Корпорация Лемнискату - Наталья Косухина

Я была не в состоянии поверить, что человек, который сейчас смотрел на меня, реален, что он где-то жил и взрослел в одно время со мной.

– Вера, – позвал меня Иван Иванович, – присаживайся.

Мне отодвинули стул, на который я и присела, двигаясь словно робот.

– Здесь все уже знакомы. Поэтому позволь представить тебе главу Западного филиала Лемнискату Алонсо Лонаро.

Мой любопытный взгляд пробежался по сидящему напротив мужчине – седой, матерый, с цепкими черными глазами, он оценивающе смотрел на меня. Я встретила его взгляд прямо и спокойно, можно сказать, равнодушно.

После того, что я увидела несколько минут назад и все еще не могла осмыслить, глава Западного филиала был мне безразличен.

Не заметив во мне должного трепета, Алонсо Лонаро только хмыкнул.

Далее мне представили его спутников. Я автоматически запоминала имена, не обращая особого внимания на личности: потом разберусь по мере надобности.

– А вот этот молодой человек, который стоит у окна, творец первой степени Калеб Родригес, – Иван Иванович указал на брюнета.

– Очень приятно, – произнес тот, и я узнала голос из своей головы.

– Господа, в свою очередь хочу представить вам нашего творца первой степени Веру Разинскую, – продолжил глава творцов, подозрительно косясь на меня. Он не понимал причин моего странного поведения.

– Рада познакомиться, – ответила я, и собственный голос показался мне чужим.

Стараясь смотреть прямо перед собой, я принципиально не обращала внимания на Калеба. В то время как главы о чем-то договаривались, я рассматривала бежевые матовые стены, коричневый, стилизованный под дерево пол, бежевый потолок со световыми полосками, расположенными в виде витиеватого узора. Отметила, что французские шторы на окнах из полупрозрачного материала ну очень красивые. А как красиво цветут фиалки на подоконнике… Вы не поверите!

Засмотревшись на чуть увядшие листья растения, я не заметила, когда все начали расходиться. Но Иван Иванович оставался на месте, а значит, и для меня совещание еще не закончено.

Когда помещение опустело и за полукруглым столом остались только главы и мы, творцы, в зале повисла тишина.

– Предлагаю начать с обсуждения возможностей наших творцов, – первым нарушил молчание Алонсо. – Калеб владеет всеми видами энергии: какие-то может создавать, а какими-то управлять, действуя по ситуации.

– Например? – уточнил Иван Иванович.

– Например, может ударить шаровой молнией. И, конечно, владеет различными видами боевых искусств.

Какой сильный дар, ему повезло!

Устав рассматривать стол, я вскинула глаза и наткнулась на взгляд Родригеса. Он, даже не думая скрываться, вовсю изучал меня. Я не отвела глаз, решив ответить тем же.

– Впечатляюще, – задумчиво прокомментировал наш глава. – Вера тоже умеет драться, но вот ее дар не проявляет себя физически. Она невероятно сильно чувствует творцов, может предсказать их действия и владеет любой информацией о них. Но мы не знаем почему.

– А почему вы так уверены, что она чувствует нас? – спросила девушка с длинными каштановыми волосами, красивыми локонами ниспадающими на плечи. Бежевая блузка очень выгодно оттеняла загорелый цвет кожи и светло-карие глаза. Кажется, ее зовут Амелия, и она творец третьей степени.

Глядя ей прямо в глаза, я заговорила:

– У вас кто-то из близких, скорее всего сестра, увела молодого человека, и вы очень тяжело переживаете это. Помимо прочего вы еще и беременны.

– Что? ! Да как вы смеете? Я не…

– Советую вам сходить к врачу.

Я повернулась к сидящему рядом с Амелией довольно невзрачному светловолосому мужчине средних лет, в толстых очках, чем-то похожему на крота, и продолжила:

– У вас финансовые трудности, видимо очень большие, потому что нужда в деньгах затмевает все остальные заботы в вашей жизни.

«Крот» лишь хмуро взглянул на меня, но промолчал.

Дальше сидела миловидная полная женщина, на вид около сорока лет, с кудряшками и очень светлыми, практически золотистыми глазами.

– А у вас родился внук, поздравляю.

– Спасибо, – радостно улыбнулась женщина, ничуть не раздраженная тем, что я проникла в ее эмоции и, покопавшись, нашла самую яркую.

Затем я задержала взгляд на афроамериканце с сильным тренированным телом и добрыми глазами.

– Вы недавно завели… – я запнулась, мне было сложно распознать то чувство, которое он испытывал, – домашнее животное. Однако вы очень к нему привязаны и сейчас переживаете из-за того, что вам пришлось оставить его на долгое время.

– Вообще-то у меня несколько домашних животных, но вы снова правы, – улыбнулся мужчина.

Я перевела взгляд на Калеба, но тот поспешно вскинул руки.

– Я верю.

Голос тот же, что звучал в моей голове, но с легким акцентом.

– Я могу распознать не только ваше душевное состояние, но и физическое, а также найти решение ваших проблем. И не спрашивайте как – я просто знаю.

Некоторое время было тихо, мы с Калебом продолжали смотреть друг на друга. Калеба интересовало, могу ли я чувствовать его, и я ответила:

– Да.

Он дернулся, а я окончательно убедилась, что голос в моей голове имеет плоть и кровь.

– Вы неплохо устроились, – прокомментировал Алонсо и обратился ко мне: – Но как вы узнаете, что именно произошло у человека? Чтение мыслей?

– Нет, при различных событиях эмоции разные и разной силы.

Глава творцов Западной корпорации открыл рот, но я перебила его:

– И читать я могу лишь творцов.

– Знать об этом – большое облегчение, – хмыкнул Лонаро.

– Но не в том случае, когда вам понадобится помощь, а Вера не сможет помочь, потому что вы человек, – скривился Ратский. – Полагаю, на сегодня достаточно. Через пару часов от аналитиков доставят результаты анализа, и нам с вами, Алонсо, предстоит еще одна бессонная ночь. А ребята пусть отправляются в Цитадель, отдыхают и тренируются.

– Согласен. И я бы хотел, чтобы Амелию осмотрел врач.

Все переглянулись и разом поднялись со своих мест.

– Вера, позаботишься обо всем? – поднял на меня глаза Ратский.

Я лишь кивнула и поманила за собой Амелию, которая находилась в совершенно плачевном состоянии. Руки женщины слегка тряслись, а в душе бушевала буря.