Фандом - Анна Дэй

– Это первые сцены, самое начало! – возбуждённо болтает Нейт. – Господи, ну они постарались! Приговорённые здорово похожи на актёров из фильма.

Он прав. Эти лица знакомы мне до последней морщинки и веснушки. Вот женщина с красными воспалёнными глазами, она постоянно дёргает себя за мочку уха – видимо, этот жест её успокаивает. Вот мужчина с синяками у локтей, он почти не открывает сомкнутых глаз. А вон там – девушка не старше шестнадцати лет, она так упрямо сжимает зубы, что разжать их будет непросто. Я могу подробно описать каждого из приговорённых дефов – я смотрела фильм сорок шесть раз.

Сглотнув комок в горле, я командую:

– Нейт, сосредоточься! Нам нужна помощь!

На огромном экране за помостом появляется лицо президента гемов. Президент Стоунбек. Как ненатурально он выглядит! Кожа туго обтягивает правильные черты лица, словно прикреплённая невидимыми булавками. Глаза похожи на огромные стеклянные шары, пустые, без капли доброты и тепла. Пронзительным голосом, совсем как в фильме, президент обращается к толпе:

– Дорогие друзья гемы! Мы собрались здесь, чтобы присутствовать при казни дефов, виновных в грабежах, насилиях и убийствах. – Толпа отвечает ликующим криком. – Чтобы наш мир оставался идеальным, каков он есть, мы вынуждены избавляться от дефектных, несовершенных особей… от этих паразитов.

Звучит барабанная дробь. Палач, человек в чёрном, берётся за рычаг. Я знаю: здесь всё понарошку, но внутренности у меня будто бы скручиваются в тугой узел от беспокойства. Что-то не так. Я протягиваю руку, чтобы увести Нейта вниз, и вижу Кейти. Она бежит к нам, отчаянно размахивая руками и беззвучно выговаривая: «Джулия! »

Повинуясь знакам Кейти, мы с Нейтом поднимаем головы и видим Джулию Старлинг. Она стоит на вершине стены, уперев руки в бёдра, её тёмные волосы развеваются на ветру. На фоне серого неба Джулия смотрится потрясающе. И устрашающе. Меня постепенно охватывает самая настоящая паника, сердце бьётся в груди, как дикий зверёк в капкане. Что-то совсем не так. Джулия выбралась из-под обломков без единой царапины и успела переодеться в костюм Розы: надела тунику, натянула легинсы, обула тяжёлые армейские ботинки. Джулия прижимает к губам кулак, тихо произносит какие-то слова, а потом резко, но грациозно замахивается и бросает что-то в воздух.

Я знаю, что она бросает, – гранату. Но эта граната разлетится не смертоносными осколками. О нет, это бомба-чертополох, готовая выпустить символ надежды восставших дефов. Конечно, это ещё и прекрасный отвлекающий манёвр. Немного помедлив над толпой, как чёрная хищная птица, бомба с громким щелчком взрывается. Сотни белых семян-парашютиков разлетаются по Колизею белыми пушинками. Зрители-гемы удивлённо ахают, показывая вверх, следя за полётом незваных гостей.

– Вот это да! – восклицает Нейт, перекрикивая барабаны. – Бомба-чертополох! Как в книге!

– Слишком уж всё «как в книге», – хмуро отвечаю я. Всё слишком правильно: и запахи, и актёры, и вся сцена выстроена идеально. Слишком всё похоже. Меня тошнит, голова кружится, барабанная дробь отдаётся в каждой клеточке мозга.

Внезапно обрушивается тишина. Ни звука. Толпа безмолвно застывает, идеальные лица подняты вверх, к небу. В фильме именно в это мгновение появляется отряд дефов, которые, бросив под ноги гемам дымовые шашки, взлетают на помост и освобождают приговорённых. А Роза, воспользовавшись суматохой, исчезает, скользнув серой тенью во мрак города дефов. Она доказала свою верность делу повстанцев.

Затаив дыхание, я жду. Сейчас раздастся боевой клич дефов.

Но вместо предводителей восставших кричит Кейти, вопит изо всех сил:

– Джулия! Джулия! Осторожнее!

Нам не стоит привлекать к себе внимания, но Кейти этого не объяснишь.

– Кейти, не надо! – не сдержавшись, кричу я.

Кейти бежит к рядам сидений, размахивая руками.

– Джулия! Не упади!

– Кейти, замолчи! – снова кричу я.

Слишком поздно. Стражники уже заметили Джулию и клацают затворами автоматов, готовясь открыть огонь. Джулия поворачивается в нашу сторону. На её лице странное выражение: она готова бороться и принять свою судьбу. Рокот выстрелов будто взрывает мне голову изнутри. Поперёк туники Джулии расцветают красные пятна, быстро сливаясь в одну широкую кляксу, похожую на мой алый пояс. Она переводит взгляд себе на живот, озадаченно улыбается розовыми губами и падает на арену. Её тонкие руки летят, будто отыскивая в полёте невидимого спасителя, но она всё же падает наземь, как кукла, окутанная длинным плащом чёрных волос. Мёртвое тело валится на землю, как мешок с песком. Жизнь вытекает из неё быстрыми струйками, вырисовывая на бетоне полукруглые лужицы-крылья.

Не может быть!

Я готова спрыгнуть со ступенек, бежать к ней, но тут раздаётся страшный грохот. Это открываются девять люков в полу эшафота. Нейт изо всех сил, до боли, сжимает мне руку. Я знаю, что происходит, знаю, что лучше бы отвернуться. Но я не могу. Не могу! Девять тел падают, верёвки вокруг шей затягиваются всё туже, девять пар ног дёргаются в воздухе. Мужчина с синяками на руках, женщина с воспалёнными глазами и девушка с упрямо стиснутыми зубами – все они танцуют свой последний танец.

Я бессознательно отыскиваю взглядом Кейти. Она застыла на месте, сжимая щёки побелевшими пальцами. Потом я смотрю на Элис – её накрашенный рот широко раскрыт, в глазах слёзы. Нейт по-прежнему стискивает мне ладонь, едва не ломая пальцы, а другой рукой держится за полу моей туники, точно ему снова пять лет.

И в наших головах вертится одна и та же мысль: мы не на костюмированном представлении. Это не игра.

Глава 5

Из толпы вырывается человек и бежит к изломанному телу Джулии. На нём серый комбинезон дефов-рабов, которые трудятся в поместьях гемов. Вблизи заметно, что это очень неудобная, плохо сшитая одежда из грубой ткани. Мужчина падает на колени в лужу крови и, подхватив Джулию на руки, прижимает её к широкой груди. Правая рука Джулии качнулась, словно девушка балансирует на грани сна и реальности. Вот рука снова шевелится. Неужели Джулия жива? ! Но нет, её худенькое тело лишь двигается вместе с телом мужчины, который едва сдерживает рыдания. Надо отвернуться, нельзя на них смотреть – это очень личное прощание.

Стражники снова открывают огонь, взрывая землю вокруг горюющего дефа фонтанчиками пыли. Хочу крикнуть ему: «Беги! Скорее беги! » – но застывшие губы не слушаются. Мужчина поднимает голову и почему-то находит меня глазами. Мы пристально смотрим друг на друга. У него смуглая кожа, в каждую морщинку которой въелась грязь, а сплющенный нос не раз встречался с чужими кулаками. Это Мэтью, один из доверенных помощников Торна. Он-то и привёл Розу к повстанцам, убедил её участвовать в этой операции. На шее Мэтью вздулись жилы, похоже, он тоже считает, что мне лучше бы не смотреть.