Все еще Элис - Лайза Дженова

Октябрь 2003 года

Это было сложно проглотить, – сказала Элис, открывая дверь в свой кабинет.

– Да уж, энчилады были громадные, – с улыбкой сказал Дэн у нее за спиной.

Элис легонько стукнула его по руке блокнотом. Они только что высидели часовой ланч-семинар. Дэн, студент четвертого курса, абсолютно соответствовал стилю Джей Крю: худой, жилистый, с аккуратно подстриженными светлыми волосами и дерзкой улыбкой. Физически он был совсем не похож на Джона, но его чувство юмора и уверенность в себе часто напоминали Элис мужа, когда тот был студентом.

После ряда неудач диссертация Дэна наконец сдвинулась с мертвой точки, и Элис с радостью стала замечать, что он увлекся, и надеялась, что это увлечение перерастет в настоящую страсть. Когда результаты не заставляют себя ждать, исследовательская работа увлечет любого. Фокус в том, чтобы полюбить ее, когда результатов нет и ты не знаешь почему.

– Когда ты едешь в Атланту? – спросила Элис, пока они рылись в бумагах на ее столе в поисках диссертации Дэна.

– На следующей неделе.

– Вполне вероятно, что к этому времени ты ее представишь, она почти готова.

– Не могу поверить – я женюсь. Боже, какой я старый.

Элис нашла диссертацию и передала ее Дэну.

– Успокойся, никакой ты не старый, ты еще в самом начале пути.

Дэн присел к столу, стал листать свою работу и, замечая сделанные красной ручкой пометки на полях, всякий раз хмурился. Элис уделила особое внимание введению и дискуссионным частям диссертации. Она заполнила пропуски в тексте Дэна, создавая более детальное представление о том, каким образом его труд может быть использован в разных областях лингвистических исследований.

– А это что означает? – спросил Дэн, указывая Элис на ее неразборчивые каракули.

– Дифференциальные эффекты ограниченности против рассредоточенного внимания.

– На что ссылаться?

– Ох-ох, на что? – спросила себя Элис и зажмурилась в ожидании, когда имя первого автора и дата первой публикации всплывут в памяти. – Видишь, как это бывает, когда ты старая.

– Бросьте, вас старой не назовешь. Не волнуйтесь, я сам найду.

Самое тяжкое бремя для любого человека, сделавшего научную карьеру, – держать в памяти даты публикаций, детали экспериментов и имена их авторов. Элис часто изумляла своих студентов и постдоков [3 - Постдоки – молодые ученые, недавно защитившие диссертацию. ], c легкостью упоминая семь относящихся к тому или иному явлению работ, их авторов и годы публикаций. Большинство преподавателей на факультете обладали этим даром. На самом деле в их кругу даже существовала негласная конкуренция – чей мысленный каталог по их дисциплине объемнее и кто может им быстрее воспользоваться. Элис чаще других становилась обладательницей главного приза в этом состязании.

– Nye, MBB, двухтысячный! – воскликнула она.

– Не перестаю удивляться, как вам это удается. Серьезно, как вы держите в голове всю эту информацию?

Элис усмехнулась в ответ на его восхищение.

– Еще узнаешь, я же говорю – ты в самом начале пути.

Дэн пролистал статью до конца и перестал хмуриться.

– Хорошо, я все понял, так будет лучше. Огромное спасибо. Завтра принесу обратно!

И он выскочил из кабинета Элис. Задача была выполнена, она сверилась со списком дел. Желтый листок был прилеплен к подвесному шкафу прямо над монитором у нее на столе.

Класс по когнитивизму V

Ланч-семинар V

Диссертация Дэна

Эрик

День рождения, обед

Элис с удовлетворением отметила крестиком пункт «Диссертация Дэна».

«Эрик? Что это значит? » – задумалась она.

Эрик Уэллман возглавлял факультет психологии. Она собиралась ему что-то сказать, показать, спросить? У нее назначена с ним встреча? Элис сверилась с календарем. Одиннадцатое октября – ее день рождения. Никаких упоминаний об Эрике. Эрик. Прямо-таки загадка. Она просмотрела почту. Никаких сообщений от Эрика. Элис надеялась, что это может подождать. Раздраженная, но уверенная, что как-нибудь восстановит в памяти то, что связано с Эриком, она выбросила желтый стикер (уже четвертый за день) в корзину и оторвала следующий.

Эрик?

Позвонить доктору

Такие заминки с памятью случались все чаще, и это начинало раздражать Элис. Она откладывала звонок своему терапевту, потому что решила, что со временем это прекратится само собой. Еще она надеялась, что сможет, не привлекая внимания, разузнать об этом этапе жизни у кого-нибудь из знакомых и к доктору идти не придется. Однако все друзья и коллеги ее возраста были мужчинами. Элис вынуждена была признаться самой себе, что пришло время обратиться к врачу.

От кампуса до «Ипулэ» на Инмен-сквер Элис и Джон дошли пешком. Войдя внутрь, Элис сразу увидела у барной стойки свою старшую дочь Анну с ее мужем Чарли. Оба были в отличных синих костюмах, на Чарли – солидный золотистый галстук, на Анне – нитка жемчуга. Оба уже года два работали в третьей по величине юридической фирме Массачусетса. Анна практиковала в области интеллектуальной собственности, Чарли занимался тяжбами.

По бокалу мартини в руке дочери и по тому, что грудь у нее не увеличилась в размерах, Элис определила, что Анна не беременна. Вот уже шесть месяцев, не делая из этого секрета, Анна безуспешно пыталась зачать ребенка. Как это обычно с ней бывало, чем труднее оказывалось достижение цели, тем больше она к ней стремилась. Элис советовала дочери подождать и не спешить перевернуть эту страницу жизни. Анне всего двадцать семь, она только в прошлом году вышла за Чарли и работала восемьдесят-девяносто часов в неделю. Но дочь аргументировала свое стремление родить тем, что каждая женщина-профессионал, задумываясь о ребенке, со временем приходит к выводу: подходящее время никогда не наступит.

Элис беспокоило, что рождение ребенка может повлиять на карьеру Анны. Ее собственный путь к бессрочному профессорскому контракту оказался нелегким не из-за того, что ее пугала все возрастающая ответственность или необходимый объем публикаций, а главным образом потому, что она была матерью троих детей. Тошнота, анемия и токсикоз, мучившие ее на протяжении в общей сложности двух с половиной лет беременности, само собой разумеется, отвлекали от работы и тормозили ее. А запросы трех маленьких человечков, появившихся в результате этих беременностей, отнимали столько времени и сил, что самые упертые и занудные руководители факультетов или студенты-отличники не шли с ними ни в какое сравнение.