Шуры-муры с призраком - Дарья Донцова

– Знали, что Никита случайно собьет Сыркина? – ухмыльнулся Костин. – Версия супер! Советую продать ее на телевидение.

– Роман, – попросила я, – дай взглянуть на отчет эксперта, я его не видела.

Бунин повернул ко мне свой ноутбук.

– Только ничего не трогай, используй исключительно глаза, без пальцев!

– Вот, – воскликнула я, – долго читать не пришлось. В заключении указано, что на руке трупа обнаружены следы пороха, рана на груди имеет все признаки выстрела в упор, положение пистолета свидетельствует о том, что его держал сам Обжорин. Вердикт специалиста: суицид.

– Экспертиза часто ошибается, – вскипел Бунин.

Макс откашлялся.

– Криминалист нас до сих пор не подводил, он установил, что Обжорин сам произвел выстрел. С письмом, согласен, неувязочка. Его надо показать графологу. Но небольшая деталь: нас никто не просит заниматься этим делом. Лаура хотела найти мужа, Лампа его нашла.

– Это я обнаружил тело в морге, – разозлился Роман, – мои заслуги никто не замечает. Конечно, начальству приятнее жену хвалить.

Я сделала вид, что не слышу последнее заявление Бунина. Вот поэтому я и не хотела служить в агентстве Вульфа. Большая часть сотрудников небось считает меня глупой блондинкой, которую супруг устроил на работу, чтобы дурочка была при деле и на глазах у мужа.

А Роман тем временем продолжал:

– Может, услышав, что я накопал про Сыркина, шеф поймет, что я лучший? Личность погибшего весьма интересна. Сыркин Виталий Павлович – призрак.

– В смысле? – не понял Костин.

– Виталий москвич, проживает в переулке Дроздова в новостройке, – зачастил Рома, – квартиру приобрел около года назад, отдал сразу всю сумму, ипотеку не брал. В это же время обзавелся хорошей машиной, не самой дорогой, но отнюдь не дешевой, и тоже без кредита.

– У парня водились деньжата, – отметил Костин.

– Похоже на то, – согласился Бунин, – но где их Сыркин получал, установить не удалось. Виталий Павлович нигде не числится, потому что он…

– …устроился куда-то на «черный» нал, – перебила я.

– Умер пять лет назад, – договорил Роман.

Глава 9

В кабинете стало тихо, первым нарушил молчание Макс.

– Как?

Бунин повернул к себе ноутбук.

– Сыркин Виталий Павлович, пятидесяти лет, уроженец села Зябликово, проживающий в общежитии для строительных рабочих по улице Горюнова, погиб в результате наезда. Экспертиза установила, что жертва находилась в состоянии сильного алкогольного опьянения, пять и три промилле.

– Удивительно, как он умудрился на дорогу выйти, – поразился Макс, – это смертельная доза.

– Ну не для всех, – опять нашел повод поспорить Рома, – для Лампы, да. А здоровый мужик килограммов ста двадцати весом мог сохранить двигательные функции. Но нажрался он капитально! Шофер тогда скрылся, его не нашли.

– Полагаю, и не искали как следует, – вздохнул Костин, – парень из общаги, в венах вместо крови водка, дело ясное…

– А теперь он воскрес и опять сбит машиной, – пробормотала я, – зомби возвращается.

– Неплохо бы дать мне высказаться до конца, – надулся Бунин, – если, конечно, хоть одному человеку здесь интересно узнать, что я еще накопал.

– Говори, – приказал Макс.

– Пытаюсь, но твоя супруга меня перебивает, – встал в позу Роман.

Я подняла руки.

– Прости. Молчу.

Бунин выпрямился.

– Через неделю после смерти Сыркина общага выгорела дотла. Рабочие спаслись, от здания ничего не осталось. Причиной возникновения огня объявили нелады с проводкой, дом был старый и ветхий, пожарные его разобрали и забыли.

– Интересное совпадение: наезд на Сыркина – пожар, наезд на Сыркина – суицид Обжорина, – подчеркнул Костин. – Кто же на самом деле погиб на Ремонтной? Кого задавил самоубийца?

Я подняла руку.

