Незнакомцы на Монтегю-стрит - Карен Уайт

Откинувшись на спинку стула, я скинула очки для чтения со стола в верхний ящик. Вряд ли я вынесу хотя бы один намек на мой возраст.

– Привет, Джек. Рада тебя видеть, как всегда.

Не спросив разрешения, он шагнул внутрь и уселся на одно из двух удобных кресел, предназначенных для клиентов.

– Взаимно. Хотя, если честно, мне немного обидно, что ты отказывалась брать трубку.

– Извини. Но у некоторых из нас есть настоящая работа, которая требует, чтобы ее выполняли. – Я пристально посмотрела на него. От моего взгляда ничто не ускользнуло – и щетина на подбородке, и влажные волосы, и слегка помятый вид, в котором, что удивительно, была своя привлекательность. – Кстати, странно видеть тебя бодрствующим в столь ранний час.

– Может, я вообще не ложился спать. – Он слегка приподнял брови. Где-то в самом низу моего живота что-то шевельнулось, что я приписала слишком большому количеству поглощенного сахара.

Я стойко выдержала его взгляд.

– Тебе наверняка что-то нужно, если ты здесь, а не в постели.

Он ответил не сразу, как бы давая понять, что мои слова «постель» и «ты» в одном предложении не остались незамеченными.

– Я еду в аэропорт, но решил заглянуть сюда и показать тебе кое-что.

– Мне казалось, твои личные взгляды интересны в первую очередь психологам.

Ответом мне стал недоуменный взгляд. Не говоря ни слова, Джек наклонился к рюкзаку, который он ранее поставил на пол рядом с собой. Расстегнув верхнюю молнию, он полез внутрь и достал небольшой предмет, который затем положил на середину моего стола. Я посмотрела на миниатюрный предмет мебели, выполненный столь мастерски, что казалось, будто он неким чудодейственным образом сжался до миниатюрных размеров.

– Это что? – спросила я, положив подбородок на стол, чтобы лучше его рассмотреть.

– Когда мы с Чэдом перевозили кукольный домик к твоей матери, я заметил этот миниатюрный буфет в столовой. Он показался мне очень знакомым. Я взял его, чтобы показать матери, и оказался прав.

– В чем именно?

Он указал на ромбовидные инкрустации на двухъярусном шкафчике, сделанном из красного дерева:

– Этот дизайн характерен для краснодеревщика Роберта Уокера. Родом он был из Шотландии и держал здесь, в Чарльстоне, магазин. Его мебель сейчас очень редкая и ценится высоко. В магазине моей матери несколько лет назад был очень похожий шкаф.

Я откинулась на спинку стула.

– И что из этого следует? ..

– То, что, если наше предположение верно, кукольный домик и его содержимое – это копии реального дома. В таком случае дом этот был, скорее всего, в Чарльстоне и, возможно, стоит до сих пор. Это должно помочь нам найти первоначальных владельцев и узнать, изображен ли кто-то из них в виде игрушечных фигурок.

– Но тебе с этим не повезло и ты их не нашел?

– Признаюсь, я не слишком в этом преуспел. Проследив все продажи домика, я на данный момент выяснил лишь одно: он почти все время путешествовал по Югу и провел год в одном доме в Бостоне. Такое впечатление, что он не пришелся по душе ни одному владельцу. Самый долгий срок, какой он провел на одном месте, это полтора года.

Я на миг задумалась, вспомнив фигурки мальчика и сломанной собаки. В принципе я уже догадывалась, почему никто не хотел долго держать этот кукольный домик у себя.

– Но если дом, чьей копией он является, до сих пор здесь, почему я или Софи все еще не узнаём его? Ведь мы с ней знаем практически каждый исторический дом в Чарльстоне, по крайней мере снаружи. Но не этот.

– Но если предположить, что его снесли до того, как Общество охраны памятников старины впилось зубами в старые дома, его вполне могли перестроить. За эти годы владельцы внесли изменения, чтобы дом казался более современным. Мы видели дома в стиле древнегреческого возрождения, переделанные в викторианские, и наоборот, в зависимости от моды. Вдруг наш дом спрятан за георгианским фасадом? Откуда нам знать? – Он придвинул игрушечный шкаф ко мне. – Я возвращаю его тебе, чтобы ты могла вернуть его на место, прежде чем Нола хватится его.

– Разумно, – сказала я. – И, коль речь зашла о Ноле, на этой неделе я узнала кое-что интересное. Мы ехали в машине, и по радио зазвучал новый хит Джимми Гордона «Я только начинаю». Нола жутко расстроилась. Даже заставила нас сменить радиостанцию. Сказала, что встречала его и он ей не понравился.

Джек откинулся на спинку стула:

– Она сказала что-нибудь еще? Например, где она его встречала?

– Вообще-то, нет. Просто ясно дала понять, что это не та тема, которую ей хотелось бы развивать.

Джек побарабанил пальцами по столу:

– Нам с ней нужно больше времени проводить вместе. Может, пока я буду в отъезде, ты придумаешь, что отец и дочь могли бы сделать вместе. Главное, чтобы это было весело.

Вряд ли с моей стороны имело смысл напоминать ему, что у меня совершенно нет опыта по части такого рода вещей. Мой детский опыт сводился к тому, что я старалась удержать отца от выпивки или, по крайней мере, добивалась того, чтобы он не напивался у всех на виду.

Джек продолжал смотреть на меня, но было понятно, что на самом деле его взгляд устремлен куда-то в пространство. Думал ли он о Бонни?

– А я пока займусь Джимми Гордоном, – произнес он в конце концов. – Вдруг они с Нолой встречались через Бонни, ведь она писала песни. Думаю, это имеет смысл. В любом случае, стоит проверить. В данный момент пригодится все, что поможет достучаться до Нолы, ведь ничто другое не работает.

Его голос был полон разочарования. Вопреки обычаю, мне стало его жаль.

– И надолго ты уезжаешь? – поинтересовалась я.

В его глазах вспыхнул огонек. Передо мной вновь был старый Джек.

– Почему спрашиваешь? Будешь скучать по мне?

Я вздохнула. От моего сочувствия не осталось и следа.

– Нет. Просто хотела узнать, должна я спросить у твоей матери насчет этого игрушечного шкафа. Если ты куда-то собрался, чтобы развлечься, я не уверена, что ты не забудешь ей позвонить.