Мой темный принц - Ольга Шерстобитова

– Лир…

– С именем угадала, именно так меня и зовут. Слезай!

Помотала головой. Ничего не понимаю! Почему мне в голову пришло именно это имя? Впрочем, есть и другой вопрос, более насущный. Как спуститься? И как объяснить магу, что оказалась русалкой и ничегошеньки не помню? Ведь он еще и злой, поди, потому что я пустила в круг тень и подвергла нас обоих опасности.

– Ну?

Точно, сердится. А мне жить ой как хочется! Нет, не слезу, пока солнце не взойдет и хвост не высохнет. Так и буду сидеть на сосне. Безопаснее, однако.

Ну и пусть колется. Переживу. Как там у Пушкина? Русалка на ветвях сидит… Вот и я посижу. Романтично же. Когда еще такая возможность будет? Представив себе Пушкина, который увидел бы меня в подобном ракурсе, не удержалась и расхохоталась.

Лир вздохнул и задумчиво посмотрел вверх. Нахмурился.

– Слезай! – снова велел он.

Ага, сейчас. Разбежалась прямо.

В чем-то я, конечно, Лира понимала. Жил себе не тужил, пока на его голову не свалилась я. А вместе со мной и все неприятности и проблемы.

Впрочем, так ему и надо. Слишком уж командовать любит.

Снова хихикнула и мечтательно вздохнула. Странная, конечно, реакция, будто выпила много вина.

Нечисти за кругом – видимо-невидимо. Серая тень чуть не убила. Сине-зеленый хвост раскачивается. А я сижу на сосне с расцарапанными щеками, смеюсь. Шок – он такой, никуда не денешься.

– Ариадна, не зли меня еще больше!

Я посмотрела вниз, помотала головой и покрепче ухватилась за ветку. Интересно, откуда он мое имя знает, если я сама его не помню? Что оно принадлежало мне, я не сомневалась. Мы были знакомы с Лиром? Вряд ли. Я бы запомнила. Такой красавчик! Да и он бы при первой встрече сказал… Или нет, и на то были причины? Не разобраться.

– Ариадна, – прошипел Лир.

Придется, видимо, спускаться. Только он подумал, как я слезу? Плавниками, что ли, за ветки зацеплюсь и поползу? Представив такую картину, особенно как это будет смотреться снизу, я снова расхохоталась.

Сосна качнулась.

Мой смех оборвался. Кажется, Лир собрался штурмом брать дерево. Зачем я стала обрывать шишки и кидаться в него, не отвечу даже во вменяемом состоянии. Неадекватная я была, что тут скажешь. Или действовали какие-то чары? Ответа на этот вопрос не было.

Первые две шишки пролетели мимо, третья задела Лиру щеку, а четвертая попала за шиворот. Он выругался на незнакомом языке и остановился. Ну а что? Не стоит лезть к незамужним русалкам на сосну!

Смех смехом, а слезать надо. Хватит нечисть веселить. Они, наверное, тоже волнуются, что их добыча так на дереве и останется.

Попробовала сместиться, но не удержала равновесия, и с громким воплем, ошеломив даже нечисть, полетела вниз. Сколько же иголок у меня будет в волосах, если выживу? И как их вытаскивать? Эта была последняя здравая мысль.

Лир поймал меня, подхватил на руки и понес к костру. Раздражающе молча. Усадил на землю, развернул хвост к огню. Нечисть по-прежнему выла за кругом, только я почему-то перестала ее бояться. Странно. Зато Лира я опасалась. Бить, надеюсь, не станет? Зажмурилась, едва его обжигающий взгляд упал на меня.

– Открывай глаза.

Распахнула, куда же было деваться, замерла, почувствовав, насколько близко он склонился над моим лицом.

– Урок общения с нечистью усвоен? Или, может, еще кого позовешь, если на сосне не насиделась?

И тут я разозлилась. Да как он смеет так со мной разговаривать?

– Перестань командовать, Лир, – прошипела в ответ. – И читать нотации. Лучше бы объяснил раньше, чтобы наверняка знала и…

– И все равно решила бы попробовать? Глупая, безрассудная девчонка!

– Сам такой!

– Кто? Я? – Маг поднялся, угрожающе навис скалой. – Заметь, это не я пустил тень в круг. О чем ты только думала? Предупредил же!

– Она обернулась моей лучшей подругой, – тихо отозвалась я, стараясь не расплакаться.

Обидно. Провели, как наивную глупышку.

Лир замер, глаза снова налились серебром, потемнели.

– Ты вспомнила прошлое?

– Только подругу. А что? Ты знаешь, что я потеряла память? Откуда?

– Когда русалки проходят инициацию, забывают, как жили до этого. Навсегда.

– Забывают? Инициация? – повторила я, приходя в ужас. – Я ничего не делала. И не хочу забыть прошлое!

– Ты оказалась в зачарованном озере, Ариадна. У тебя появился хвост. Это и есть инициация. Говорю же, лес волшебный! Создал он этот проклятый водоем подальше от моря, манит тех, кто должен обернуться, на время даже укрывает.

– Это как?

– Да ты весь день по нему шла, ни один зверь не тронул! Только чем дальше от него, тем слабее защита озера. А от нечисти и не поможет, не с той целью создан.

– А откуда ты знаешь мое имя? Мы встречались? – осторожно спросила я, пока он снова не рассердился.

Лир неопределенно пожал плечами.

– Я же маг, вижу твою суть. И имя… подходящее.

– А мое прошлое ты тоже знаешь?

– Нет.

Лжет ведь! И как вытянуть из него правду?

– Ты уже ничего не сможешь изменить, Ариадна. Ты русалка. Прими это. Прошлое осталось позади.

Все бы ничего, но куда мне деваться? Как жить? Дома нет. Или есть? Родных нет. Или имеются и волнуются? Одни вопросы. А нечисть за кругом шумит, добавляет тревог и сомнений.

– В круг никого больше не пускай. Слышишь?

Кивнула. На меня резко навалилась усталость, объясняться с магом совсем не хотелось.

– Я сказал – никого, значит никого. Если я сказал – ты слушаешься.

Ага, воспитательная беседа, похоже, может затянуться надолго.

И мне бы промолчать – дело привычное, но по телу катятся угольки, жгут. Словно не могу я смолчать и не ответить. Пусть спас жизнь, защитил и помог, но разве может что-то запрещать?

– Я выразился ясно? – рявкнул Лир, заметив, что я не отвечаю.

И то единственное слово, не позволяющее потерять уважение к себе, сорвалось с губ:

– Нет.

– Что нет? – снова вспыхнул он.

– Нет. Никто и никогда больше не будет мной командовать. Хватит! Я лучше предпочту покинуть круг и умереть.