Витморт. Играя со смертью - Юлия Ханевская

Приблизившись к фигуре из белого камня, Сайена заглянула за нее. В стене была ниша со спрятанной в полумраке дверью.

Горг молча поставил рядом с ней чемодан и повернулся уходить. Даже не уколол про вес, фигуру и не напомнил о патруле в лесу. Что-то это значило, но вот что? Как-то все слишком сложно для первого дня в неизвестном месте. Нужно расслабиться, обосноваться в выделенных ей апартаментах, а уже потом начинать паниковать. Все же, главный здесь ректор, и раздавать указания может только он. Чего это она, в самом деле? Вдруг, слухи – враки, и на самом деле Артан Эварт замечательный человек, а ему просто завидуют, распространяя сплетни.

Подумала – и стало легче. В любом случае, нужно справляться с проблемами по мере их поступления. Как говорила бабуля: «Не верь молве, пока лично не убедишься в ее правоте». Вот с Рикардом, неудавшимся муженьком, так и произошло. О нем говорили только хорошее. Она поверила. И что из этого вышло?

Мотнув головой, прогнала ненужные мысли. Нащупала в темноте ниши ручку – повернула. Оказалась не заперта. Толкнула дверь от себя, подняла чемодан и прошла в комнату. Мрак тут же осветили вспыхнувшие огоньки свечей. Видимо, магически настроены на движение.

Рабочий стол у дальней стены и множество стеллажей со всякими склянками, банками, книгами указывали на то, что это рабочий кабинет. Справа, у большого арочного окна, находились две парты с учебными лавками, на них возвышались кипы пергамента, стояли бутылочки с чернилами, лежали перья и карандаши. Слева украшали помещение всеми оттенками зеленого три яруса полок с комнатными цветами. Рядом лейки с водой и некое подобие каменной раковины. Из стены торчала металлическая трубка, по которой медленно струилась вода. Она стекала в эту вытесанную из мрамора чашу и исчезала в отверстии внизу. Интересно, на который день постоянное журчание этого фонтана начнет раздражать? И вообще, зачем все это завхозу?

Осмотревшись, обнаружила еще две двери и поторопилась к ним. За первой скрывался чулан с инвентарем для уборки. А вот вторая, наконец, вела в спальню.

Да… апартаментами это назвать можно было с натяжкой. Небольшое помещение с низким потолком и узким окошком над деревянным столом. Рядом мягкое кресло, шкаф и зеркало во весь рост. В дальнем углу кровать с пологом и – о счастье! – камин. Правда, потухший и давно не используемый. Каменный пол покрывал ковер из сшитых темно-бурых шкур. Пачкать их не хотелось – магию ведь ей заблокировали, а вручную чистить будет сложновато. Отставив чемодан и аквариум с тарантулом на пол, сняла сапоги, расстегнула мантию. Вешалка нашлась тут же, на стене рядом с выходом.

– Что ж, Стефанчик, вот мы и дома…

Паук не шевелился. Кажется, он не мог поверить, что наконец попал в тепло и теперь медленно оттаивал. Если под ним спустя некоторое время образуется лужица, это будет не удивительно.

Дотащив багаж до кровати, водрузила его на шерстяное покрывало и открыла, щелкнув замочками. Сейчас бы ванну принять и на мягкие подушки завалиться! Кстати, о ней… где-то должна быть еще одна дверь.

Покрутившись, Сайена нашла, что искала. Маленькая темная каморка с вытесанной в камне широкой ванной. Знать бы еще, как и откуда вода здесь берется.

Не успела она об этом подумать, как за спиной раздался шорох, и старческий голос прокряхтел:

– Звали, прекрасная хозяюшка?

– А-а-а! – подпрыгнула на месте, хватаясь за сердце, и резко обернулась.

Низенький, едва ли с метр в высоту, дедушка в штанах-шароварах и красной рубахе, перевязанной толстой веревкой. Длинная седая борода заткнута за пояс, из не менее длинных усов сплетены две косички. На гладком, без единой морщинки лице выделялись яркие голубые глаза, прям как у Горга! Хотя, нет, у того они гораздо темнее.

– Ты кто? ! – воскликнула Сайена, когда бешеный стук сердца немного замедлился, позволяя спокойно дышать.

– Как это «кто»? – дед обиделся, скрестив руки на груди, – я Топатыч. Домовой этого крыла замка.

Домовой! Надо же… Она и не знала, что эти существа еще встречаются хоть где-то. Редко, когда можно встретить дом с Духом, а тут целый замок! Тем более, если учесть, что их невозможно заставить остаться, когда они того не хотят. Чем же ректор смог умаслить?

– Извини, – Сайена растянула губы в улыбке, понимая, что молчание затянулось. – Так сразу не узнала…

В голубых глазах засверкали искорки смеха. Топатыч покачал головой, устремляясь мимо девушки в ванную комнату и бурча что-то себе под нос.

Интерлюдия

Выстрелы, крики, женский плач и жуткий вой… Вспышки света в плаксивых сумерках, потоки огня, летящие со всех сторон черные стрелы… Запах морозного воздуха и раскалённого железа. Снег пропитался тёмными разводами крови… В смазанных красках месива сражающихся людей четкая картина: на увлечённую боем девушку в затяжном прыжке летел огромный волк. Он выделялся во мраке, затмевая снег, сереющий на его фоне. С алых зубов оскаленной пасти стекала кровь. Мощные лапы чуть согнуты – зверь приготовился к атаке. Она в ужасе обернулась, встречая несущуюся смерть. Волка, промчавшись черной стрелой, сбила пума. Оттолкнула в сторону, рухнув рядом. Волк, рыкнув, извернулся и выскочил из высокого сугроба. Полукругом направился к противнику, зеркально отражающему его шаги. Страшные, застланные туманной дымкой глаза сверкали яростью. Ощерившаяся морда, прижатые уши, вздыбленная шерсть. Звери примеривались друг к другу, изучая. Скалились, готовые в любой момент отразить атаку врага. Волк кинулся первым, но кошка ловко отскочила. Осклабившись, зашипела. Уши прижаты, шерсть на загривке дыбом. Развернувшись, волк врылся лапами в снег, готовясь броситься снова. И вновь впустую – пума ударила лапой, раздирая морду противника в кровь. Он взвыл. Кошка, не опуская морды, ждала броска. Прыгнули – сцепились в воздухе и, падая рычащим клубком – покатились по земле. Снег разлетался багровыми комьями. Лязг зубов, шипение, вой, сменяющий рычание, вырванные с мясом клочки шерсти. Сквозь шквал холодящих кровь звуков прорезался женский отчаянный крик, сменившийся глухим стуком, и воздух дрогнул, ударив от зверей в стороны. Темнота затягивалась, оставалось лишь яркое пятно – поединок. Кошка отскочила, тяжело дыша и приподнимая раненую лапу. Волк, промахнувшись, лязгнул воздух и, протаранив пустоту, стремительно развернулся к пуме. Бока перемазаны темными разводами, морда расцарапана, одно ухо разодрано. От тела исходит пар, в глазах красными пятнами застыло бешенство. Шатаясь, прыгнул, придавливая кошку и вгрызаясь в её холку зубами. Скулёж заглушил очередной женский крик.