Личное дело Бездушного - Анна Велес

– Спасибо! – не раздумывая, согласился Олег.

Он понимал, о чем говорит его подчиненный. Есть улики, есть показания свидетелей, другая официальная информация. А есть версии следователя, какие-то подозрения, наметки, и это намного ценнее того, что легло в архив.

– Может, у него какие-то записи свои остались.

– Хочешь, я с ним договорюсь, пообщаешься сам, – предложил детектив.

– Лучше ты, – коротко отказался начальник отдела.

Он понимал: тот следак не виноват, что маньяк перестал убивать и дело зависло. Но все равно Олег не смог простить, что убийца Жанны остался безнаказанным.

– Тогда жди меня где-нибудь послезавтра, – решил Глаз. – Если тут ничего нового не свалится.

– Можешь не спешить, – разрешил ему начальник.

– Можно подумать, ты реально отдыхать собрался, – усмехнулся детектив.

Олег ответил ему своей коронной ухмылкой, кивнул на прощание и поспешил прочь. Его гнало вперед нетерпение.

2

Алиса недоуменно нахмурилась. Она работала дома, в своем кабинете, и прекрасно слышала, как приехал Олег: остановилось такси, и полицейский вошел в дом минут пятнадцать назад. За две недели совместного сосуществования у них сложился некий порядок отношений. Конечно, они не заводили традиций обязательного ознакомления друг друга со своими планами на день, и никто из них, возвращаясь домой, не отмечался перед другим обязательным поцелуем и каким-то сладким приветствием. Но все же! Когда Олег приезжал, он находил способ сообщить ей о своем присутствии. Он мог громко включить музыку в гостиной или сразу пройти на кухню, где всегда хватало шумов. Иногда он просто заглядывал, кивал ей и поднимался в спальню. Но не сегодня.

А между тем Алиса прекрасно знала, что он делал в первой половине дня. Сегодня Олег начинает расследование. То самое. Свое. Ради этого он остался здесь, в ее доме. Две недели он в бешеном темпе работал, чтобы быстро передать в суд дело по убийству Ивана, лучшего друга Алисы, чтобы освободить и себя, и девушку. Он торопился. И теперь…

Алиса кликнула мышкой, сохраняя текст, устало повела плечами, встала из-за стола и отправилась в гостиную. Ее напарник и сожитель сидел на диване. Просто сидел в тишине, почти неподвижно. Перед ним на журнальном столике стояли две коробки, наполненные бумагами – материалы по делу, которые он забрал сюда из своей квартиры. В управлении полицейского прозвали Бездушным: за полное пренебрежение вежливостью, отсутствие привязанностей, эмоциональную холодность. Вот и сейчас его лицо было спокойным, ничего не выражающим. Он сидел, положив ногу на ногу, руки лежали на коленях.

Девушка подавила тяжелый вздох. Она не то чтобы привыкла к этой маске – просто приняла Олега таким, какой он есть, без лишних эмоций. Ей самой обычно было мало дела до чужих переживаний. Но сейчас она и без подсказок знала, что скрывается за этим бесстрастным выражением лица. Пройдя через гостиную, Алиса заняла свое привычное место в массивном кресле, обитом красным бархатом, с необычайно высокой спинкой и резными подлокотниками. Они с Олегом называли это кресло троном. Удобно усевшись, Алиса бездумно осматривала свою гостиную. Она ждала.

– И что? – с привычной холодной ухмылкой поинтересовался Олег через пару минут. В его тоне сквозило напряжение и досада.

Алиса пожала плечами. Олег как-то сказал, что она очень легко переходит от милой девочки со сказочным именем к другой стороне своей личности – Хель. Такое прозвище ей дали еще в детстве, и девушка привыкла ему соответствовать. Мгновенно, когда того требовала ситуация, она становилась холодной, надменной и царственной – королевой мертвых. На звание богини смерти она не претендовала, но всем хватало и ее королевского статуса.

– Если я спрошу, что происходит, – спокойно сказала она, – или хотя бы поинтересуюсь твоим душевным состоянием, ты взорвешься. Я не жалею тебя, не сочувствую, не собираюсь лезть в душу, даже если тебе это нужно.

Олег нервно рассмеялся.

– А мне это нужно? – осведомился он.

– Тебе, конечно, свойственна подростковая тяга к театральным эффектам, – саркастично отметила Хель. – Но явно не в этот раз. Давай не будем говорить об очевидном.

Олег нехотя кивнул. Он понимал ее.

– Такое бывает, – с напускной ленью сообщил он. – Когда чего-то очень хочешь, долго стремишься, а потом… Когда это почти у тебя в руках – застываешь, потому что вдруг испугался. Робеешь, просчитывая, а что дальше? Все закончится?

Он покачал головой.

– У меня не тот случай, – уже серьезно заявил полицейский. – Я не боюсь этого дела.

– Знаю, – так же спокойно отозвалась девушка. – Ты думаешь о другом. О том, что это личное дело, и там, на фотографиях, Жанна. Живая и мертвая. По этому поводу ты должен испытывать эмоции, причем совсем не счастливые. И ты думаешь о том, что у тебя этих эмоций нет.

Олег удивился – уже не впервые. На самом деле способность Хель постоянно удивлять его, раздражать, иногда смешить, заставлять вообще хоть что-то чувствовать стала решающей. Из-за этого он остался с ней, но никогда не говорил об этом. Хотя себе не врал: с этой женщиной он хоть немного чувствовал себя живым. И понятым. Иногда настолько, что это поражало даже его самого.

– По-другому не получится, – между тем уверенно стала объяснять девушка. – Когда убили Ваньку… Я мечтала найти того, кто это сделал. Я жила этой яростью и продолжаю по инерции жить сейчас, потому что убийца найден, но моего друга все равно не вернуть. Однако… Найти и наказать – это цель. Помнить, любить, скорбеть – перманентное состояние, не зависящее от того, добиваешься ты своей цели или нет.

– То есть, – привычно ухмыльнулся Олег, – я не совсем моральный урод, который просто начинает очередное расследование, наплевав, что оно касается самого близкого человека?

– Жанна как была, так и останется тебе близким человеком, – весомо напомнила Алиса. – А ее убийца просто сядет. Если ты, конечно, все-таки начнешь расследование.

Полицейский нехотя кивнул. Ее логика, как всегда, была безупречной.

– Ты знаешь, – сменил он тему, – что до сих пор, когда произносишь имя своего друга, начинаешь счастливо улыбаться?

– Конечно. – И она тут же продемонстрировала, совершенно искренне, эту самую улыбку. – Я знала его почти всю свою жизнь. Это не так много по общепринятым меркам, но и не мало, если измерять в тех эмоциях, событиях, словах, что мы подарили друг другу. И это все – мое. И со мной.