Непробиваемый или Как снова поверить в любовь - Елена Рейн

– Ты что бред гонишь? ! Я твой муж и буду воспитывать двух детей даже не смотря…

Женщина обернулась, не веря, что слышит, не понимая, как такое возможно, и задавив в себе желание вновь ударить, сокрушенно успокоила:

– Ну что ты… мне твои подачки не нужны. Раз нагуляла, сама справлюсь. Не переживай…

Не стала слушать его оправданий, ей они были не нужны. Не сейчас. Может быть, потом, но не сейчас. Не сейчас! Быстро пошла вперед из дома, чувствуя, как ее трясет. Ничего не видела и не слышала. Бежала, пока не поняла, что все… не может больше. Рыдания душили. Ей было так плохо на душе, что не хватало сил вдыхать ртом воздух. Отчаяние душило, словно железная рука, уничтожая надежду на счастье.

Невыносимо больно. Казалось, все хорошее и нежное в сердце сгорало, и оставалась пустота. Безжизненная пустота. Она до сих пор не могла принять его слова… подачки.

«Надо же… он будет заботиться. Пусть о себе заботится! »

Как же так получилось? Когда все вышло из-под контроля. Анна не могла принять мерзкую действительность: ее муж не поверил ей, посчитал, что она способна на предательство. А ведь женщина никогда и не думала о таких глупостях, даже мысли не появлялось, чтобы быть с кем-то другим, изменить. Не ради этого она замуж выходила. Только он, только с ним, а оказалось…

«Как мог? Как он мог? !» – повторяла про себя Анна, сжимая плечи руками, чувствуя себя ненужной, грязной и оплеванной.

Так и стояла у стены, прислонившись спиной, пока не услышала детский плач. Лихорадочно понимая, что это сын, моментально сорвалась вперед, открывая деревянную калитку заднего двора, с ужасом замечая светлое пятно в темноте. Олег стоял у курятника и горько плакал, звал ее.

Мать схватила своего мальчика, поднимая на руки, и быстро зашептала:

– Ну что ты, родной мой? Ну ты что, Олежка? Не плачь. Мама рядом. Мама здесь с тобой.

– Папа кричал, звал тебя, а потом… – захлебывался слезами малыш, продолжая рассказывать: – А потом пошел и сел в машину. Я так боялся, хотел с ним быть, а он закрыл меня во дворе, и сказал, что ты скоро вернешься. Это правда? Наш папа вернется, правда же? Да, мама?

Еще сильнее обняла его женщина, ужасаясь, до чего довели ребенка. Он же все понимает. А они… Нет так не пойдет, нужно поговорить с Николаем, чтобы не смели так сына пугать. Или… Она ничего сейчас не понимала, но знала одно – нужно успокоить малыша.

– Ну конечно! Конечно, он вернется. Это наш папа. Ты прости нас. Мы немного поругались, но все будет хорошо. Обязательно все будет хорошо, – успокаивала она, чувствуя слезы по щекам.

Только немного успокоилась, как вдруг ощутила тяжесть внизу живота, словно огромный камень рухнул с высоты, парализуя, отчего она застыла на месте.

Виски сжимало от боли, а перед глазами стоял туман, но страх, что уронит ребенка, взял вверх. Кое-как согнувшись, Анна поставила мальчика на землю и, хватаясь за лестницу, прибитую к крыше бани, прошептала:

– Пойдем домой, родной? Полежим на диванчике, мультик посмотрим, а там… и папа придет.

Малыш кивнул, и Логинова ему вымученно улыбнулась. Сделала шаг и поняла, что отпустило. Вздохнув, взяла сына за руку и повела по дорожке к дому, стараясь отрешиться от всего.

* * *

Уложив сына спать, Анна приготовила вещи для детского сада, а потом вышла из комнаты, оставляя дверь открытой. Олег всегда хорошо спал, не просыпаясь, но все же женщина боялась, что он внезапно проснется и испугается темноты. Убрав игрушки, что сын спрятал за креслом, она поправила декоративные подушки на диване и вышла на улицу. Ледяной ветер моментально пробрал до костей, и женщина пожалела, что ничего не накинула на плечи.

Немного постояв, не переставая думать о том, что произошло, она побрела в дом, не понимая, почему Коля так долго. И куда отправился? Да как куда? ! Зная мужа, она точно могла сказать, что он поехал к Давыдову, еще раз разбираться. Но зачем? Тому ничего не докажешь. Совсем. Он невыносимый эгоист.

«Надо же… беременна от него. Додумался сказать. И Коля тоже хорош! Он же эмоциональный. То плевать ему на все, то перегибает палку».

Женщина закрыла глаза и прислонилась к холодной поверхности деревянной пристройки. Что-то в груди не давало покоя. Плохое предчувствие пожирало изнутри.

«Лишь бы все было хорошо! »

Нужно было ей сразу признаться. Но она же не думала, что Давыдов до такой степени невменяемый и неадекватный. Хотела сама. Но нет. Предпринимателя только раззадоривали ее отказы. Ему загорелось и плевать, что он сунул свой нос в счастливую семью.

Постояв еще некоторое время, пока стало совсем невыносимо холодно, Логинова пошла домой. Включила телевизор и легла на диванчик, рассматривая маленькую комнату. Хоть и трехкомнатный дом, но все комнаты были маленькими, узкими и низкими. Высокому человеку здесь было бы неудобно. По-хорошему – давно нужно было снести его, но нет, эта «развалюха» им досталась, вернее, мужу. Дом числился на балансе у сельского совета, пока Николай не отработает десять лет в должности участкового. Пусть они жили вместе, но недвижимость закреплена за ним, так как участкового в деревне не было, и никто не стремился сюда, поэтому администрация поселения пошла на такие расходы, естественно, со своими пунктами. Если Логинов уволится или еще что, дом останется за сельским поселением. Вот так. Она с сыном никак не влияла на договор, хоть и работала в администрации. Еще бы, на ее место очередь.

Вещей и мебель они не покупали, копили, чтобы купить новый дом, раз уж больше ничего не светит. Хотя когда давали ключи после подписания бумаг, намекнули, что если появится вариант получше, то им поменяют, но такого чуда не случилось. Поэтому копили сами, надеясь, что домишко еще простоит десяток лет. Они лишь заменили диван, так как старый развалился. Достался от кузнеца, который продал дом.

Анна смотрела куда угодно, только не в телевизор. Потом не выдержала и выключила, предпочитая сидеть в темноте. Все думала, думала, не зная, как быть в сложившейся ситуации. Сейчас ей казалось, что они смогут пережить эту проблему, ведь Коля знает ее, поймет, что ошибался. Да уже понял. Это так он… на эмоциях. Свекровь умело действовала на сына, но и жена на него влияла. Если бы он полностью слушал свою мать, они давно расстались. А так столько времени вместе и все было хорошо. Ну, может, иногда у него проскакивало, но не так чтобы она била тревогу.