– Макс, я тоже кое-что странное узнала. Когда я сидела у Кривоносовой дома, Лауре принесли бандероль, она вскрыла ее одна. Мы с Яшиной в тот момент находились на кухне и услышали крик: «Елена, поди сюда». Яшина кинулась на зов, а я по голосу хозяйки поняла: что-то произошло. Лена вернулась не сразу, когда она опять появилась на кухне, я спросила: «Содержимое посылки огорчило Кривоносову? » Яшина словно ждала этого вопроса, она показала мне фото, открытку и соврала: «Никита хотел сделать жене сюрприз, у них вот-вот должна быть годовщина первой встречи. Обжорин отдал снимки, сделанные во время медового месяца, в окантовку, их сейчас доставили. Лорик увидела фото и зарыдала». Но Яшина лгала. На кухне мы с Леной очутились не сразу, а после того, как Лаура заснула. Неприятную историю про сбитого Сыркина я рассказывала вдове в комнате. Кривоносова заплакала, Яшина принесла ей какие-то капли, уложила подругу на диван, и когда та задремала, мы с Леной переместились в кухню. Яшина рассказала о том, каким прекрасным мужем являлся Никита, не могла остановиться, нахваливая его за хозяйственность. Но я и сама поняла, что Обжорин был на редкость рукастым мужчиной. В маленькой однушке он сделал замечательный ремонт с применением дешевых материалов, так лишь для себя стараются. Шкаф-купе в прихожей не покупной, на стене над холодильником тикали часы, которые соорудили из сковородки, а в комнате одна стена была сплошь завешена семейными фотографиями в самодельных картонных рамочках, на второй красовались спортивные медали и дипломы хозяина дома и его награды за победы в конкурсах конструкторов автомоделей. Еще там была полка с копиями машинок, их делал Обжорин.

– Зачем такому мужику отдавать кому-то окантовывать снимки? – кивнул Макс. – У него руки из нужного места растут. Да и дорого это, а лишних денег у Никиты не было.

– И какой смысл отправлять готовый заказ с курьером, – добавила я, – можно его забрать самому. Не странно ли, что Никита, постоянно думающий, как бы сделать жизнь Лауры комфортной, решил послать ей фото сразу после самоубийства. Он не сообразил, что жена может заполучить инфаркт, когда откроет подарок. Оцените стресс: бедняжка узнала про самоубийство любимого мужа, и ей притаскивают пакет с фотографиями, напоминающими о счастливой жизни с покойным? Мог ли Обжорин совершить такой поступок? Нет, в бандероли были не снимки, а нечто, испугавшее или поразившее и Лауру, и Елену. Кривоносова, увидев ее содержимое, вновь впала в истерику, а Яшина, вспомнив, что на кухне сидит сотрудница детективного агентства, сообразила: сейчас та начнет задавать вопросы. Подруга сняла со стены несколько паспарту, прихватила открытку, которую Никита когда-то написал жене, и вернулась ко мне с готовой историей. Времени у Яшиной не было, ей пришлось действовать спонтанно, поэтому она не подумала, что я видела в комнате на стене снимки в самодельных рамках. Уходя от Кривоносовой, я подвернула ногу и упала на лестничной клетке. Входная дверь в квартире тонкая, звуки сквозь нее легко проходят, я случайно услышала разговор хозяйки и подруги, и мне стало понятно: Лаура что-то от кого-то получила и теперь пребывает в крайней растерянности.

– Куда ни плюнь, везде непонятки, – потер руки Роман, – хочется разобраться.

– Мы не полиция, работаем по заказу, – напомнил Макс.

– Надо поехать к Лауре, рассказать ей обо всех странностях и объяснить: «Вашего мужа могли убить, представив дело как суицид, неужели вы не хотите установить истину? Найти того, кто отнял у вас любимого человека? » – засуетился Бунин.

– Кривоносова решит, что агентство намерено раскрутить ее на деньги, – заметил Костин, – ищет клиента.

– Предложим ей бесплатные услуги, – не утихал Роман, – интересно же, что произошло.

Макс встал.

– Вокруг много интересного. Рома, ты прекрасный специалист, один из лучших на поле…

– Почему «один из»? – нашел очередной повод для обиды Бунин. – Я гений.

– Ты уникум, – великодушно согласился Макс, – мне тоже интересно, что за чертовщина произошла с Сыркиным и Обжориным, но нас никто не просил затевать расследование. Конец истории.