Хватит быть для всех хорошей! - Ребекка Рид

«Мальчишки такие мальчишки» – еще одна расхожая фраза, применимая ко всем случаям. К счастью, современные родители стараются не использовать ее в качестве оправдания, но все же она укоренена в нашем поведении. В бытность свою няней я часами сидела на краю игровой площадки, и благодаря своенравному аккумулятору моего айфона мне часто не оставалось ничего иного, как наблюдать за игрой детей. Если вы когда-нибудь окажетесь в подобной ситуации, понаблюдайте за тем, как родители и воспитатели по-разному относятся к мальчикам и девочкам. Девочкам гораздо чаще говорят уступить место другим детям на качелях, горке или любом ином интересном развлечении на площадке.

Согласно распространенному мнению, мальчики более энергичны и взрослеют медленнее, а поэтому им позволяется бегать по дому, забираться на мебель, встревать в разговоры родителей и быть в общем грубее. Подобное поведение со стороны девочек пресекается с самого раннего возраста.

Стоит ли удивляться, принимая во внимание все, чему нас учат с ранних лет, что ко времени взрослой жизни мы, женщины, испытываем трудности с самореализацией на рабочем месте? Как подтвердила доктор Руис, внушаемые с детства утверждения по поводу половых различий во взрослом возрасте становятся глубоко укоренившимися:

«Мы знаем, что люди прежде всего социальные животные, а это означает, что мы сверхчувствительны к ожиданиям со стороны нашего „племени“, особенно во время взросления, главная психологическая цель которого – обрести персональную идентичность, позволившую бы нам одновременно и соответствовать окружению, и выделяться на его фоне.

Если подобные ничем не обоснованные гендерные стереотипы переходят от одного поколения к другому без всякого вызова, мы рискуем бездумно передавать культурно избыточные ограничения – вместо того чтобы поощрять подростков к исследованию и развитию их индивидуального потенциала, мы загоняем их в мини-клетки, раскрашенные в розовый и голубой».

Пока мы маленькие девочки, нам постоянно велят ждать своей очереди, говорить «спасибо» и «пожалуйста» и не прерывать взрослых. А потом, став взрослыми, мы ожидаем повышения. Мы вежливо делимся, вместо того чтобы захватить себе место под солнцем. Мы произносим «пожалуйста», когда хотим выступить на собрании или заговорить за обеденным столом, и мы отвечаем «спасибо», когда нам разрешают что-то сказать. Мы не прерываем других, когда решаемся попросить прибавки к зарплате, и не устраиваем скандал, когда нам в ней отказывают. Мы смирно стоим, пока мужчины в общественном транспорте залезают нам под юбки, потому что не хотим поднимать шум. Мы говорим мужчинам в баре, что не хотим выпить с ними, потому что у нас уже есть парень, вместо того чтобы сказать правду: мы просто не хотим.

В детстве нас награждали за то, что мы вели себя тихо, были сдержанными, молчали и не поднимали шума. Нас поощряют вести себя вежливо, не выделяться и не суетиться. Наши родители довольны, если мы не привлекаем к себе лишнего внимания. За все это нас хвалят. Вплоть до того момента, когда мы вдруг оказываемся взрослыми и нам нужно выделиться, чтобы доказать свою успешность. Короче говоря, обучая нас не быть грубыми, родители программируют нас на то, чтобы мы сами себе были угнетателями. Выученное нами в раннем детстве подавляет нас во взрослой жизни. Как выразилась доктор Руис, мы оказываемся запертыми в «клетках, раскрашенных в розовый и голубой». И, по крайней мере для меня, прутья розовых клеток состоят из страха показаться грубой.

Глава 1

Грубость по отношению к друзьям

Известный мыслитель Альбус Дамблдор (примерно уровня Мерлина) как-то сказал: «Требуется большое мужество, чтобы противостоять своим врагам… но еще сложнее противостоять своим друзьям». Только, конечно, эти слова написала Дж. К. Роулинг и была совершенно права: одно дело быть грубой по отношению к тем, кого ты никогда больше не увидишь – это нелегко, но возможно; и другое дело быть грубой к тем, кого ты знала всю свою жизнь и кто ожидает от тебя определенного поведения – это гораздо труднее. Но друзья – это люди, с которыми мы проводим большую часть времени, и они же, скорее всего, будут что-то требовать от нас, поэтому важнее всего в первую очередь научиться быть грубой именно с ними.

Когда мне было тринадцать лет, вышел фильм «Дрянные девчонки». Если вы не смотрели его, отложите книгу и посмотрите, потому что, если честно, это величайший кинематографический шедевр всех времен, и он заслуживает ретроспективной номинации на «Оскар» в категории «лучший фильм». Тем же, кто видел его в 2004 году и с тех пор не пересматривал, вот краткое изложение: получавшая домашнее образование Кэйди Хирон переезжает в США и впервые сталкивается с западными тинейджерами. Она быстро узнает, что «девчоночий мир» – это чрезвычайно сложный и самоуправляемый механизм. Самое поразительное в фильме – это то, что сделанные в нем наблюдения по поводу женской дружбы верны как в отношении тинейджеров вымышленной школы в Мичигане, так и моих подруг по школе для девочек в Восточном Сассексе. Где бы вы ни находились, повсюду найдутся такие персонажи, которые скажут в глаза: «Мне так нравится твоя юбка», а через секунду, оказавшись за спиной, произнесут: «Это самая уродливая юбка, какую я только видела».

Жестокость подростков по отношению друг к другу переходит все границы. Я сама распускала слухи про девочек, которые сосут свои собственные соски, мастурбируют ручкой Parker и занимаются сексом с инструкторами по вождению, потому что от умения сочинить сплетню зависело мое положение в школе. Вокруг меня были девочки, которых унижали, над которыми издевались и смеялись, по поводу которых распускали сплетни. Все это делалось и в отношении меня. И все это за спиной, шепотом, исподтишка. Хотя тогда мне казалось, что это особенность подростков, на третьем десятке жизни я заметила, что кое-что из этого продолжается до сих пор.

Что касается романтической стороны, во взрослой жизни мы ведем себя – по крайней мере, стараемся вести – совершенно иначе, чем в подростковом возрасте. Мы не названиваем мужчинам и не бросаем тут же трубку, не заводим бойфрендов и не расстаемся по три раза на дню. Мы не расписываем подругам каждую минуту нашего приближения к сексуальному проникновению и не позволяем знакомым решать, есть у нас чувства к кому-то или нет. Примерно после окончания университета я заметила, что если мое отношение к мужчинам и сексу и изменилось, то мое поведение с подругами (в основном сплетни за спиной и беспокойство о том, что они меня ненавидят) во многом осталось таким же, как и в подростковом возрасте, с единственной только существенной разницей – если раньше мы занимались этим в квартирах родителей, попивая диетическую колу, то сейчас занимаемся этим в наших собственных квартирах за бутылкой вина.