Шели. Слезы из пепла - Ульяна Соболева

Блик вдалеке мигнул два раза, и мы остановились. Лошади в нетерпении переминались с ноги на ногу, а я осмотрелась по сторонам, приложив руку к глазам, заслоняясь от тусклого света Мендемайского солнца. Со всех сторон нас окружали скалы. Небо сливалось с заснеженными верхушками. Я уже успела забыть, что в моем мире оно такое разное, здесь оно всегда неизменно серого цвета или молочно-туманного, а ночью черное и непроглядное.

Дорога в Ифамон, одна единственная, проходила через скалистую местность, что усложняло наш путь и делало его более опасным. В пещерах и зарослях могли прятаться лазутчики Балместа, Берита. Да кого угодно.

Снова блик впереди, и мы двинулись с места. Наконец-то вдалеке я увидела каменные шпили башен Иофамона. А позже и знаменитую Иофамонскую стену, которая окружала княжество со всех сторон, гарантируя надежную защиту от врагов.

Наш обоз поравнялся с отрядом демонов, вооруженных копьями. Армия Сиара Иофама. Их одежда отливала бронзой, и перевязи на обнаженных торсах сверкали гербами с изображением трехголового василиска, как и знамена, развевающиеся на шпилях башен и зубьях стены. Воины выстроились в две параллельные шеренги, проверяя обозы и путников. Нас обыскали, но проявили почтение. Видимо, их предупредили о нашем приезде.

Пять лет назад я бы даже не предположила, что буду на одной ступени иерархии с женой Аша, что стану свободной. Последний раз, когда я видела ее, я была просто рабыней. Игрушкой Аша, бесправной и испуганной до смерти. Сейчас я свободна… более свободна, чем ветер.

Как бы я хотела променять эту свободу и все, чего достигла, на то, чтобы вернуться в прошлое и быть там с ним снова. Прожить наш каждый день вместе… Еще раз. Возможно, иначе, не теряя ни секунды на сопротивление и неуверенность. Бросила взгляд на Ариса и сердце сжалось – тогда его бы не было. Он бы не родился. Разве я могу жалеть о том, что у меня есть сын?

Когда-то, несколько лет назад, я еще не научилась контролировать боль. Она нападала на меня неожиданно и вгрызалась в каждую клеточку моего тела, заставляя корчиться от агонии, ломать ногти о каменные стены склепа, снова и снова выдирая клочья волос. Они падали серебристыми прядями к моим ногам, а я вспоминала, как Аш перебирал их пальцами, и как они струились по его темной коже, когда я, обессиленная часами безумного секса, лежала на его груди. Я срывала голос и звала их троих. Я кричала Богу или Дьяволу, проклиная всех. Я молила вернуть мне их или вернуть меня назад, туда, где они живы. Меня затягивало в воронку безысходного горя, в пучину постоянных воспоминаний и дикой боли, я теряла нить реальности и сходила с ума. Мне не хотелось жить. В такие моменты я мечтала о смерти…

В ту ночь я не заметила, как Веда зашла в склеп с Арисом на руках. Она схватила меня под руку и рывком подняла с пола. А я отшатнулась от нее к стене, рыдая и закрывая лицо руками, и тогда Веда протянула мне Ариса.

– Смотри, Шели, вот твой сын. Вот твое будущее. Смотри на него. Ты хорошо его видишь?

Затем достала из-за пояса кинжал.

– Если я скажу тебе, что, убив его, ты вернешься в свое прошлое, ты убьешь? Ты сможешь убить свое будущее ради прошлого, которое, возможно, будет еще ужаснее. Убей живого ради мертвых. Да, любимых, но мертвых. Никто не знает, как повернется жизнь, если обмануть смерть и прожить ее заново.

Я смотрела расширенными глазами на сына, он тянул ко мне ручки, а Веда кинжал.

– Давай, Шели. Убей его. Ты ведь итак это делаешь, когда пропадаешь здесь сутками, когда сравниваешь его с НИМИ. Когда отказываешь ему в материнской любви, боясь изменить своим мертвым детям. Боишься любить его сильнее. Казнишь себя. Кому он нужен, кроме тебя? Фиену? Он воин. Сегодня жив, а завтра о нем буде помнить только ветер, по которому разнесется его пепел. А ты готова наложить на себя руки. Кто останется у Ариса? Кто позаботится о нем? Так убей сейчас, он и так погибнет. Брошенные дети не выживают в Мендемае.

Арис смотрел на меня удивленными голубыми глазками, а потом громко заплакал, и что-то внутри меня оборвалось…изменилось. Боль сделала шаг назад, потом второй, и я, судорожно глотнув воздух, протянула к сыну дрожащие руки. Отобрала у Веды и прижала к груди, целуя темные волосики. С этого момента я перестала звать их. Я горевала. Не было и секунды, чтобы я не думала о них, но я перестала сходить с ума. Веда права – у меня есть будущее, и оно в моем сыне. Они мертвы, а он жив, и я должна обеспечить ему достойное место под проклятым солнцем Мендемая, и, кроме меня, никто этого не сделает.

«Они всегда с тобой, Шели. Оглянись вокруг. Они здесь. Пока ты помнишь о них – они бессмертны. Отпусти. Они никуда не уйдут. Они в твоем сердце, и пока оно бьется – они живы».

Иофамон не походил на другие города Мендемая. Ни на Огнемай, не на Нижемай. Если сравнивать этот город с моим миром, то я бы сказала, что здесь все напоминает восток. Яркость, вычурность и какая-то броская красота зданий. Нас разместили в небольшой пристройке для гостей самой принцессы. Рядом с ее частью дворца. Я понимала, что рискую, что сейчас я в тылу врага беззащитная и в какой–то мере уязвимая. Моя охрана не защитит ни меня, ни Ариса. Но с другой стороны наша смерть не принесет Миене ничего кроме чувства удовлетворения от мести, а затем и смерть потому что моя армия здесь камня на камне не оставит.

Миена не настолько глупа, чтобы не понимать, что я пришла не одна. Мои воины окружили княжество по периметру, и дозор Иофамона прекрасно видит знамена с огненным цветком.

Я разместилась в шикарных покоях вместе с Арисом. Веда заняла соседние покои. Малыш зачарованно рассматривал затянутые яркими гобеленами стены, разукрашенную золотой краской мебель. Я тяжело вздохнула, глядя, с каким восторгом он смотрит на окружающую роскошь. Мой сын не видел ничего подобного за всю свою жизнь, половину из которой мы провели в пещерах и в дороге, а взятый нами Нижемай только начали отстраивать. Там все сгорело дотла, когда мы вошли в город.