Три эссе на одну тему - Алексей Борисов

– Сто пять килограмм…

– Сейчас уже меньше. Уж третий день плывём. И если карта не врёт, нам осталось всего пятьдесят километров до устья, ну а там по широкой воде ещё сто километров. Вернёшься ты как натуральный огурчик с российской грядки: тонкий, плотный, естественный. А гардероб смени и выброси! Иначе опять потолстеешь.

– То же мне фитнес-тренер нашёлся… – коря боль в мышцах, ругался барыга. – С тобою так натренируешься, что в гроб!

– Ладно! – оставил лирику Василь. – Скажи мне, милый друг, что это здесь за штука? – он шмаркнул подошвой по прелой листве, обнажив ровную не то металлическую, не то керамическую гладкую поверхность.

Андрюха трезвел.

Увидеть битый самолёт, хоть тривиально, но понятно. Увидеть же вот это «чудо» пред собой – совсем другое.

Страх непонятного сменялся любопытством.

Ах! Если б вовремя смыться! .. – такая потом была мысль. – Пойти и доесть и допить всё, что осталось у них у реки там у костра. Но пьяный мозг хотел разгадок: «и что за «штука» это? !. »

А «штука» не была похожа ни на что – по крайней мере, ни на что, что серийно выпускают, и летает. Василий спрыгнул вниз, ходил вокруг, бурчал:

– Не самолёт! .. Ни сопел, ни воздухозаборников…

– Крылатая ракета! ?.

– Смеёшься? !.

– Учебная мишень? ..

Василий сел на корточки:

– Смотри! – провёл он пальцем по скруглению бочины. – Похоже, что стекло…

Андрей спрыгнул быстро:

– Дисколёт какой-то! Устойчивая в обтекании, должно быть, модель! .. – остатки институтских, теперь ненужных, знаний из коммерсанта так и пёрли. Андрюха, упиваясь, нёс и нёс о том, что смог в себя впихнуть, учась в МАИ. Была в том ностальгия конструктора, впрочем – так и несостоявшегося.

– Ты брось болтать, «академик»! – прервал его Василий. – Вот интересно, что внутри?

Андрюха стукнул сапогом о бок тарелки:

– Где вход в такое заведенье? !.

Василь пучком травы пытался чистить бок «юлы». Остановился, полез в карман за выкидухой и подцепил концом ножа какую-то ручку. Открылся маленький лючок, и там оказалось опять кое-что вроде ручки. Она поддалась и повернулась – большая, метра два на метр, панель, немного отвалилась от борта и плавно опустилась вниз почти на землю. Она, как телетрап у лёгкого коммерческого лайнера, раскрыла аппарат, недружелюбно маня вовнутрь темнотой. Сравненье с телетрапом было полным, и Васька две секунды будто ждал, что вниз по лестнице к ним спустится стюардесса. Но стюардессы не было. Друзья переглянулись, Василий первым на ступеньку поставил свой сапог.

Внутри всё было мрачно, страшновато. Глаза привыкли к недостатку света. В «тарелке» или в «блюдце» (пусть «блюдце» станет русским вариантом названья НЛО) разместился круглый зальчик. Был низкий потолок. Пришлось немного сгорбиться.

Иллюминаторы тускнели по бокам совсем почти не проходящим внутрь вечерним светом, который пробиться не мог сквозь пыль и грязь от сгнивших листьев.

– Корейцы, что ли, в нём летали? ! – Андрюха недовольствовал, наткнувшись головой на что-то в потолке, – Явно не наша машина! ..

– Секретная! – шутил Василий.

Нашли, куда сесть. Сидушки кресел были узкими, и в них комфорта было как от сидений на детской площадке. Расселись. Нервозность прошла, успокоился пульс. Чарочки спирта всосались уж в кровь – сосуды расширились, мозг подобрел.

Что нового увидел здесь Василий? Ничего! Панели, кнопки, мониторы. А он нанажимался вдоволь кнопок на самых разных самолётах. Вначале это были наши «Ил», а после – Боинги и А-310. И потому сей аппарат не вызывал вопросов. Что в принципе нового тут? ! Вот новое он и искал с фонарем, с тем, что всегда находился в карманчике.

– Смотри-ка! .. джойстик! – Как ребёнок, Андрей схватился за ручку пульта между кресел, – Полетаем! !! Ту-Ту-ту-ту-ту-ту-ту! – Подобно своему сыну в компьютерной стрелялке, он стал изображать акустику игры в воздушный бой. – Пам-пам-пам! А тут мы НУРСами: Й-а-аа! .. Й-а-аа! .. А?! . – Андрюха измождено посмотрел на друга.

Василий всё рассматривал панели над собой.

– Шагнули, в общем-то, не очень далеко… Панель управления – сенсорная, видно…

– Че-ее-го! ?. – Переспросил Андрей.

– Прогресс впечатляет! .. Надписи – на странном языке… – Василий пальцем ткнул в иероглиф, который тут же подсветился.

– Похоже, что корейцы, иль – японцы… Изделие на экспорт не предназначалось…

– А экспорт? .. При чём здесь экспорт? .. – Хмельной Андрей сейчас был рад всему и кайф ловил сейчас он от всего: от заторможенности мыслей, от «находки», от еды, что ждёт их у кострища, наконец, от того, что устал и снова усадил уставший свой зад на тёплом мягком месте – на кресле с подлокотниками, как детские качели узком, но – кресле! .. – Иероглифы? !. смотри-ка! действительно, иероглифы… На-жи-маем! – Андрей отдёрнул палец, так как кружок со значком загорелся.

Ещё один значочек был нажат, ещё, затем ещё один – «бандура» (куда они имели честь залезть) как будто «оживала». Включился свет. Он брался «ниоткуда»: светился потолок и пол, а шум аппаратуры усиливал азарт. Василий комментировал: «Обдув – включён! », «Кондиционирование»? ! – Наверно! .. Что же это ещё может быть? !. Смотри, как дует! А это что? ! «Силовая установка? .. Ур-рра! »

Зажглись экраны мониторов, значки, рисунки на панелях. Пищал противнейший какой-то звук, непонятный то ли детский, то ли женский голос заверещал на непонятном языке.

– Ха-ха! Летим? !. – Андрей хихикнул, почувствовав какое-то движенье, как в лифте в комфортабельном отеле. – Летим! Ну, давай полетаем! ..

– Выключай эту гадость сейчас же! – Закричал Василий. – Он хлопнул по руке дружка, которая тянулась к новой кнопке. – Совсем охренел! ..

«Тарелка» медленно приподнималась над землёй. Одна из сосен, что лежала на тарелке, свалилась, наконец, с её ребра, и этот вот рывок заставил всех внутри за что-нибудь схватиться. Андрюха схватился рукой за джойстик.

Раздался рёв, и ощущенье плавного ускоряющегося вверх лифта сменилось ощущеньем катапульты. Легко сказать, что всех их вжало в кресла. Кресла были совсем не по росту, и чтобы не сломать свой позвоночник, Андрей из всех последних сил вцепился в тот же джойстик, да и в край какого-то, как он назвал потом, стола. Как мачта на расчалках, с прямой, как в рывке у штангиста спиной, он устоял, дрожа от всё растущей перегрузки. Секунда, другая и третья, и… И он «отрубился», не расслабив и руки и спину. Ему ещё в секундном сне казалось, что джойстик, как мыло, из рук ускользает, что он с огромной силой должен вот удариться о пульты. Но! .. В секунду всё сменилось и затихло, даже свист воздуха, ведь телетрап закрылся.