Закон обратного волшебства - Татьяна Устинова

– А что?

– Да ничего!

– И как это называется?

– Мазохизм, вот как. Медицинский термин.

– Да ну тебя, Анфиска, – возмутилась Наталья и захлебнула бутерброд чаем. Чай был горячий и сладкий, и она от удовольствия зажмурилась и еще посмотрела в кружку, сколько там осталось. Осталось довольно много, значит, пока можно не спешить.

– Тебе хорошо говорить, ты вон какая красивая! И машину водишь, и самостоятельная такая…

– Наташ, при чем тут моя машина? Ну и ты научись машину водить, и тоже будешь самостоятельная.

– Да ладно! Где я ее возьму, машину-то? Зачем мне учиться, если ее у меня все равно никогда не будет?

– Да почему не будет? Или у Виктора возьми, у него же есть!

– Так он мне ее и дал! Ни за что не даст!

– Брось ты его, – повторила Анфиса, – на что он тебе нужен? Ухаживать за ним всю оставшуюся жизнь? ! Вот радость какая.

– Да тебе, может, и никакой, а мне радость.

– Ну а тебе какая радость?

– Он на мне женится, вот какая.

– И дальше что?

– Что?

– Будет всю оставшуюся жизнь на диване лежать, а ты ему котлеты жарить? ! Он же ничего не умеет, и не выйдет из него ничего и никогда!

– А может, меня больше замуж никто не возьмет! – крикнула Наталья страстно. – И что мне тогда? ! Вон как Лена Андреева, до сорока лет в девках, а потом в старухах? ! Не хочу я так. Я хочу, чтобы у меня дом был, и дети, и муж! ..

– Даже такой?

– А чем он хуже других? Пить – не пьет особенно, машина у него, мама с папой опять же, если с детьми пересидеть или что там…

– Ну понятно, – вздохнув, заключила Анфиса. Этому спору не было ни начала, ни конца, и он мог продолжаться сколько угодно. – Значит, поженитесь и через год разведетесь, ты останешься с ребенком, а он с машиной, мамой и папой.

– Хорошо тебе говорить, ты вон какая красивая… – опять заскулила Наталья. – А я? ! Кому я нужна такая? !

– Ты очень красивая, – упрямо сказала Анфиса. – Просто очень.

– Ну да, – кивнула Наталья и выразительно потрясла бюстом. – Сказать, какой у меня номер лифчика, или не говорить?

– Иди ты со своим номером и лифчиком!

– У меня номер F. Сначала идут A, B, C, D, а потом только F! И обувь у меня сорокового размера!

– Ну и что?

– А то, что я, корова такая, ни разу в жизни ни с кем даже на танцы не ходила, потому что меня не приглашал никто! И что Витька меня любит – это редкость большая и удача!

Дверь распахнулась и на пороге показалась заведующая, как всегда собранная, элегантная, с пучком и в очках.

– Девушки, – сказала она довольно строго, – про ваши лифчики уже знают все сотрудники, но клиентов лучше пока не оповещать.

– Простите, – пробормотала совершенно пунцовая Наталья, – простите, Варвара Алексеевна.

– А замуж выходить только потому, что берет, и впрямь не стоит, – не меняя тона, продолжала заведующая. – Потом не отделаешься.

– Да меня никто и не берет пока, – пробормотала несчастная Наталья.

– Вот и хорошо, – заключила заведующая и добавила озабоченно: – А плохо то, что договоры у меня со стола пропали, и найти их не могу. Анфиса, ты не брала?

Анфиса чуть не поперхнулась своим чаем.

Заведующую, несмотря на все ее строгости и чудачества, все очень любили и старались никогда не подводить.

– Н-нет, Варвара Алексеевна, я не брала. А что за договоры?

– Да с фирмами! – сказала заведующая с досадой. – Целая пачка! Только вчера все выложила, отчетность надо сдавать, конец месяца, и нет договоров! Коржикова, ты в торговый зал когда вернешься, попроси Татьяну Семеновну ко мне зайти, может, она взяла?

Татьяна Семеновна была одной из ее заместительниц.

– Хорошо, – кивнула Анфиса, намереваясь немедленно бежать, – обязательно.

– Ты допивай, допивай спокойно, – хладнокровно посоветовала заведующая. – Не лети. И про лифчики можете продолжать, но потише только.

И дверь за ней закрылась.

– Вот, все из-за тебя, – зашипела Наталья, – вечно так! .. Неудобно ужасно.

– Ничего, нормально, – тоже шепотом отвечала Анфиса, хоть и чувствовала себя неловко.

Наталья одернула на себе халат, с отвращением оглядела свою грудь и попыталась заткнуть ее за край стола. Грудь туда никак не умещалась, и Наталья сильно сгорбилась.

– Распрямись, – велела бесчувственная Анфиса. У нее-то грудь была в полном порядке, маленькая, аккуратненькая, загляденье просто!

– Не распрямлюсь, – мрачно отрезала Наталья.

Бутерброда ей больше не хотелось, а съеденный кусок давил на желудок стыдной тяжестью. Зачем она опять так налопалась? ! Пусть бы Анфиса ела, а ей зачем?

Два листика салата, мелко нашинкованная капуста, полторы ложки тертой моркови, все заправить оливковым маслом холодного отжима, выложить на тарелку, украсить веточкой укропа и зонтиком петрушки. Есть медленно, как бы нехотя.

Впрочем, кто же такую красоту добровольно захочет есть? !

Неожиданно Наталья вспомнила, что есть же волшебное средство! Еще не все потеряно, ура! ..

– Анфис, а «Ксеникал» вчера привезли?

– Вроде привезли.

– Вроде или точно привезли?

– Да не я товар принимала!

– А кто принимал?

– А Наталь Иванна принимала!

– Ах ты господи, – озабоченно сказала Наталья, – побегу узнаю.

– Да привезли, Наташ, – успокоила ее Анфиса, – мы же заказывали. Я сама и заказывала. А раз заказали, значит, привезли. Там на коробках должно быть написано «Хоффманн – Ля Рош».

Так красиво и очень «загранично» называлась фирма, которая производила волшебный препарат «Ксеникал».

– Знаешь, как я от него худею? – заговорщицким полушепотом спросила Наталья, как будто вокруг стояли толпы конкурентов, мечтающих наброситься на «Ксеникал» и отобрать у Натальи надежду на похудение. – Прям ужас один! Вот наешься, а потом надо только одну таблеточку – заесть, – и жир не усваивается!