Воин Доброй Удачи - Р. Скотт Бэккер

– Шранки. Их сила растет, – сказал нестареющий ишрой. Его лицо и лысый череп были белыми и безукоризненно чистыми в лучах высокого солнца. Деревья Косм закачались и метнулись к горизонту позади него. – Надо предупредить остальных.

* * *

Обратно во мрак, в зловоние мха и земли.

Клирик начал описывать то, что они видели, но запнулся: воспоминания были сильнее его. Акхеймион закончил, изо всех сил стараясь казаться равнодушным, хотя сердце его все еще колотилось.

– Проклятые Ведьмы! – воскликнул Поквас, глаза которого горели созданным в его воображении хаосом. – Здесь они все эти годы убивали своих – своих! Они заслужили это! Заслужили!

– Ты упускаешь главное, – сказал Галиан, глядя на Акхеймиона с торжественной сосредоточенностью.

– Пок прав, – вмешался Сома. – Скатертью дорога! – Он обернулся, ухмыляясь.

– Предлагаю догнать их! – крикнул Поквас. – Изрубить и закатать в тюки. – Он посмотрел на Сому и рассмеялся. – Отплатить им за услугу их же шку…

– Дураки! – сплюнул лорд Косотер. – Никто никуда не побежит. Никто!

Чернокожий гигант повернулся и посмотрел на своего капитана круглыми от ярости глазами. Пристальный взгляд Косотера, который и в лучшие времена был сердитым, сузился до убийственного прищура.

– Разве ты не понимаешь? – умоляюще простонал Галиан.

Акхеймион увидел предупреждение во взгляде, который он бросил на своего друга зеумца, словно говоря: «Слишком рано! Ты настаиваешь слишком рано! »

Вопрос был в том, видел ли его капитан.

Друз взглянул на Мимару и каким-то образом понял, что она тоже это почувствовала. Были начерчены новые границы дозволенного, и они впервые подвергались испытанию.

– Ведьм больше, чем скальперов в любом отряде, и они сильнее, – продолжал объяснять Галиан. – Поэтому они и могут охотиться на таких, как мы. Если эти голые зарубили их, то они могут зарубить и нас… – Он сделал паузу, давая всем проникнуться смыслом его только что произнесенных слов.

– Если они учуют наш запах… – сказал Ксонгис, кивая. – Ты сказал, что голые гнались за Ведьмами в нашем направлении? – спросил он волшебника.

– Почти напрямую.

Намек был очевиден. Рано или поздно шранки пересекут их след. Рано или поздно эти твари начнут на них охоту. Судя по тому, что Акхеймион узнал от других, запах был тем, что делало этих существ одновременно такими смертоносными и такими уязвимыми. Прокладывание троп, чтобы загнать шранков в засады, было главным способом охоты скальперов. Но если голые нападут на след их отряда раньше, чем они успеют подготовиться…

– Толстая Стена, – сказал капитан после минутного яростного раздумья. – То же самое, что и раньше, за исключением того, что мы движемся по тропе день и ночь. Если мы их потеряем, мы их потеряем. Если нет, изрубим их там на куски!

– Толстая Стена! – хихикнул Сарл, и его десны покраснели и заблестели. В последнее время ухмылки этого человека, казалось, разъедали все его лицо. – Отхожее место богов!

* * *

Они сделали марш-бросок, как это называли скальперы, а после этого продолжили бежать рысью, достаточно быстро, чтобы им не хватало воздуха для разговоров. Акхеймион снова поймал себя на том, что боится своего возраста, настолько изматывающим был этот темп. Для него годы накапливались, как сухой песок: ткань его силы казалась достаточно здоровой, но только до тех пор, пока ее не сжимали или не растягивали. К тому времени, когда Космы окутал саван вечерних сумерек, марш превратился для него в туман мелких страданий: головокружительная одышка, боль в боку, судороги в левом бедре, уколы в задней части горла.

Ужин дал ему короткую передышку. По правде говоря, Клирик и раздача квирри были единственным, что его интересовало. Мимара опустилась на землю между изогнутыми корнями у ближайшего комля, уперлась локтями в колени и закрыла лицо ладонями. Ксонгис, который казался таким же неутомимым, как Клирик или капитан, занялся приготовлением их жалкой трапезы: остатки добычи, которую он поймал три дня назад. Другие плюхнулись на мягкий перегной, используя в качестве подушек упавшие ветки.

Акхеймион сел, склонившись головой к коленям, и сделал все возможное, чтобы избавиться от накатывавшей на него тошноты. Он всматривался в темноту, ища Клирика и капитана. По какой-то причине они всегда отступали на небольшое расстояние от остальных, когда разбивали лагерь. Он видел их то высоко на холме, то за деревом. Нелюдь сидел, так низко склонив голову, что казалось, будто он стоит на коленях, в то время как лорд Косотер, как это почти всегда бывало, бормотал над ним, произнося слова, которые невозможно было расслышать.

Просто одна из многих загадок.

Старый волшебник выплюнул остатки огня, скопившегося в его легких, и зашаркал к двум фигурам. Клирик присел на корточки, прижавшись щекой к коленям, и слушал с пустыми и черными глазами. Последние лучи света, казалось, задержались на обнаженных контурах его головы и рук. Кроме гетр и изодранных остатков церемониального килта на нем была только нимильская кольчуга, замысловатые звенья которой каким-то образом умудрялись блестеть, несмотря на то что были заляпаны грязью. Капитан стоял над ним, издавая все то же еле слышное бормотание. Его волосы вяло свисали на щели между деталями кольчуги – черные с проседью веревки. А плиссированная айнонская туника, поношенная уже в начале их экспедиции, довольно сильно воняла – хотя Акхеймион едва мог чувствовать запах чего-либо, кроме собственного гниющего одеяния.

Они оба подняли головы и вместе уставились на старика – один неземным взглядом, другой не совсем нормальным.

Все вокруг охватила нешуточная тревога.

– Квирри… – Друз был потрясен тем, как хрипло прозвучал его голос. – Я… Я слишком стар для этого… такой темп.

Не говоря ни слова, нелюдь повернулся и принялся рыться в своей сумке – одной из немногих вещей, которые им удалось унести из Кил-Ауджаса. Он вытащил кожаный мешочек, и Акхеймион поймал себя на том, что мысленно взвешивает его, прикидывая, сколько щепоток там осталось на близкое и далекое будущее. Клирик развязал шнурок, просунул внутрь большой и указательный пальцы.

Но лорд Косотер остановил его взмахом руки. Еще одна боль пронзила старого волшебника, на этот раз окрашенная намеками на панику.

– Сначала нам нужно поговорить, – сказал капитан. – Как святому ветерану со святым ветераном.