Виртуал - Элеонора Завгородняя

Нужно было поставить точку в нашей затянувшейся истории. Точнее в моей затянувшейся истории, – она уже давно, скоро как год, не была «нашей», а если посмотреть правде в глаза – скорее всего, эта история никогда и не была «нашей». Она была моей, с самого первого её дня…

Я знала, как я хочу это сделать, что для этого нужно. Не было ни вопросов в стиле «а вот как бы это сделать», ни сомнений… Мой план был простым и понятным, где-то внутри себя я видела его так явственно, что было удивительно, что я пока не могу потрогать результат.

Я достала диск… Год назад этот диск я положила в самый дальний угол, чтобы не наткнуться на него случайно. На нём была надпись: «Платформа 9 и? или Жизнь, которой не было». На этом диске хранились наши фотографии – около двух тысяч фотографий, сделанных нами во время нашего путешествия год назад. Я вставила диск в компьютер – две тысячи фотографий не пугали меня – я точно знала, что мне искать… Я всегда любила фотографировать, это было моей страстью. Я любила снимать природу, пейзажи, или просто какие-то фрагменты – как луч солнца падает на ветку, или застывшую на секунду ворону, или булькнувшую в луже каплю дождя… Но особым увлечением были люди… Я любила, стоя где-то в тени деревьев, наблюдать за людьми… Смотреть на лица, мимику, походку, движения и угадывать – что это за человек, о чём он думает, что с ним происходит – сейчас, или вообще по жизни… Счастлив ли он, любит ли свою жизнь, семью, работу, есть ли у него друзья; много ли боли ему пришлось перенести. А может, наоборот – он везунчик, и беды обходят его стороной? Я наблюдала за людьми, и пыталась поймать в маленькое отверстие объектива целую жизнь, которая отражалась на их лицах. Я была словно охотник, и охотилась на людей с таким азартом, что забывала всё на свете…

Так и в этой поездке. Я охотилась за всем, что меня окружало, пытаясь записать на флэш-карту фотоаппарата целый мир – природу, города, людей, их быт, солнце, воздух и, кажется, даже запахи и звуки… Но главным объектом моей охоты конечно же был он… Я смотрела на него, изучая каждое его движение, взгляд, и пыталась запечатлеть то, что видела… Я уже знала наизусть каждую его морщинку, каждый волосок в бровях. Казалось, я с закрытыми глазами могу найти две большие поры в коже, которые выглядели как дырочки – над переносицей, чуть слева… Я фотографировала его, кажется, даже больше, чем потрясающие пейзажи вокруг. Я не любила снимать его, когда он просил меня об этом – в эти моменты он картинно принимал соответствующую позу, втягивал живот, расправлял плечи и надевал на лицо специальную портретную улыбку в сто пятьдесят два зуба… Нет, конечно, зубов у него было тридцать два, но когда он начинал позировать, всё это выглядело так искусственно, что казалось, будто зубов было больше чем полагается… Но зато когда он не видел, что я фотографирую его… Я снимала его как сумасшедшая. Щёлкая фотоаппаратом без конца, я удаляла неудачные фотографии, меняла режимы аппарата, меняла место своей дислокации и снимала, снимала, пока не получала то, что хотела…

Диск пожужжал в дисководе и открылся. Я стала собирать в отдельную папку его лучшие фотографии. Мне нужно было тринадцать фотографий… Отбор был жёсткий…

Вот здесь портрет – его лицо крупным планом. Сильное мужское лицо, сильный мужской взгляд куда-то вдаль, в пространство океана. Здесь у него ещё длинные волосы, и утром я заплела ему косички. Он хотел дреды, но ему отказывались их заплетать из-за недостаточной длины волос – и тогда мы сами накупили всяких верёвочек с ракушками и прочих прибамбасов для дредов, и я вплетала их в его волосы. Задача была действительно сложной – волосы были слишком коротки и неравномерны, да ещё ведь и кудряшки. Но – он хотел дреды, а значит, я буду изобретать невозможное до тех пор, пока не получится хоть что-то похожее… Косички с вплетёнными разноцветными верёвками и ракушками на концах ему шли. С ними он преобразился, и с учётом его роста и габаритов стал похож на породистого индейца из племени апачей. Изменилось выражение лица и взгляд – и вот получился такой портрет – эталон мужской силы и спокойствия…

А вот здесь волос уже нет… Совсем нет… Он хотел обрить голову. Это было очень символично – Индия, священная земля, священный ритуал по бритью головы… Он хотел сделать это у вод Ганга, но мы туда не доехали… А потому мы сделали это в Хампи – потрясающем, удивительном месте, в Храме Солнца… Очень, очень древнем храме, настолько древнем, что от него остались одни лишь руины. Но тем мощнее было впечатление – странная река, несущая свои воды между двух берегов, представляющих собой груды огромных, иногда размером с дом, валунов, и храмы, сложенные из этих же камней… Я обрила ему голову, и вот здесь, на этом фото он совсем лысый. Лысый как коленка – куда девался сногсшибательный красавчик? С фото на меня смотрело весёлое смешное большое и круглое лицо, эдакий «русский Ванька»… Я каждый день трогала ладошкой его макушку – волосы отрастали быстро…

А вот портрет – здесь он в бандане, она ему так идёт. Мы сидим в ресторанчике, он читает книгу, потом вспоминает что-то из другой книги и начинает мне рассказывать. Он увлекается своим рассказом, а я – я фотографирую. Этот портрет я особенно люблю – глаза горят и искрятся, лицо такое светлое, воодушевлённое, он весь лучится и сияет и даже не понимает, как бесконечно красив в этот момент… Да-да, именно сейчас, в этот момент, когда он просто искренний и настоящий, а не когда надевает на лицо дежурную улыбку…

Вот эти тринадцать фотографий, которые мне нужны. Теперь нужно подобрать слова к ним. Так получилось, что я не успела сказать ему всего того, что хотела, и теперь у меня была последняя возможность. Может и хорошо, что тогда не получилось – было бы длинно и долго, и он мог просто не услышать меня. Получилось бы что-то в стиле «пока договоришь до конца, забудешь, с чего начинал». Сейчас, через год, когда уже было понятно, что мне нет места в его жизни, всё стало простым и ясным. И не требовалось много слов – осталось только то, что действительно было важным… Мне даже не пришлось вспоминать или придумывать – слова пришли сами собой и легли – каждая фраза к своей фотографии. Прочитанные когда-то в книгах или прожитые самой – слова сами нашли своё место в календаре. Да, это был календарь. Момент был как нельзя более подходящий: Новый год, Рождество, и его день рождения – как раз на Старый Новый год, 13 января. Он любит число 13, поэтому в календаре будет 13, а не 12 листов. А на титульном листе будет коллаж из тех фотографий, которые мне нравятся, но по каким-то причинам не прошли отбор для отдельных листов. Края фотографий должны выглядеть как «рваные», а сами фотографии будут разбросаны по листу в беспорядке, как если бы их просто кто-то разбросал… Кто-то… Кто? Я задумалась на секунду – с того самого момента, когда я только ощутила необходимость как-то обозначить точку в этой истории, я ни на мгновение не задумалась о том, как это сделать и что для этого надо. Я точно знала… Я просто это делала – делала то, что пришло откуда-то сверху, пришло и осталось во мне, как будто это вовсе и не я придумала, а кто-то взял меня за руку и повёл – иди сюда, а теперь вот сюда, а теперь поверни направо…