Бросок наудачу - Бэт Риклз

– Да, мам, – раздраженно отвечаю я.

Прежде чем уйти, она целует меня в щеку и сжимает мне плечо.

– Все будет хорошо, Дайс [3 - В переводе с английского Дайс (Dice) означает «игральный кубик», «игральная кость». ]. Не волнуйся. Ты у меня сильная.

– Спасибо, мама, – грустно улыбаюсь я.

Меня так прозвали еще в детстве. Я не умела выговаривать свое имя, только его сокращенный вариант – Дайс. К моему стыду, прозвище так и приклеилось.

Я в школе за тридцать шесть минут до начала занятий.

Меня подбросил папа, поскольку я не знала дорогу и могла безнадежно заблудиться и опоздать в свой первый день.

И я просто ошарашена, увидев время на экране мобильника и осознав, что явилась в несусветную рань. Ворота напротив главного входа открыты, но, когда я подхожу к двери, вокруг никого нет.

По одну сторону от входа в школу находится лужайка с целой кучей выкрашенных в черный цвет деревянных скамеек для пикника. По другую – автостоянка. Там уже припарковано несколько машин, но, полагаю, большинство принадлежит учителям.

Гравий на основной дорожке неровный, и я пошатываюсь на трехсантиметровых черных шпильках. Они не слишком тонкие или высокие, но я совсем не умею ходить на каблуках. Даже на маленьких. Это оказалось сложнее, чем ожидалось.

После всех метаний я остановила выбор на джинсовых шортах и белой майке. Еще надела нежно-розовый шарф, просто чтобы добавить к наряду аксессуары. Подумала: если это покажется слишком вычурным, его всегда можно снять.

Я слишком много об этом думаю – знаю, знаю. Но мне страшно. А когда человек так напуган, как я, трудно не загоняться по поводу каждой мелочи.

В мое левое ухо вставлен наушник от айпода, который лежит в кармане. Да, я чувствую себя здесь намного счастливее и увереннее, чем когда-либо в Пайнфорде, но все же пока не настолько, чтобы идти на занятия без «бронежилета».

Там, в Пайнфорде, я носила наушники постоянно, даже в классе. Не обязательно в них звучала музыка, но так мне было спокойнее. А слушая музыку, я могла отключиться от остального мира, игнорировать насмешливые, грубые комментарии в свою сторону или чересчур назойливых людей. Я не намерена и здесь все время ходить в наушниках. Но сейчас нуждаюсь в них. По крайней мере, сегодня утром.

Вслушиваюсь в звуки гитары, контрабаса, барабанов и вокала – музыка перекрывает сильный и громкий стук сердца. И даже не замечаю машину, пока не раздается гудок.

Подпрыгнув от неожиданности, выдергиваю наушники и разворачиваюсь. Пытаясь удержаться на этих проклятых каблуках, я не обратила внимания, что шла прямо посередине дороги.

– Разве мама не учила тебя, переходя улицу, смотреть по сторонам?

Вот так повезло. Это Брайс.

– Ага, – говорю я, поскольку он ждет ответа. – И что дальше?

Мысленно тут же морщусь от своего язвительного тона. Обязательно быть такой грубой? Почему с людьми я веду себя как полная дура? Хоть бы раз в жизни повела себя круто.

Но Брайс, высунувшийся из окна, смеется. Оглядываю его машину. Она серебристая и очень блестящая. Это кабриолет Lexus, который наверняка стоит немало; но ржавчина на переднем бампере и царапины, заметные на двери, наводят на мысль, что он подержанный.

– Ты рано, – произносит Брайс после долгой паузы.

Я стою в неудобной позе, одной рукой прижимая сумку к плечу, в другой держа наушники. Чувствую, как начинаю краснеть, и пытаюсь побороть это, но сердце лихорадочно бьется от того, что меня так разглядывают.

– Похоже на то. Однако очевидно, я не одна такая, – парирую я.

Брайс поворачивается на сиденье, пытаясь посмотреть назад, и мне приходит в голову, что, возможно, он не отличается острым умом. Или, может быть, просто дурачится. Как бы то ни было, я бросаю:

– Речь о тебе, вообще-то.

– Да, я, пожалуй, рановато… – смущенно смеется он, снова глядя на меня. Он такой милый, рассеянно думаю я. – Но слушай, раз так вышло, я могу показать тебе школу!

– Э-э…

Давай соглашайся! Ему интересно! Такие парни, как он, не разговаривают с такими девушками, как ты, если им это не интересно! Соглашайся!

Я улыбаюсь.

– Да, конечно, это было бы здорово! – Я выпалила это так быстро, что он на мгновение растерялся, пытаясь разобрать слова. С досадой прикусываю изнутри щеки.

– Потрясно. Встретимся на ступеньках перед школой.

– Договорились. – Я отхожу с дороги, чтобы Брайс мог проехать, и, как только он проносится мимо, иду к дверям.

Средняя школа Мидсоммер представляет собой большое кирпичное здание высотой в четыре этажа. Судя по сведениям на школьном сайте, оно было возведено в девятнадцатом веке. Серые каменные ступени ведут к огромным деревянным дверям с большими, богато украшенными черными железными ручками. Окна сверкают в лучах утреннего солнца. Зрелище весьма впечатляет – и ужасно пугает.

Я иду потихоньку, поскольку в этих туфлях на рыхлом гравии ощущаю себя очень неуверенно. Добираюсь до нижней ступеньки, и тут Брайс внезапно оказывается рядом со мной.

– Что слушаешь? – интересуется он, пока мы поднимаемся, и, прежде, чем я успеваю ответить, хватает свободный наушник. Пытаюсь выдернуть его обратно – слишком поздно. Брайс уже узнал песню.

– Джесси Джей?

– Это была группа My Chemical Romance, – бормочу я. Потом, громче, рассказываю честно: – Моя сестра купила этот альбом, и она…

Собираюсь объяснить, что она тайком закачала эту музыку в мой айпод и мне вдруг понравилась одна из песен, но Брайс меня перебивает:

– В модной музыке нет ничего плохого, Одиночка. – Он выдает сногсшибательную улыбку, от которой девушки, наверное, впадают в экстаз. Мое сердце уж точно забилось быстрее.

– Конечно, – с сарказмом отзываюсь я. – Скажи это приезжей из Мэна.

Брайс снова смеется, сообразив, как забавно звучит слово «модный».

– Модница. Думаю, мне это больше по душе, чем Одиночка. Ты, кстати, так и не назвала мне свое имя.

– Знаю.

Я скорее чувствую, чем вижу, как Брайс смотрит на меня. Краем глаза замечаю, что он улыбается мне, весело сверкая большими карими глазами.