Имперский граф - Серг Усов

Олег ещё раз напомнил себе, что здесь сила мага возрастала по экспоненте, в зависимости от размера магического резерва.

– Не намного, но сильнее, – подтвердил Чек.

– Значит, несмотря на большое численное и качественное превосходство нашей армии, бои предстоят тяжёлые и потери будут огромные, – подвёл промежуточный итог граф ри Шотел. – А если они ещё и будут не к битвам стремиться, а добраться до наших мастерских и цехов, то беды могут много принести.

– Так, может, не поедем? – спросила Уля, которая всё время совещания вела себя необычайно тихо, видимо, всё ещё под впечатлением последнего разговора с братом, – Ты и без Лекса можешь герцогство провозгласить. Все бароны и городские управы с радостью тебя поддержат. Да что там, давно ждут от тебя этого шага!

Если честно, то Олег и сам об этом подумывал. К тому же исторический пример, когда великий князь Московский Иван Третий отказался принимать от ордынского хана ярлык на великое княжение, а стал сам державу держать, то есть себя провозгласил самодержцем и царём, Олег помнил из школьных уроков истории. Почему бы и ему так не поступить?

Удержало его не чувство ответственности перед королём Лексом – Олег уже достаточно понял и принял правила политических игр, всегда расчётливых и циничных, а то, что условия, предложенные Лексом, показались ему лучшим вариантом из имеющихся.

– Нет, поедем. Как и приглашали, на свадьбу. Уже через восемь с небольшим декад, – решительно отверг он предложение виконтессы. – А как лучше сделать, решим по результатам работы ребят Агрия. Что они нам ещё интересного добудут.

В этот раз на совещании конкретных решений так и не приняли, кроме предложения Олега создать для новобранцев учебку, чтобы в полки они попадали уже относительно подготовленными.

Из штаба армии Олег, посетив ещё и комендатуру, отправился, в сопровождении Главного коменданта Бора, в промзону, которая давно уже превратилась в огромное рабочее поселение, приносившее Олегу в последнее время огромную головную боль. Промзона разрослась настолько, что давно бы уже прилепилась к стенам Пскова, если бы не драконовские меры, принятые Олегом вплоть до сожжения хибар, самовольно возводимых в запрещённой для строительства зоне – ближе трёхсот шагов от городской стены.

Сестра со своим любимым Нечаем тоже имела планы на вечер. И они касались не только любовных дел. Уля часто помогала начальнику контрразведки в его работе и делала это с удовольствием. А причиной тому был слишком длинный язык её кровного брата, за каким-то чёртом рассказавшим ей историю о мифическом правителе с западного побережья Тарпеции Харуне аль Рашиде, который, переодевшись в простонародные одежды и загримировавшись, ходил неузнанным среди своих подданных.

Во-первых, Улю заинтересовал грим. Что это такое, она, как и любая женщина, оценила сразу же. Что добавило работы не только Рингу и его отряду химиков, но и магам во главе с Валмином, которым и сама Уля с удовольствием помогала. Результатом их деятельности стали первые в этом мире образцы губных помад, кремов для лица и рук, туши для ресниц, лака для ногтей, духов, одеколонов и, в конце концов, красок для грима. Помимо начавшегося резкого увеличения доходов, парфюмерно-макияжно-гримёрное производство начало приносить пользу и в деле шпионажа за подданными.

Во-вторых, Уле понравилось неузнанной бродить с Нечаем среди простых людей и участвовать в народных, а иногда и откровенно босяцких развлечениях.

Теперь-то Олег узнал, что была и третья причина – возможность уединиться с любимым, который, тоже ухарь, соединял полезное с приятным, дрянь такая.

– Два десятка зачинщиков арестованы, – докладывал по дороге в промзону Бор, – но отправлять балбесов в допросную к Нурию, я пока не стал. Хотя повесить парочку для острастки не помешало бы.

Олег поморщился.

– Из-за обычной кабацкой драки? Да брось. И так разных татей хватает. Там же не убили никого? – уточнил он.

– Не убили, но чуть не спалили заведение Балды. А там так всё скученно, что полыхнуть могло – мало бы не показалось.

Они как раз проезжали мимо бараков, где жили рабыни, работавшие на одной из прядильных мануфактур, когда оттуда вывалилась троица довольных, крепко подвыпивших комендатурских стражников.

– Ого, – присвистнул Олег, – твои оборотни в погонах? Неплохо так у нас стража живёт на страже закона. Вот этих разрешаю повесить. Как ты говоришь, для острастки.

Бор побагровел от злости на своих подчинённых и от стыда перед своим боссом.

– Кувер, скотина! – заорал он, – это ты так патрулируешь?

Троица, растерявшая свой довольный вид, увидев коменданта, попыталась изобразить служебное рвение, но узнав графа ри Шотела, хозяина всего и вся тут, мигом сникла и побледнела.

Олег не хотел целенаправленно чьей-то крови, поэтому немного поправил себя:

– Бор, насчёт повесить я пошутил. Разберись сначала, может, они оперативную работу проводили. Ну помнишь, о чём я тебе рассказывал?

– Господин граф! – к ним спешили главные мастера прядильных и ткацких мануфактур Рудаз и Корвал, видимо, предупреждённые кем-то об очередном прибытии высокого начальства.

Глава 4

Усилившийся к вечеру запах тухлятины со стороны Вонючки, впадающей в Псту небольшой речушки, названной так из-за того, что она давно использовалась для стока нечистот, не сильно тревожил Кастета, он уже давно привык.

Да и не так уж сильно-то тут, в огромном поселении под Псковом, называемом странно – Промзоной, и воняло. Во всяком случае, по сравнению с теми городами и поселениями, где Кастету приходилось раньше бывать.

– Ростик требует своих денег, – Малыш Гнус шмыгнул носом и почесал на голове давно не мытые сальные космы. – Говорит, что будет ждать до завтрашнего утра, а потом….

– Он решил мне угрожать? – прервал одного из своих шестёрок кабатчик. – Не много ли он о себе возомнил? Ладно, – увидев равнодушную реакцию Гнуса, которому действительно было пофигу, как его босс выйдет из ситуации, успокоился и сам. – Пойдём за мной. Ты тут пока один торгуй, – сказал он своему рабу, рыжему молодому мужчине с плутоватым лицом.

Кастет, пройдя пару шагов, повернулся к низкой двери, устроенной сбоку в коридорчике, ведущем от барной стойки в подсобные помещения.

Согнувшись в три погибели, он еле прошёл в дверцу и, подождав Гнуса, тщательно закрыл её на все два засова и замок.