Последний рыцарь короля - Нина Линдт

Катя подсела к нему, попыталась отвлечь, и он потихоньку увлекся разговором, и теперь уже я молча созерцала всех их, сидя в углу и ожидая, когда герцог уйдет.

Донна Анна была печальна, и герцог чувствовал, что причиной этому является он сам, но не видеть ее не мог. Она казалась совершенно другой, и он все пытался разгадать ее тайну, внимательно наблюдая за ней. Это была и она, и не она одновременно, и он с волнением следил за каждым движением, за каждым взглядом и понимал, что донна очень изменилась и уже не похожа на ту, что он любил когда-то. Но лицо ее, смех, грустный блеск в глазах, противореча всему, кричали о том, что это Анна. И он метался между образами этих двух женщин, одну из которых он знал, а другую нет. И постепенно знакомая незнакомка затмила в его душе любовь к прежней донне Анне, и то, что в этой женщине прежде казалось ему недостатком, теперь даже нравилось. Она стала более свободной в общении, не столь надменной, как прежде, хотя с ним вела себя, как и раньше, холодно. Однажды он услышал о ее желании расстаться с мужем, и неясная надежда, которой он не знал определения, смутила его. Он хотел приручить ее к себе заново и вскоре осмелился появиться у нее без де ла Марша, потом сдружился с Вильямом – супругом близкой подруги донны Анны Катрин, к которой он также привязался, поскольку видел, что она всячески пытается облегчить его общение с донной. Анна по-прежнему держала его на расстоянии, и через стену, что она выстроила между ними, перебраться было нелегко. Но он был полон желания быть с нею рядом хотя бы в качестве друга, а трудности его никогда не пугали.

Де ла Марш все реже появлялся у нас, поскольку на него была возложена обязанность контроля за сбором кораблей в порту Лимассола, и он носился по всему побережью Кипра. Вадик иногда сопровождал его, к большому неудовольствию Августа. Однажды он собрал нас у себя и прочитал лекцию о том, что мы можем вернуться в Москву только в том количестве, в каком отправились в путешествие по времени: если что-то случится с одним из нас, остальные останутся навсегда в XIII веке и пути назад не будет. Мы пообещали не расставаться надолго и не терять друг друга из виду.

– Представляете, если мы сейчас приедем в Москву? – спросил Вадик, отреагировав на слова Августа несколько иначе. – Интересно, какая она сейчас, в XIII веке?

– Тебе рассказать? – предложила добрая Катя. – В XIII веке жизнь на Руси сахаром не казалась никому. А с твоим приходом им вряд ли легче станет. Сейчас там монголо-татарское иго, а если ты учил когда-нибудь историю России, в чем я уже начинаю сомневаться, то наверняка помнишь, что несколько лет тому назад на соревнованиях по фигурному катанию на Чудском озере с треском провалилась сборная Германии. А Москва, наверно, стоит разоренная и сожженная, да и что ты там делать будешь? Дома твоего Сталин еще не построил, не предусмотрел вождь, что ты в XIII веке захочешь там пожить. Знал бы, может, раньше бы подсуетился. Да и университета нет, останешься без высшего образования, а без корочки тебя ни один князь к себе на службу не возьмет.

– Смешно! – язвительно заметил Вадик. – Ты всегда такая умная или только когда со мной разговариваешь?

– А что если мы не сможем вернуться в наше настоящее будущее? – вдруг забеспокоилась я. – Вдруг этот «эффект бабочки» действительно существует, и при изменении прошлого меняется и будущее? Мы и так уже здесь дел натворили, дальше хуже будет…

– Ничего не будет, – заявил Август, – вы вернетесь в свое настоящее будущее. Если повезет, очень скоро. Но думаю, что стоит серьезно отнестись к тому, что скоро все отправятся в Египет. Там очень жаркий климат, особенно летом. Всем будет очень тяжело.

– Да хоть на Северный полюс пусть отправляются! – воскликнула я. – Нам-то что? Мы сейчас быстренько оформим развод и пошлем этого Висконти. Вернемся с Клементиной в Италию, возьмем вещи, фьюить – и мы на диване, а Артур еще спит. И мы, как мышонок Джерри после долгих приключений по городу расцеловал кота, расцелуем его… нет, я хотела сказать, обнимем… крепко, – поправилась я, заметив внимательный взгляд Кати.

– Жаль, что его с нами нет, – заметила она, но произнесла это явно с подвохом, ожидая моей реакции.

– Да, – неожиданно для всех заявил Вадик. – Уж его-то точно сразу бы в рыцари взяли. С его-то физической подготовкой…

Глава 10

Так как Святую землю подчинил себе султан Негем-эд-дин, было решено напасть на Египет. Убить змея лучше в его логове, как выразился Роберт Артуасский. Людовик І? в письменном обращении к султану Египетскому объявлял ему войну. «Спеши, – писал он ему, – поклясться мне в подчинении, признать власть христианской Церкви и воздать торжественное поклонение Кресту; иначе я сумею добраться до тебя в самом твоем дворце; воины мои многочисленнее песка в пустыне, и сам Бог повелел им вооружиться против тебя».

Арабские историки свидетельствуют, что султан не мог читать без слез обращение французского властителя, но, тем не менее, на полученные угрозы он отвечал другими. Конечно, Людовик немного преувеличил насчет количества воинов, которые «многочисленнее песка в пустыне». Но в данном случае запугать противника было не лишним.

Следующим шагом было совещание, на котором король советовался со своими маршалами и братьями о плане нападения на Египет. Нас, понятное дело, на это совещание никто не пригласил, поэтому мы отправились вслед за королевой и ее дамами в сад, где веселились согласно средневековым обычаям; то есть все веселились, а мы за ними наблюдали, как наблюдают чокнутые биологи за пляской блох на дне стеклянной пробирки. Они для нас были уникальными экземплярами, которых мы разглядывали с любопытством.

Нас на каждом шагу ожидали новые открытия и порядки, противоречившие здравому смыслу человека из? ?І века. Однажды, когда за королевским ужином зашел разговор о недавних судебных разбирательствах, я чуть не подавилась от смеха, услышав, как кто-то из священнослужителей с серьезным лицом рассказывал, как недавно в его городе состоялся суд… над крысами! !! Как же мне было нелегко, когда я, пытаясь выглядеть сочувствующим слушателем, давилась от хохота и внимала печальной истории крыс!