо произнес:

– Все это время до нашей следующей встречи я буду думать о тебе…

Глава

10

В этот раз он действительно не заставил ее долго ждать. Уже на следующий день снова раздался звонок с неизвестного номера.

– У тебя полтора часа на сборы. Идем в клуб.

В клуб? Да – да, вы не ослышались. Несмотря на военное положение, ночные клубы в Дамаске продолжали свою работу. Помолвки, дни рождения, желание просто проветриться, потанцевать и выпить пересиливало страх быть убитым. Они уже научились жить не в аванс, а как в последний день. Это было воодушевляюще и страшно одновременно.

На этот раз выбор Влады пал на ультракороткое серебряное платье в пайетках. Ей хотелось его провоцировать. Заехавший за ней Васель по привычке оценивающе – голодно окинул ее взглядом. Словно пантера, машина понеслась по ночному Дамаску, превращая картину за стеклом в сплошной поток разноцветных огней.

– Ты танцуешь? –  спросила его Влада, глядя на пробегающие урбанистические пейзаж за окном.

– Смотрю…

«Зета – бар» находился на крыше одной из самых старых гостиниц в центре города. Клуб был идеально организован под арабский вкус, точнее сказать, под гламурный арабский вкус, требующий подчеркивания социального расслоения, кичащийся им. Открытый танцпол с барной стойкой для «простых», утопавшие поглубже, скрытые от большей части глаз ложи – кабинки для избранных. Все было сделано так, чтобы власть и деньги имущие могли с легкостью рассматривать танцующих, а вот те, кто плясал на танцполе, смотреть на них не могли – и без того скрытые от глаз ложи были защищены еще и не щадящим сетчатку глаза светом прожекторов, направленных в сторону танцующих.