Выхода нет - Дэн Поблоки

– Сейчас у нас есть задача поважнее.

Дэш широко распахнул глаза:

– Важнее, чем убраться подальше от этого дома?

– Или узнать, что там снаружи? – спросила Азуми. – Что-то разорвало брезент.

Алоизий снова застонал, черная слизь все еще текла из его рта.

Теперь Дэш и Азуми знали, что Поппи имела в виду. Если они не поймут, как освободить Особых, их враги вернутся – и будут так близко, как никогда прежде.

Поппи не могла этого допустить.

– Мы поможем им, – сказала она, вновь роясь в своей сумке. Ее пальцы нащупали маленький смятый предмет, о существовании которого она успела забыть. Раскрыв ладонь, она протянула Алоизию последний вишневый леденец от кашля, который она привезла с собой из города. Глаза мальчика широко распахнулись. Поппи не поняла, то ли он удивлен, то ли маска кролика уже искажает его черты.

– Это не совсем сладость, – сказала Поппи, – но он сладкий. Сайрус никогда к нему не прикасался. Съешь, и тебе станет лучше.

Алоизий неуверенно потянулся к леденцу, взял его и развернул обертку. Он нервно оглянулся на Матильду и Ирвинга, как будто спрашивал разрешения, но они корчились от боли и не обратили на него внимания. Алоизий положил леденц в рот, и его лицо мгновенно изменилось. На щеках появились ямочки, губы растянулись в широкой улыбке. Он открыл рот – и на этот раз наружу вырвался лишь смех. В палатке подул теплый ветерок, и затем мальчик исчез.

– Получилось! – воскликнула Поппи.

Ирвинг и Матильда, обнявшись, пытались прятаться. Поппи поняла, как больно им смотреть на страдания друг друга и, будучи узниками Ларкспура, быть не в состоянии ничего с этим сделать на протяжении десятилетий.

– Что еще есть у тебя в сумке, Поппи? – спросила Азуми.

Не успела Поппи ответить, как новая молния рваной аркой разрезала небо, осветив пять силуэтов на тропинке в нескольких ярдах от палатки. Пластмассовые клоуны. Тот, что стоял в центре, шагнул в круг света, который исходил от лампочек, подвешенных к игровой палатке. Темные надутые губы ярко выделялись на бледном лице.

Азуми задрожала и рухнула в объятия Поппи.

– Я не сумасшедшая, – прошептала она самой себе.

– Дилан! – крикнул Дэш. – Это ты?

Клоун запрокинул голову и захохотал. А затем разорвал свой костюм цвета индиго, под которым оказались красно-черная футболка Дилана, его шорты и сандалии. Но лицо было другое – нос и рот теперь алели точно свежие раны.

– Он все время следил за нами? – спросила Азуми. – Это он пытался прорваться в палатку?

– И хотел напугать нас. – Дэш кивнул, расправив плечи и глядя прямо на брата. Поппи невольно подумала о том, как в старину вызывали на дуэль.

– Но это не Дилан, – сказала Поппи. – Теперь мы знаем. Это дом. Всегда только дом.

Она оглянулась на Ирвинга и Матильду, которые жались друг к другу в глубине палатки, – на их лицах отразился ужас.

А затем они начали меняться.

Кожа как будто плавилась. На головах выросли маленькие пластмассовые ушки. Глазницы потемнели и ввалились. А рты растянулись в отвратительных гримасах, на этот раз обнажив острые белые зубы. Спины синхронно вытянулись, а руки напряглись и задергались.

– Нет, нет, нет! – проскулила Поппи. – Это я виновата. Я ошибалась. Не делай этого с ними!

Азуми схватила Поппи и Дэша за руки и оттащила их от двух оставшихся Особых. Втроем они оказались теперь меж двух огней: призраками сирот в одной с ними палатке и Диланом, который умирал от смеха в нескольких ярдах снаружи, на новой дорожке. А на холме особняк Ларкспур, казалось, бесстрастно наблюдал за ними темными окнами, словно уже заранее знал, как разыграется эта партия.

– Ну же, – с нажимом сказала Азуми, дергая друзей за руки. – Надо бежать.

– Куда? – спросила Поппи. – Нам некуда идти.

– Разумеется, есть куда, – сказал Дэш, указывая на холм, возвышавшийся за спиной брата и четырьмя неподвижными клоунами. – Мы пойдем вперед.

Поппи моргнула:

– Но дом…

Ирвинг и Матильда вскинули руки и потянулись к ребятам. Поппи обернулась и увидела, что Дилан уже не смеется, а готовится к драке.

Внезапно Дэш и Азуми перепрыгнули через призовую стойку и выбежали из палатки. Пытаясь догнать их, Поппи поскользнулась на траве.

– Подождите меня! – крикнула она. Но раскаты грома вновь заглушили ее голос. Она почувствовала, как чужие пальцы скользнули вдоль позвоночника – это вновь обратившиеся в чудовищ Ирвинг и Матильда бросились к ней и попытались схватить ее за футболку. Поппи поднялась на ноги и перебросила сумку за спину.

Впереди Азуми обежала Дилана, который рванулся к Дэшу.

– Держитесь вместе! – крикнула им Поппи.

Когда его брат прыгнул, Дэш нагнулся и ударил его плечом в живот, от чего Дилан рухнул на землю. Это было жестоко. Поппи охнула.

Азуми метнулась к четырем пластмассовым клоунам, которые стояли у них на пути. Между ними и палатками совсем не оставалось свободного места. Пройти можно было только по центру, где недавно стоял Дилан.

Поппи слышала, как позади хрустит трава под ногами Ирвинга и Матильды. В нескольких футах впереди Дэш пытался подняться, в то время как Дилан, раскинув руки, старался поймать брата. Поппи свернула к ним, схватила Дэша за руку и по инерции помогла ему встать.

Дэш выдохнул «спасибо». И тут же вскрикнул:

– Азуми, берегись!

Поппи увидела, как четыре клоуна повернули головы к Азуми, когда она бросилась вперед между ними. А в следующую секунду их руки потянулись к девочке.

– Нет! – пискнула она, когда клоуны прижали ее к земле.

Не раздумывая, Поппи схватила сумку за ремень и раскрутила ее над головой.

– Отойди, Дэш! – крикнула она, оттолкнув его в сторону. Поппи развернулась, перехватив выскальзывающий из руки ремень, и тяжелая сумка точно праща описала полукруглую траекторию. И когда сумка врезалась в пластмассовых клоунов, их разбитые тела разлетелись по траве вокруг замершей от удивления Азуми.