Душа большого леса - Василий Головачев

– Нам? Вы поможете?

– Честно говоря, не хочется сражаться с ветряными мельницами в лице начальства. Не мешало бы уяснить кое-какие нюансы. Каким образом вселенные сталкиваются так… точечно? В моём понимании это должно сопровождаться вселенской катастрофой, даже если они находятся рядом по утверждениям ваших коллег.

– Это «рядом» – условно. В евклидовой геометрии вселенные действительно могут находиться в миллиметре друг от друга, в других измерениях – в миллиардах световых лет. Касание бран можно представить как наложение друг на друга двух липких плоскостей. Сначала они прилипают друг к другу, потом отскакивают друг от друга, и между ними образуются липкие нити…

– Иномерианы.

– Межпространственные пробои. Хотя процесс, конечно, намного сложней. К тому же проявляются иные эффекты, связанные с разным количеством измерений в бранах.

– Тёмный лес, – признался Дорохов.

– И очень большой, – впервые улыбнулся физик.

– К сожалению, я в отставке с сегодняшнего дня, и мои ресурсы равны нулю. Но я попробую поговорить с нужными людьми, у кого такие ресурсы есть.

– С полковником Савельевым?

– Сергей Макарович тоже уволен. Хотя у него как раз должны сохраниться хорошие связи с бывшими подчинёнными из структур ССН.

– Значит, я могу надеяться?

Дорохов обозначил улыбку.

– Надежда – последнее, что умирает в русском человеке. Если на самом деле есть хотя бы малейший шанс связаться с Большим Лесом и переправить оставшихся там домой, этот шанс следует использовать. Правда, я не уверен, что майор Ребров не захочет остаться в Лесу.

– Если ему удастся помочь Большому в войне с чёрным – вернётся.

– Будем надеяться. Однако я согласен ввязаться в эту авантюру. Мы своих не бросаем. Только ради бога – никому ни слова!

– Будьте уверены! – Платов поднялся. – Побегу, надо пообщаться кое с кем из коллег, а главное – добыть необходимую для локации иномерианы аппаратуру.

Дорохов довёл гостя до двери.

– Вечером звоните.

– Очень рад, что вы с нами, Андрей Тарасович.

– С нами? – поднял брови Дорохов. – Это с кем?

– Лейтенант Матевосян из группы майора Реброва изъявил желание выручить командира. До сих пор клянёт себя, что не остался в Большом Лесу.

Дорохов кивнул.

– Такие парни нам понадобятся.

Платов ушёл.

Андрей Тарасович вернулся на кухню, помыл чашки из-под кофе.

Пришла жена Светлана, успевшая сделать макияж.

– Кто это был?

– Физик из ОИЯИ, Платов, я тебе рассказывал о нём.

– Что ему было нужно?

– У него появилась идея продолжить работу под Тюменью.

– Зачем ему понадобилось делиться идеей с тобой? Он что, не знает, что тебя выперли?

– Зачем так грубо – выперли? Отправили в отставку. Он хочет провести эксперимент, а средств нет.

– Но ведь ты уже не сможешь ему помочь.

С губ едва не сорвалось признание, что он уже согласился помочь, но, глянув на лицо супруги, довольной жизнью генеральши, Андрей Тарасович удержался от исповеди.

– Уж больно заковыристую теорию он предлагает.

– С этими… с инороманами?

– С иномерианами, – улыбнулся Дорохов. – Среди теоретиков бытует шутка: практика – это когда всё работает, но непонятно как. Теория – когда всё понятно, но ничего не работает. Однако иногда теория и практика совмещаются: ничего не работает и ничего не понятно.

Жена улыбнулась.

– У вас с этими инороманами тоже так? Ничего не понятно?

– Абсолютно, – рассмеялся Дорохов. – Даже знаменитые учёные не понимают, почему иномерианы устойчивы и возникают так часто. Кофе хочешь?

– Что-то ты сегодня подозрительно добрый с утра.

– На работу идти не надо, – снова засмеялся Дорохов. – Видела, какой снег валит? В качестве дополнительной позитивной реальности предлагаю после снегопада прогулку на лыжах. Давно мечтал.

– Вари кофе, – согласилась Светлана.

Глава 3

Чёрная связь

Ни есть, ни пить не хотелось, и он заставлял себя хотя бы раз в день набивать желудок дрянью, которая представляла собой консервы владельцев центра обороны, найденные в холодильниках базы Демонов Войны. Сами владельцы (их раса называла себя Триглазами, если опираться на термины русского языка, которые использовал нынешний поселенец, переводя слова с психоязыка Демонов на русский) давно умерли, впрочем, как и враги – раса Триглавов, создавшие Крепость в Большом Лесу. Однако их техника ещё не исчерпала ресурс, и лейтенант Альберт Скабеев, бывший пилот «Ми-171», запрограммированный чёрным лесом, получил задание реанимировать оружие Триглазов и уничтожить с его помощью бывших спутников во главе с майором Ребровым.

Иногда Скабеев начинал подозревать, что в жизни нет смысла. По крайней мере, если он и был, то ему не нравился. Но программа, вбитая в его мозг шмелями, была настолько категорична, что прозрение лейтенанта длилось несколько мгновений, после чего он с удвоенной энергией принимался выполнять задание, не обращая внимания на собственное состояние, голод и жажду.

События последних дней: захват бывшими соратниками, бойцами Реброва, напарника, лейтенанта Кузьмина, проникновение на базу самого Реброва, уничтожение им большого количества активированных форбов – функционально ориентированных боевых механизмов – заставили Скабеева действовать ещё быстрее, что не могло не сказаться на его самочувствии. Добавилось и нервное напряжение, вызванное необходимостью прятаться от подчинённых Реброва в недрах центра обороны. Нельзя сказать, что он стал их ненавидеть, поскольку в противостоянии с ними не было ничего личного. Однако и в живых оставлять бывших приятелей не хотел, потому что они мешали выполнять задание хозяина – чёрного леса. И это обстоятельство тоже сказывалось на психике пилота. В результате на следующий день после бегства от Реброва у него произошёл нервный срыв, и Скабеев попытался покончить с собой. Но у него ничего не вышло.

Пилот выбрался из круговой галереи в центральную шахту, пронизывающую всю подземную базу Триглазов до самого дна, прыгнул вниз, но был на лету перехвачен «птеродактилем», неизвестно как оказавшимся в шахте. Лишь много позже Скабеев узнал, что биодетали лего-динозавра были доставлены из чёрного леса специальным «курьерским птеродактилем» и соединились в летающую биомашину, повинуясь специальной программе.

«Птеродактиль» отнёс лейтенанта на второй уровень базы, улетел, но через минуту примчался рой шмелей, и пилоту пришлось пережить сеанс «лечебной» мыслесвязи, какого он не ждал.