Черные пески - Роберт Брындза

– Кейт? – спросила она с лондонским акцентом. Ее каштановые волосы были зачесаны назад, открывая высокий костлявый лоб, а глубоко посаженные глаза с темными кругами напомнили Кейт морду енота. Она узнала в женщине новенькую с собрания Анонимных алкоголиков.

– Да. Вы в порядке? – спросила она, стараясь перекричать рев ветра.

– Кейт Маршалл? – Глаза женщины слезились от ледяного воздуха. На ней был длинный сливового цвета пуховик, похожий на спальный мешок, и ярко-белые кроссовки.

Кейт удивилась, услышав свое полное имя. Она представлялась на собрании, но использовала только свое имя, как это и было у них принято. «Эта женщина – чертова журналистка», – подумала Кейт.

– Без комментариев, – бросила она, открывая машину и намереваясь быстро уехать.

– Я не журналист. Вы нашли тело моего сына… – произнесла женщина. Кейт остановилась, положив руку на дверцу. – Его звали Саймон Кендал, – добавила женщина, глядя Кейт прямо в глаза. Ее пронзительно-зеленые глаза были полны печали.

– Ох. Мне очень жаль, – ответила Кейт.

– Мне сказали, что он утонул.

– Да. Я видела репортаж из местных новостей.

– Чушь собачья! – воскликнула женщина.

Кейт следила за историей, хотя местные новости не слишком ее освещали, но сообщили, что дело закрыто. Саймон Кендал был в палаточном лагере с другом, пошел к воде и утонул. Затем его тело было изуродовано одной из лодок техобслуживания, которые регулярно патрулировали водохранилище. В местных новостях также упоминалось, что именно Кейт обнаружила тело. Вот почему Кейт сразу решила, что эта женщина – журналистка.

– Он весь искалеченный. Они не хотели показывать мне его в морге… Взгляните на это, – воскликнула женщина, перекрывая шум ветра. Она достала из кармана пальто маленький фотоальбом, порылась в нем и нашла фотографию красивого молодого человека в плавках возле бассейна. На шее у него висели две медали. – Это мой Саймон. Он был региональным чемпионом Великобритании по плаванию. Он собирался заниматься этим профессионально. Но пропустил отбор в олимпийскую сборную по плаванию в Лондоне 2012 года из-за травмы… Глупая травма… – Она листала фотографии и тараторила, как будто старалась привлечь внимание Кейт. – Саймон не стал бы ночью в одежде прыгать в воду!

– Как вас зовут? – спросила Кейт.

– Лин. Лин Кендал… – Она подошла ближе и умоляюще посмотрела на Кейт. – Как думаете, что произошло? Я знаю, что вы работали полицейским. Я читала о том, что вы были частным детективом.

– Я не знаю, что произошло с Саймоном, – ответила Кейт. Правда заключалась в том, что в последние несколько недель эта история не выходила у нее из головы. Хотя она и занималась работой и Джейком, который после возвращения в Уитстабл держался очень отстраненно.

– Разве вам не интересно? – Лин трясло. Она яростно вытерла слезы рукой. – Вы преподаете криминалистику. Были следователем. Разве смерть моего сына не заслуживает интереса?

– Конечно, – произнесла Кейт.

– Мы можем где-нибудь поговорить? – спросила Лин, убирая брошенную в лицо ветром прядь волос. Кейт гадала, трезвая ли Лин. Женщина выглядела совершенно разбитой, что понятно в ее ситуации.

– Да. На Рома-Террас, в самом конце набережной, есть маленькое кафе «Кроуфорд». Встретимся там.

5

Кофейня «Кроуфорд» была самой старой в Эшдине и самой любимой у Кейт. Черные лакированные стены украшали фотографии Джоан Кроуфорд и Бетт Дэвис, а за пластиковой стойкой висело огромное помутневшее зеркало, отражавшее гигантскую медную кофеварку, выцветшие красные кожаные диванчики и вид на темную набережную. В этот холодный, ветреный вечер среды здесь было пусто. Кейт приехала первой и выбрала столик в дальнем углу.

Через дорогу прилив достигал волноотбойной стены, и со своего наблюдательного пункта Кейт могла видеть всю набережную. Волны разбивались о стену и швыряли пену и гальку на припаркованные машины. Белый «БМВ» с ревом проехал по дороге и припарковался позади потрепанного «Форда» Кейт. Лин вышла из машины, схватила с пассажирского сидения ярко-зеленую пластиковую папку и свой пуховик.

– Вы уже сделали заказ? – спросила Лин, усаживаясь напротив Кейт.

– Нет.

Лин положила зеленую папку на стол, достала из кармана куртки мобильный телефон, пачку «Мальборо-100» и золотую зажигалку. Затем сняла, пуховик, скомкала его и села сверху. Лин была миниатюрной женщиной, и Кейт подумала, не сделала ли она это, чтобы не смотреть на собеседницу снизу вверх.

К их столику подошел Рой Кроуфорд, пожилой человек, владевший кофейней с 1970-х годов. Это был крупный мужчина с длинными седыми волосами, собранными в хвост, и розовым, чисто выбритым лицом.

– Чем могу быть полезен? – спросил он, улыбаясь и надевая очки в форме полумесяца, висевшие на цепочке у него на шее.

Они заказали по капучино, и он что-то размашисто нацарапал в блокноте.

– Знаю, заказ простой, – пояснил он. – Но я бы и собственную голову потерял, не держи ее шея. Мне очень жаль, но у нас не курят. Подумать только, Лейбористская партия запретила курение! – Он театрально закатил глаза и оставил их одних.

Лин нервно откинула растрепавшиеся пряди волос с высокого лба.

– Расскажите мне о Саймоне, – попросила Кейт. Лин, казалось, с облегчением перешла к делу.

– Он уехал со своим университетским приятелем Герайнтом. Они разбили палатку на площадке возле водохранилища «Черные пески», – начала она.

– Вы местная?

– Я родилась в Лондоне. Мой покойный муж был родом отсюда, и я живу здесь уже двадцать лет. Он умер от сердечного приступа. – Кейт хотела выразить соболезнования, но Лин подняла руку. – Не надо. Он был настоящим придурком.

– А Герайнт что рассказывал о Саймоне?

– Они весь день провели на пляже. Добрались до лагеря поздно, поставили палатку и легли спать. Проснувшись на следующее утро, Герайнт обнаружил пустой спальный мешок Саймона и решил, что он отошел пописать, но утро проходило, а Герайнт все никак не мог его найти.

– Они не дрались? – Лин покачала головой. Кофеварка в углу зашипела, послышался звон ложек и фарфоровых чашек. – Они что, только вдвоем отдыхали?

– Да. Они были лучшими друзьями и никогда не ссорились. У Герайнта не было ни царапины. И вся одежда сухая.