Черта с два! - Татьяна Полякова

– Эй, ты, – привычно не здороваясь, проворчал Андрей. – Что с пленкой?

Я успела забыть о пленке и потому ответила не сразу.

– Не хочу говорить о всяких глупостях, – ответила я хмуро. – Когда вернешь деньги?

– Завтра. Приезжай с утра. И пленку захвати.

– У меня нет никакой пленки.

– Зачем она тебе, дура? Что ты с ней собираешься делать?

– Абсолютно ничего. Ты прав, мне не нужны никакие пленки, мне нужны мои деньги.

Он вздохнул и, наверное, покачал головой.

– Ладно, ладно… Забери свои деньги… и впредь не будь такой идиоткой. Уяснила?

– Когда приехать, я имею в виду, во сколько?

– С утра… часов в одиннадцать. Можешь даже раньше, нет, лучше в одиннадцать. И не забудь пленку.

– Я не могу ее забыть или не забыть, у меня ее просто нет, и взяться ей неоткуда.

– Ага, – явно усмехнулся Андрей и, помолчав, добавил: – Заберешь свои деньги, а вечером я заеду к тебе, и ты вернешь пленку, идет?

– Надеюсь, ты не обманываешь, и свои деньги я получу.

Я повесила трубку. Неужели и вправду получу? Я запретила себе радоваться раньше времени, взяла книгу и устроилась в кресле. Дождь незаметно перешел в ливень, в небе полыхнула молния, грохнуло так, что дом, казалось, качнулся, и окно пришлось закрыть. Я покосилась на входную дверь и на всякий случай приперла ее тумбочкой, на которой обычно стоит телефон. Проверила замок и щеколду. Телефон поставила в изголовье постели.

– Вот так, – сказала я громко и опять устроилась в кресле. На кухне тикали часы, за окном бушевала гроза, а Алиса отправилась на королевский крокет.

Утром я поднялась необычно рано и заметалась по квартире.

– Что-то я делаю неправильно, – хмуро сообщила я себе. Привычка думать вслух последнее время всерьез пугала меня. Что-то со мной происходит? Как бы с катушек не съехать. Но когда с кем-то говоришь, квартира не кажется такой неприютной, даже если твой собеседник ты сама. – Что-то я делаю неправильно, – повторила я, присев на корточки перед холодильником.

«Разумеется, – ответил внутренний голос, отличавшийся некоторой вредностью и склонностью к критике. – Ты все делаешь неправильно, наоборот и наперекосяк. Например, люди ходят в магазин, покупают продукты, а потом кормят себя… Ты просто спятила на своем девятом этаже. Кончится тем, что тебя на «Скорой помощи» отвезут в психушку».

– Заткнись! – разозлилась я и хлопнула дверцей холодильника. Он был пуст, а тратить время на лицезрение пустых полок не стоило. Я заварила кофе, поглядывая в окно, и позвала: – Ну, где ты там? Скажи лучше, как мне следует поступить?

«Что толку? – проворчал голос. – Все равно ты меня не послушаешь».

– Я боюсь ехать к этому типу, – пожаловалась я.

«Неприятный молодой человек и жулик к тому же».

– Вот именно. Надо как следует подумать, стоит ли ехать.

«Не стоит. Лучше встретиться с ним где-нибудь в людном месте… Я знаю отличное место, в кафе, в Старом городе, и на всякий случай попроси кого-нибудь прокатиться с тобой».

Я принесла телефон, взглянула на часы и позвонила Косте. Он так же, как я, работал дома и, когда у него эта самая работа была, сидел безвылазно в квартире, забывая есть и спать. В свободное от работы время он пил, помногу и подолгу. В этом случае застать его дома было невозможно. Сейчас Костя оказался дома, голос его был недовольным, я принялась извиняться, чувствуя, что оторвала приятеля от важных дел.

– Сашка, ты, что ли? – пробасил он. – Привет. Говорят, тебя с квартирой прокатили?

– В общем, да.

– Я ж просил, не торопись, выйду из запоя и помогу… В чем там дело-то, объясни…

– Костик, как раз сегодня мне обещали вернуть деньги. Ты не мог бы съездить со мной?

– Конечно. Сиди дома, я сейчас подъеду.

Поблагодарив его, я стала звонить Андрею.

– А, это ты, – вместо «здравствуй» сказал он. – Приезжай, жду. И не забудь пленку.

– Ничего о ней и слышать не хочу. Ты вернешь деньги?

– Верну.

– Тогда приезжай в кафе, где мы в первый раз встретились…

– Да мне туда тащиться через весь город.

– Мне тоже. К тебе я не поеду.

– Боишься? – хохотнул он. – Во сколько встретимся?

– В двенадцать. Устроит?

– Устроит.

Я быстро оделась и стала ждать Костю.

Он приехал и сообщил с порога:

– В городе опять какая-то авария. Троллейбусы стоят. Пришлось топать пешком четыре остановки… Сашка, а у тебя деньги есть?

– Сколько надо? – вздохнула я.

– Сотню. Лучше две.

– Могу дать тридцатку.

– Ладно, –поморщился он. – Сколько я тебе буду должен?

– Не помню, но у меня где-то записано.

– Получу бабки, верну.

Мы вышли из квартиры, и я направилась к лифту.

– Не работает, – обрадовал Костя.

– Утром работал.

– Так ведь хорошего понемножку.

Мы стали спускаться по лестнице, и я пожаловалась:

– Наверно, мне отсюда не выбраться.

– Да брось ты… у меня тоже лифт не работает. Нашла из-за чего расстраиваться… Тебе аванс дали? – кашлянув, спросил он. – Как вообще платят?

– Нормально, – пожала я плечами.

– Слышала, в Доме творчества выставку открывают?

– Там Самарский, он меня терпеть не может…

– Не один он решает…

– Ты же знаешь, мне не везет.

Однако я была не права, сегодня мне везло, по крайней мере в том, что касалось машины. Сутки простояв под окнами, она ничего не лишилась и не приобрела.

– Не боишься оставлять? – кивнул Костя на мое транспортное средство.

– Боюсь. Но позавчера была так расстроена, что об этом не думала.

Мы отправились в старый город, я за рулем, а Костя на заднем сиденье, за моей спиной. Кто-то когда-то сказал ему, что это наиболее безопасное место, с тех пор он только там и садился.