Бутик ежовых рукавиц - Дарья Донцова

– Беру, – буркнула Калистратова, – заверните.

Мадлен сделала нервный жест рукой. Я продолжала стоять, переваривая увиденное. Мне было жаль ни в чем не повинного парня.

Мадлен округлила глаза.

– Лоретта, переодевайся!

Я вздрогнула и посеменила к нужной двери.

– Еще кофейку… – снова замела хвостом перед клиенткой Мадлен.

– Нет, – ответила Калистратова, – курить.

– Галя, пепельницу!

Девушка с кофейником метнулась к окну, я продолжала бочком пробираться к двери.

– Душно, – заявила Калистратова.

– Пойдемте скорей в VIP-приемную, там и угоститесь сигареткой, – запела Мадлен. – Кстати, еще пирожков привезли!

Клиентка встала и повернулась спиной ко мне, я замерла. Тяжело ступая, Калистратова испарилась за дверью, Мадлен и Галя кинулись за ней.

– Чего тормозишь? – заглянула в зал Аня. – Живо, рыси в пошивочную.

Спустя пару минут я вновь оказалась в комнате с длинным столом и увидела совершенно не расстроенного Мишу с карандашом в руках. Тихо насвистывая, парень спокойно рисовал нечто на большом листе бумаги, на нем опять были рваные джинсы и футболка с малоприличным рисунком.

– Тебя же уволили, – не выдержала я, – с позором…

Миша оторвался от увлекательного занятия, одарил недоуменным взором:

– Че? Первый раз?

– Не поняла, – растерялась я.

– Ты где работала? У вас такого не было? – засмеялся юноша.

– Ну… нет… – осторожно ответила я.

– Калистратова любит почет и уважение, – начал пояснять Миша, выдергивая из платья наметку, пока Аня вытаскивала из шкафа длинную картонку и превращала ее в коробку. – Наша Ольга Сергеевна в молодости работала горничной в гостинице, постояльцам прислуживала. Там и сумела окрутить командированного из Москвы. Дело давно случилось, потом много всякого произошло. Теперь господин Калистратов в списке журнала «Форбс» среди самых богатых бизнесменов значится, а его женушка награждает себя за годы унижения. Нравится ей, когда кого-нибудь гнобят, вон гонят. Вот мы и стараемся. Меня всякий раз увольняют, с позором. Я – вечно провинившийся.

– А она тебя не узнает?

– Кто ж лакею в морду глядит? – фыркнул Миша.

– Хорош трендеть, – велела Аня.

Парочка принялась осторожно упаковывать вещь в коробку.

– Блин, – неожиданно с чувством произнесла Аня, – пуговица отлетела!

– Ща пришью, – кивнул Миша.

– Ее нет, – сердито пояснила Аня.

Я испугалась:

– Вот неприятность! Такая дорогая штука! Что же делать?

Миша и Аня переглянулись.

– Ты вообще откуда? – спросила портниха.

– Евлампия Романова, – представилась я, – можно просто Лампа. Меня Ирина Шульгина наняла. Я манекенщица!

– Отставной козы барабанщица, – хмыкнул Миша и нагнулся. – А не видно пуговицы-то… Из ментовки она, Ань. Точно! Ирка надумала позвать.

– Наверное, в зале оторвалась, – задумалась Аня и повернулась ко мне: – Сделайте одолжение, сходите и посмотрите. Вот, наденьте халат.

Отметив, что Аня перешла со мной на «вы», я кивнула и быстро пошла по уже известной дороге назад, в комнату, где почетным гостям демонстрируют одежду.

Кто-то позаботился потушить в помещении почти весь свет. Я, встав на четвереньки, принялась ползать по идеальному вычищенному ковру и с огромной радостью увидела пуговицу, лежащую под длинной консолью, на которой стояла ваза с веником из ярко-красных роз. Для того чтобы достать потерю, пришлось буквально распластаться на полу и подлезть между причудливо изогнутыми ножками.

Как раз в тот момент, когда мои пальцы дотянулись до пуговицы, дверь в зал, другая, та, через которую в помещение входят клиенты, тихо скрипнув, приоткрылась. Я вжалась в пол. Надеюсь, меня не заметят… Послышались очень тихие шаги, я осторожно повернула голову и увидела Галину, ту самую девушку, которая подливала кофе Калистратовой.

Галя нагнулась около кресла, где недавно сидела богатая клиентка, пошарила руками по полу, подняла заколку с большим камнем, поцеловала ее, потом задрала юбку, прикрепила находку к трусикам и выскользнула в коридор. Я выползла из-под консоли и побежала в пошивочную.

– Ну, нашли? – подняла голову от коробки Аня.

– Да, держите.

– Так и знала. Где ж ей еще быть!

– Как вы догадались, что я не профессионал в фэшн-бизнесе? – Меня разбирало любопытство.

Миша рассмеялся.

– Особого ума не требуется. Ирка бесилась, ее в воровстве обвинили. Цирк! Сначала орала: «Всех урою! », а потом примолкла. Сразу допер: решила наша мамочка ментов кликнуть. А тут ты являешься – в нашем деле ничегошеньки не понимаешь.

– Белье из дерьма, – покачала головой Аня, – а у девок всегда лифчики с трусами выпендрежные. И ногти они не красят.

– Почему? – заинтересовалась я.

– К зеленому платью розовый лак идет? – хихикнул Миша.

– Ужасно.

– Во-во. Чего зря время терять, – подхватила Аня, – все равно велят перемазать ноготки.

– А уж когда ты про пуговицу понесла, – развеселился Миша, – ваще цирк!

– Они не дорогие? – осенило меня.

Аня пожала плечами.

– Дешевыми, конечно, не назовешь, только их Лика делает, все эти бивни слонов…

– Кости моржей, тюленей, – подхватил Миша, – кожа голубого ящера…

– Тоже неправда?

– Нет, конечно, – спокойно ответила Аня. – Представляешь, на сколько платьишко тянет, если по себестоимости? Тысячи три евро: ткань, пошив, цветуечки дурацкие.

– За что же бешеную сумму платят? – вытаращила я глаза.

Миша начал бойко насвистывать бодрый мотивчик.

– За лейбл, – ухмыльнулась Аня. – Ты знаешь, куда пришла?

Я села на стул и устало ответила:

– Нет. А куда?

– А за каким фигом Ирка в ментовку обратилась? – вопросом на вопрос ответил Миша.

– У клиентки Гречишиной пропали ключи, – призналась я, – Ирина обнаружила их в своем кармане, и теперь милейшая Светлана Михайловна грозит ославить Шульгину за грабеж. Дала ей четырнадцать дней на обнаружение вора. Послушайте, не рассказывайте никому, кто я на самом деле. Кстати, не имею никакого отношения к милиции, работаю частным детективом.

Миша заморгал.