Золото мертвых - Андрей Васильев

Счастливый подъездный в пояс поклонился сначала ему, а потом мне.

– Держи, – протянул мне руку, в которой лежало найденное золото, старейшина. – Ты нашел, тебе владеть.

– Да ну, – отмахнулся я. – Вот еще… Вы лучше его положите в общую казну вашего обчества.

– Нет у нас такой, – озадачился Филат Евстигнеевич.

– А вы ее учредите, – посоветовал я ему. – Пусть будет. Если есть желание, можете назвать ее «Фонд Швецова». Ладно, мне пора, надо душ принять после этой пылюки, да потихоньку собираться. Пока доеду, пока дойду… Общий привет!

Глава третья

Все-таки летняя Москва – это что-то особенное. Лично я по дороге раз пять пожалел, что согласился на эту поездку и покинул относительно прохладную квартиру. Подземный ад метро, схожий с тем, который описывал Данте, и последующая прогулка по улице выжали из меня все соки, потому в шаурмячную я пожаловал не в самом лучшем настроении.

Что любопытно – она была не пуста. За одним из столиков сидел огромный чернобородый дядька, жадно пожиравший не очень хорошо прожаренное мясо. Меня чуть не замутило от вида того, как с гигантского куска, который он держал в руках, каплет багрового цвета сок. Бородач отрывал от него огромные куски и глотал их практически не жуя.

Неподалеку от обжоры расположились две молоденькие девчонки, блондинка и брюнетка, одетые по сезону и возрасту, то есть более чем легкомысленно. Ну а что? Молоденькие, веселые, симпатичные, хихикают не переставая, как им и положено. Глаз радуется, на них глядючи.

Ну и в самом дальнем углу шаурмячной обосновался какой-то мужчина, но его я толком и не рассматривал. Человек как человек, сидит, в планшете что-то смотрит, кофе пьет, обычное дело. А я вот сейчас кружечку холодненького светлого пивка хлопну, а то и две. Ароматного, с горчинкой, и обязательно в запотевшей стеклянной кружке, такой, чтобы по ней капельки сползали. Тут тенек, идти никуда не надо, так что эффекта парной можно не бояться.

Аджин заприметил меня, развел руки в стороны, как бы собираясь заключить в объятия, и что-то бессвязно загуркотал.

– Тоже рад тебя видеть, Абрагим, – отозвался я, сцепил руки в «замок», и помахал ими над головой. – Ты звал – я пришел.

Обниматься мне с ним точно не хотелось, и так жара невозможная. И потом я не забыл, как он в прошлый раз меня разыграл, притворившись красоткой-пэри из восточных сказок.

То ли аджин умел читать мысли, то ли настолько навострился в своей профессии, что даже говорить ему ничего не пришлось, но он вышел из своей будки с двумя кружками пива, в аккурат такими, какими я их себе представлял, и бодрым шагом потопал как раз к тому столику, где сидел господин с планшетом. Я последовал за ним, прекрасно понимая, что в этом заведении владелец решает, кому и с кем сидеть.

Абрагим поставил кружки и указал мне на стул, что-то при этом проворчав. Я поблагодарил его, уселся за стол, вцепился в один из бокалов и припал к нему ртом, еле удерживаясь от того, чтобы не замычать от удовольствия.

– Добрый день, – мягко произнес мужчина, откладывая в сторону планшет.

Был он черноволос, черноглаз, высок, плечист и все такое прочее. Короче, нравятся такие, как он, женщинам, причем практически любым, независимо от возраста и семейного положения. Вообще, возникало ощущение, что этот товарищ только что сошел то ли со страниц модного журнала, то ли прямиком из дамского романа, коим нет числа.

– Уфффф, – оторвался я от кружки и вытер мигом выступивший на лбу пот. – Добрый. Хорошо-то как!

– Позвольте представиться, – мужчина протянул мне руку. – Меня зовут Ласло.

Ласло. Побуду немного Капитаном Очевидность – имя однозначно не русское. Да и в речи этого господина ощущается небольшой акцент. Даже не так – он смягчает окончания слов, отчего становится ясно, что наш язык для него все же неродной.

Это откуда же ты такой красивый приехал? И чего тебе от меня надо? Хотя последнее как раз не вызывает никаких сомнений, им всем от меня одного надо. Теперь-то я понимаю вечную озлобленность одной моей приятельницы, которой Господь при рождении отвалил сразу все – и отменную фигуру, и невероятно привлекательную внешность, тем самым исковеркав ей судьбу. Никого не интересовало, что у нее на душе, поскольку практически все знакомые мужского пола желали только одного – затащить ее в постель, дабы доказать всем, что им такое по плечу. Ну а почти все знакомые дамы мечтали, чтобы ей пусто стало, ибо терпеть такую конкуренцию было выше их сил.

Я не являлся исключением, и теперь мне за это стыдно. Крайне неприятно ощущать, что ты как личность стал лишь дополнением к своему таланту. Причем не самым важным дополнением.

Абрагим что-то пробубнил на своем непонятном языке, показывая на Ласло, а после уставился на меня.

– Очень приятно. – Я пожал протянутую руку. – Валера.

– Наш общий друг спрашивает – вы кушать будете? – улыбнувшись, произнес мужчина.

– Даже не знаю, – признался я и сделал еще один богатырский глоток из кружки, практически осушив ее. – В такую жару пить хочется очень, а вот есть как-то не тянет. Разве что орешков соленых можно. Они с пивком хорошо идут.

Ласло, не переставая улыбаться, что-то сказал аджину, тот понятливо кивнул и устремился к своей будке.

Все интереснее и интереснее. С чего бы это Абрагиму, который является существом на редкость самолюбивым и независимым, подобное радушие оказывать этому господину? На какой крючок тот подцепил порождение песков далекого и таинственного Востока?

– Я мадьяр, – внезапно произнес Ласло. – Вы все равно зададите мне этот вопрос, Валерий, потому тянуть с ответом не считаю нужным. Что же до Абрагима – мы давно дружны, я помню его с детства. Он хорошо знал моего отца и даже был кое-чем ему обязан, потому с радостью помогает мне. Аджины постоянны в своих убеждениях, в отличие от людей. Для нас смерть того, кому мы должны, чаще всего является поводом для списания этого самого долга. Нет человека – нет обязательств. Для его племени смерть является только началом пути, потому уход моего отца для Абрагима ничего не изменил, и он, к моей великой радости, согласился мне помочь.