Вариант сублимации. Книга 2 - Борис Гончаров

Понимаю, что надо бы и сейчас промолчать, но 7 декабря наметили Вы – мне, а не я – Вам.

Уж и не знаю, что Вами движет. Ещё и А. приплели, лучше бы А. написали, с двумя «н». А не лучше ли было всё оставить, как есть, т. е. до 07. 12 – Плутонию, я как-то привыкла к ней.

Вам нравятся интриги?

Ох, Сашка, Сашка… Вы неисправимы. Рада за Вас, что Вы не утратили способность играть.

Е.

10. 22: 03. А.

Акулина, однако, долго же Вы собирались, задумался (что хреново – не вообще, а – о Вас).

NB: здесь правильно «склоняю»? (Кстати, Вы – о чём? )

Позвольте и мне «поставить Вам запятую», как говорил в письме учёному соседу Семи-Булатов. Не «в здравом уме…», а в трезвом. Если Вы понимаете – о чём. Мне так казалось, что «тема Л» (ужасное имя: там – буква «р», что категорически не женственно) закрыта. Или – это Ваш больной зуб? .. По поводу «С» не педагогично могу напомнить:

1. у педагогов «нам нечего почерпнуть»,

2. это бы ещё ничего, человечество и не такое переживало, но эта самая «благодать» оказалась тщеславной вруньей: представила себя «зав. детским садом» (№ 86, в Воронеже). Хочу признаться (честно, но откровенно), и, надеюсь, Вы меня не расстреляете из рогатки – проверил: «зав» не она. Мне, как человеку нетерпимому (и нетерпеливому) ничего не оставалось, как отправить всю компанию в Чёрный список. Об «А» (по Вашему – «с двумя «н») пока ничего сказать не имею (никак). Чтобы уже совсем Вас порадовать – отправил в небытие и Ник, а, и переписку Плутонии (помните Ваше: «Плут-он-и я»? ) с Вашим ненаглядным золотоносцем. «В общем все умерли»(125).

А что Вы «наметили» мне в связи с 7 декабря (хотя теперь февраль следующего года)?

10. 02

10. 22: 59. Е.

Я скучала. Очень, очень.

Сначала думала, что от тоски умру, но потом решила пожить ещё.

Да, я ошиблась тут с Вашей «Л» (т. е. я всё ещё про первое спряжение, а не про больной зуб). А «Л» теперь у меня в «друзьях». Вы видите? (это слово пишется с «и», т. к. исключение из правила). Вы знаете стих про исключения?

Странно, что «А» ничего не написала, хотя уже достаточно времени прошло. И уже «не деликатно» молчать…

Ну, Сашка, хватит, неужели у Вас нет мужества признаться, что Вы усвоили правила написания «пишете», «ищете». Это не честно, уж и не отпирайтесь (раз не знаете русский язык).

В связи с 7 декабря я Вам наметила стоять в углу (где нет стыка обоев).

Е.

10. 23: 17. А.

Что-то я тебя, пеструха, толком не пойму. Склонение или спряжение? Обращаю также Ваше грамматическое внимание на то, что «тоска» и «скука» – не «близнецы и братья». Та, что у Вас в «друзьях» – такая же моя, как Ваша. И «стих» не знаю, также, как то, что Вы мне всё впендюриваете: "Е", "И" и далее по списку. Что Вы мне всё тычете каких-то баб? Чтоб они все попроваливались (но замечу не комплимента ради, а объективности для: до Вас и после – хотя период небольшой – занимательнее Вас не было).

И что это значит: «пишете», «ищете»? Могу не знать правил «русского языка», но тешу себя надеждой, что его чувствую, как нормальный русский человек.

Угла без «стыка» не бывает. Если Вы затеяли склонение-спряжение с целью 7 декабря, то считайте, что погорячился, беру свои слова обратно.

Саше.

10. 23: 57. Е.

Лучшая защита – нападение.

Вот, чёрт возьми, я-то уже думала, что мы сможем разговаривать, как нормальные люди.

7. 12 стало моим? Это – слишком. Если письма «баб» уже, так сказать, канули вместе с ними, то Ваше: «7 декабря закрываем типографию» я буду помнить до конца дней.

Все эти дни я конечно думала о Вас, иногда злилась, иногда было нестерпимое желание позвонить или написать, иногда говорила себе, что чему быть, того не миновать, но никогда не верила, что всё закончилось. Какие бы гадости Вы мне ни писали, у меня такое чувство, что Вы – мой. В целом. Со всеми потрохами. С «Ноем», жёнами, бабами, странностями. Мне совершенно всё равно, что там у Вас, Вы – есть и этого достаточно, чтобы жить с радостью и надеждой (прямо как-то по-книжному получилось, ну да ладно, Вы меня поняли).

Пока(? ) – пока.

Е.

11. 00: 31–00: 49. А.

Слушайте, страус, ни к С. , ни к А. – никакого отношения, как и к другим: хоть из Голландии, хоть из Москвы.

Кстати.

11. 00: 56. А.

Какое «нападение» – на службе накувыркался – хожу, припадая на одну ногу, как Жофре – нежный муж маркизы ангелов.

11. 02

11. 23: 34. Е.

Так и думала, что Вы промолчите. Да, грустно. Моё отношение к Вам не может измениться. Я всегда оставляю себе неизменным первое впечатление. Оно самое правильное. Спокойной Вам ночи.

О соблюдении.

12. 19: 08. А.

И снова – здрасьте.

Может совершил святотатство, что «промолчал», а главное – когда-то дал Вам повод подумать о моей неучтивости. Прошу пардону. Нечаянно, честное пионерское – аж два письма по Вашему поводу отправляю Вам в копиях (по Марку Захарову) в качестве компенсации за Вашу «думу». (Но не забывайте: когда человек думает, он становится одиноким. Правда, не уверен, что эта догма распространяется и на Вас – ведь Вы девочка).

Парафразис писем из «Белого солнца пустыни». (В подражании Марку Захарову).

1. Лисапед – нелегальной Катерине Матвевне, на деревню

Обратно пишу Вам, бесценная Катерина Матвевна, хотя уж было разнежился под пледом, и кошка Соня – поверх него. Сидим, ни о чём не подозреваем, ни в чём недостатка не испытываем. Потому и дислокация наша протекает гладко, в обстановке братской общности и согласия, даже Рыжик иногда заходит.

Сидим себе, ни о чем не вздыхаем, кроме, как об Вас, единственная и незабвенная Катерина Матвевна. Признаюсь Вам, милая Катерина Матвевна, что являетесь Вы мне, будто чистая лебедь, будто плывете себе, куда Вам требуется, или по какому другому делу, даже сказать затрудняюсь, но не к тому, али другому кандидату – претенденту… И дыхание у меня сдавливает от радости, будто и не виртуально это всё и будто мы – под телегой… Такая вот совпадения.