АНТИНАПОЛЕОН - Сергей Нечаев

Следует отметить, что Виктор и Груши от момента поступления на военную службу шли к генеральскому чину 12 лет, Периньон – 13 лет, Журдан – 14 лет, Массена -18 лет, Ожеро – 19 лет, Лефевр – 20 лет, Монсей – 25 лет, Келлерманн – 36 лет, Серрюрье – 38 лет. Тот же будущий маршал Келлерманн стал генералом в 53 года, что в те времена считалось чуть ли ни пенсионным возрастом.

У Наполеона ничего этого не было и быть не могло, но зато имелись влиятельные покровители, а также весьма богатое воображение и искренняя убежденность в том, что успех оправдывает любые, в том числе и не самые благородные средства. Как говорится, спасибо Революции, спасибо новым порядкам…

Наполеон в политике был тонким тактиком. Он был всегда готов с выгодой использовать и подать под своим соусом события, происходившие в его жизни и карьере, чтобы извлечь максимум, даже если для этого нужно было весьма свободно обойтись с истиной.

    Жюльен Арбуа, французский историк

В самом деле, Наполеон оказался типичным продуктом этих самых новых порядков, выдвинувших на передний план массу новых людей, многие из которых не имели бы ни малейшего шанса при Бурбонах. И, кстати сказать, не только из-за своего низкого происхождения, но и из-за полного отсутствия объективных предпосылок. Как пишет биограф Наполеона Жак Годешо, он «никогда не забывал, что обязан своей удачей Революции».

По поводу послужного списка Наполеона, фактически сфальсифицированного им самим, американский историк Вильям Миллиган Слоон замечает:

«Буонапарте считал совершенно излишним оставлять на пути к своему производству в генеральский чин какие-либо камни преткновения. Поэтому в послужном списке, посланном в Париж, он показывает, будто вступил в службу более чем годом раньше, чем это случилось на самом деле, не упоминает о таких фактах, которые могли бы быть истолкованы в неблагоприятную для него сторону, утверждает, будто при взятии Магдалены командовал батальоном, и, в конце концов, категорически отрицает, что когда-либо считался дворянином».

Ему вторит историк Фридрих Кирхейзен:

«По требованию, он послал в военное министерство свой послужной список, изобиловавший неточностями. Он не только прибавил себе восемь месяцев и чрезмерно преувеличил свои заслуги, что извинительно, однако, принимая во внимание тогдашнее неспокойное время, но и, что гораздо более важно, отрицал свое аристократическое происхождение, доказать которое стоило его отцу столько трудов и расходов! Но времена изменились. То, что несколько лет тому назад считалось большим плюсом, служило теперь помехой для дальнейшей карьеры, а как отец, так и сын умели извлекать пользу из всякого положения вещей! »

Чиновники военного ведомства, заваленные работой, не удосужились проверить изложенные Наполеоном «факты», и 6 февраля 1794 года корсиканец был официально утвержден в генеральском чине (соответствующий патент он получил 16 марта).

Столь странно-стремительное продвижение по службе дает основания профессору Слоону, написавшему одну из самых беспристрастных историй Наполеона, не без восхищения воскликнуть:

«Прослужив номинально всего лишь восемь лет и три месяца, из которых четыре года и десять месяцев проведено частью в отпуске, частью же в самовольной отлучке, он оказался бригадным генералом! »

Поистине карьера, которой мог бы позавидовать любой поседевший на службе генерал!

    Фридрих Кирхейзен, швейцарский историк

26 декабря 1793 года Наполеон сам выхлопотал себе назначение на должность инспектора береговых укреплений побережья Средиземного моря от устья Роны до Ниццы. Уникальная карьера молодого «борца за качество офицерских кадров, строжайший порядок в чинопроизводстве и воинскую дисциплину» еще только начиналась…

Глава 2

Выдуманный «подвиг» на аркольском мосту

Аркольский мост вошел в историю, а он – в легенду.

    Андре Кастело

Победа всегда достойна похвалы, независимо от того, что ведет к ней…

    Наполеон

В ноябре 1796 года армия, руководимая молодым генералом Бонапартом, завязла в боях с австрийцами на северо-востоке Италии. Обе стороны несли большие потери, но отступать было нельзя, иначе можно было бы потерять плоды предыдущих побед.

4-го числа, совершенно некстати, французский генерал Вобуа был оттеснен к Риволи, а 12-го потерпела неудачу и дивизия генерала Массены, поспешно отошедшая к Вероне.

В этот момент Наполеон принял решение предпринять рискованный маневр и обойти австрийцев с юга, переправившись через реку Адиже возле Ронко. Наиважнейшим пунктом в этом замысле стал так называемый Аркольский мост через реку Альпоне, преодоление которого позволило бы зайти противнику в тыл.

Первая атака моста, произведенная 15 ноября, оказалась неудачной. Войска дивизии генерала Ожеро были отброшены, но и контратака австрийцев быстро захлебнулась. В результате сложилась чрезвычайно опасная патовая ситуация: французские и австрийские войска стояли друг против друга, разделенные бурными водами Альпоне.

В этой критической обстановке Наполеону необходимо было чудо. И вот тут-то он якобы и решился на то, чтобы встать во главе охваченных нерешительностью войск и своим личным примером увлечь их за собой.

То, что произошло потом, в настоящее время широко известно как подвиг, совершенный Наполеоном на Аркольском мосту 15 ноября 1796 года.

Подвиг этот достаточно широко освещен в исторической литературе, причем чем позднее повествования, тем живописнее и романтичнее они. Приведем лишь некоторые из них.

Вот что написал об этом в своей «Истории императора Наполеона» Поль-Мари-Лоран де л’Ардеш:

«В сражении под Арколем случилось, что Наполеон, заметив минутное замешательство своих гренадеров под страшным огнем неприятельских батарей, расположенных на высотах, соскочил с лошади, схватил знамя, кинулся на Аркольский мост, где лежали груды убитых, и вскричал: “Воины, разве вы уже не те храбрецы, что дрались при Лоди? Вперед, за мной! ” Так же поступил и Ожеро, Эти примеры мужества повлияли на исход сражения».

Примерно ту же версию излагает и историк А. З. Манфред:

«В ставшей легендарной битве на Аркольском мосту он не побоялся поставить на карту и судьбу армии, и собственную жизнь. Бросившись под градом пуль со знаменем вперед на Аркольском мосту, он остался жив лишь благодаря тому, что его прикрыл своим телом Мюирон: он принял на себя смертельные удары, предназначенные Бонапарту».

А вот версия автора книги о Наполеоне Алексиса Сюше:

«Бонапарт на Аркольском мосту бросился под градом пуль со знаменем вперед, поставив на карту и судьбу армии, и собственную жизнь. Он остался жив лишь благодаря подвигу его адъютанта, который принял на себя предназначенные Бонапарту смертельные удары».