Ее маленькая тайна - Татьяна Полякова

Медаль мне так и не дали, а вот денежки потекли рекой. Конечно, не сразу. Объявление пришлось дать трижды, прежде чем в нашей квартире появилась женщина лет сорока. Я ей очень обрадовалась, и не только потому, что она была первой клиенткой: сидеть в четырех стенах и общаться только с Доком, мысли которого я знала наизусть, порядком надоело.

С клиенткой я беседовала часа два, она заплатила много больше, чем я просила, и отбыла чрезвычайно довольная, хотя я только и сделала, что повторила ее мысли вслух, однако на нее это произвело самое благотворное воздействие: женщина успокоилась и приняла необходимое решение.

Через два дня клиентов было уже трое, потом их стало столько, что пришлось назначать время приема и повышать таксу, дабы избавиться от просто любопытствующих. Док забросил Центр и вел предварительные беседы с клиентами, многие нуждались в помощи психолога, а отнюдь не в услугах гадалки. В общем, дела наши процветали.

Как-то поздней осенью, ближе к вечеру, в квартире появились двое молодых людей сурового вида. Побеседовав с ними семь минут, я могла констатировать завидное единодушие наших взглядов по всем основным жизненным принципам и с того момента свой бизнес как бы узаконила. Парни остались довольны, а про меня и говорить нечего.

Так прошел год. Денег я заработала столько, что они вызывали томление: тратить их было некуда, жили мы скромно, Док являлся убежденным вегетарианцем и щипал салат, а я налегала на сладкое, видно, недокормили в детстве.

Док беспокоился за наши денежки и опасался грабителей, а я все пыталась решить: к чему мне мой дар, и дар ли это вообще, а не странное стечение обстоятельств? Год прошел, а я так и не решила и ничего похожего на знак усмотреть не смогла. Оттого, как водится, заскучала.

Примерно в это время в нашей квартире возник Колька Вихряй, один из моих «защитников». По делам он был накануне, а сегодня ему здесь совершенно нечего было делать, и я слегка удивилась. Рядом топтался его дружок, которого я знала плохо, помнила, что зовут Серега, а кличка Чиж или что-то в этом роде. Конечно, мне ничего не стоило слазить в его мозги и это выяснить, но понапрасну я не напрягаюсь.

В общем, они возникли в прихожей, отводили глаза и явно томились.

– Ты чего притащился? – удивилась я. Колька вздохнул и не без робости произнес:

– Варвара, ты это… погадала бы мне, а?

– Влюбился, что ли?

– Ага, – хмыкнул он и, конечно, врал. Другое его мучило.

– Ладно, пошли в комнату, – предложила я, и он пошел, его дружок тоже.

Я извлекла карты и стала их раскладывать, а потом вещать, при этом путала короля с валетом, подрывая свою репутацию. Но Кольке было не до королей, он выглядел подавленным и ждал от меня чуда. Мысли его я видела как на ладони.

Рассказав о его недавних горестях, неудачах и небольшой радости (на днях он наконец-то излечился от триппера, который появился совершенно неожиданно после краткого общения с одной симпатичной девушкой лет пятнадцати, по виду маменькиной дочкой), так вот, раскрыв ему глаза на все это и отметив на его лице глубокое удовлетворение, я перешла к насущному, то есть дню завтрашнему. Именно предстоящее завтра событие, точнее, встреча, назначенная на семь часов вечера в тихом, ничем не примечательном местечке, и вгоняла Кольку в тоску. Он сильно сомневался, что уйдет оттуда в целости и сохранности, и, между прочим, сомневался не напрасно. Я бы на его месте наплевала и не пошла, но стриженые ребятишки народ чудной, живут по своим правилам, нормальному человеку эти правила покажутся глупыми, но братва их блюдет и от неписаного закона ни на шаг. Надо сохранить лицо, или что там у них.

И Колька завтра, конечно, поедет, отговаривать смысла нет, да и без разницы мне: лишится он своей головы или она еще некоторое время будет служить ему украшением. Правда, Колька парень неплохой, то есть не хуже многих других, хоть, конечно, и не лучше.

Тяжело вздохнув, я сказала:

– Завтра тебя ждет дорога и встреча с тремя королями. Остерегайся их, потому что они смерти твоей хотят. Если после шести вечера завтра из дома не выйдешь, жить будешь долго и удача тебя не оставит. – В этом месте я еще раз тяжело вздохнула и уставилась на него. Он облизнул губы, посмотрел на меня с укором, а я решительно добавила: – Короче, из дома носа не кажешь, и все будет хорошо, высунешься – жди неприятностей.

– Как же, сиди дома… – разозлился он, а я удивилась:

– Ты чего, Коля? Просил погадать, так я гадаю. А остальное – дело не мое.

Тут я еще кое-что порассказала и, судя по всему, произвела впечатление. Зная Колькины мысли, было это совершенно нетрудно. Но он-то не знал, что я знаю, поэтому краснел, ерзал и таращил глаза.

– Все, – закончила я глазеть на двух королей и крестовую десятку. – Вопросы есть? Вопросов нет. Сеанс закончен.

– А… больше ты ничего не знаешь? – посидев пнем минут пять, робко поинтересовался он.

– Что тебе еще? – удивилась я.

– Ну… погадай еще раз… может, чего увидишь.

Он извлек из бумажника деньги и положил на стол. Сумма заметно превышала мою обычную таксу.

– Убери, – сказала я, демонстрируя обиду. – Не чужие ведь люди.

– Нет, – мотнул он стриженой головой. – Хочу, чтоб все было как положено…

Я вздохнула и еще раз разложила карты. Как на грех, выпали одни вини. Колька на них уставился и спросил:

– Хреново?

– Ну… – ответила я уклончиво, повертела в руках шестерку, отшвырнула ее, поморщившись, и сказала: – Коля, завтра вечером сиди дома… – Тумана я напускала вовсе не для того, чтобы запугать Кольку, просто ему очень хотелось услышать, чем закончится завтрашняя встреча, а я об этом не имела понятия, потому что даром предвидения меня господь не наградил. Умный человек избегает неприятностей, именно эту мысль я и пыталась донести до Колькиного сознания. Он понял все по-своему. Тяжело поднялся, отводя взгляд, и сказал:

– Ладно, я пошел.

Дружок тосковал в кресле рядом и выглядел слегка пришибленным.