Стихотворения. Песни

Страница 5

        И в гостинице странную, страшную,

        Намечтал он спросонья мечту —

        Будто Чёрное море под стражею

        По этапу пригнали в Инту.

        И блаженней блаженного ву Христе,

        Раскурив сигаретку «Маяк»,

        Он глядит, как ребятушки-вохровцы

        Загоняют стихию в барак!

        Ой, ты море, море, море, море Чёрное,

        Ты теперь мне по закону поручённое!

        А мы обучены, бля, этой химии —

        Обращению со стихиями!

        Помилуй мя, Господи, помилуй мя!

        И лежал он с блаженной улыбкою,

        Даже скулы улыбка свела…

        Но, должно быть, последней уликою

        Та улыбка для смерти была.

        И не встал он ни утром, ни к вечеру,

        Коридорный сходил за врачом,

        Коридорная Божию свечечку

        Над счастливым зажгла палачом…

        И шумело море, море, море Чёрное,

        Море вольное, никем не приручённое,

        И вело себя не по правилам —

        И было Каином, и было Авелем!

        Помилуй мя, Господи, в последний раз!

    < 1963? >

Больничная цыганочка

«…Должен сказать, что когда я прочёл удивительную, прекрасную повесть Георгия Владимова «Верный Руслан», я подумал, что ведь, собственно говоря, вот эту песню – «Больничная цыганочка» — можно было бы назвать «Верным Русланом». Это история о людях с совершенно искалеченной, парадоксальной психологией, которая возможна только в тех парадоксальных, невероятных условиях, в которых существуют наши люди».

    (Из пеpедачи радио «Свобода» от 7 сентябpя 1975 года)

* * *

        А начальник всё спьяну о Сталине,

        Всё хватает баранку рукой…

        А потом нас, конечно, доставили

        Санитары в приёмный покой.

        Сняли брюки с меня и кожаночку,

        Всё моё покидали в мешок

        И прислали Марусю-хожалочку,

        Чтоб дала мне живой порошок.

        А я твердил, что я здоров,

        А если ж печки-лавочки,

        То в этом лучшем из миров

        Мне всё давно до лампочки,

        Мне всё равно, мне всё давно

        До лампочки!

        Вот лежу я на койке, как чайничек,

        Злая смерть надо мною кружит,

        А начальничек мой, а начальничек, —

        Он в отдельной палате лежит!

        Ему нянечка шторку повесила,

        Создают персональный уют!

        Водят к гаду еврея-профессора,

        Передачи из дома дают.

        А там икра, а там вино,

        И сыр, и печки-лавочки!

        А мне – больничное говно,

        Хоть это и до лампочки!

        Хоть всё равно мне всё давно

        До лампочки!

        Я с обеда для сестрина мальчика

        Граммов сто отолью киселю:

        У меня ж ни кола, ни калачика —

        Я с начальством харчи не делю!

        Я возил его, падлу, на «Чаечке»,

        И к Маргошке возил, и в Фили…

        Ой вы добрые люди, начальнички,

        Соль и слава родимой земли!

        Не то он зав, не то он зам,

        Не то он печки-лавочки!

        А что мне зам? ! Я сам с усам,

        И мне чины до лампочки!

        Мне все чины – до ветчины,

        До лампочки!

        Надеваю я утром пижамочку,

        Выхожу покурить в туалет

        И встречаю Марусю-хожалочку:

        – Сколько зим, – говорю, – сколько лет!

        Доложи, – говорю, – обстановочку!

        А она отвечает не в такт:

        – Твой начальничек дал упаковочку —

        У него получился инфаркт!

        Во всех больничных корпусах

        И шум, и печки-лавочки…

        А я стою – темно в глазах,

        И как-то всё до лампочки!

        И как-то вдруг мне всё вокруг

        До лампочки…

        Да, конечно, гражданка – гражданочкой,

        Но когда воевали, братва,

        Мы ж с ним вместе под этой кожаночкой

        Ночевали не раз и не два.

        И тянули спиртягу из чайника,

        Под обстрел загорали в пути…

        Нет, ребята, такого начальника

        Мне, наверно, уже не найти!

        Не слёзы это, а капель…

        И всё, и печки-лавочки!

        И мне теперь, мне всё теперь

        Фактически до лампочки…

        Мне всё теперь, мне всё теперь

        До лампочки!

    < 1963? >

Песня о прекрасной даме

Ангелине

        Как мне странно, что ты жена,

        Как мне странно, что ты жива!

        А я-то думал, что просто

        Ты мной воображена…

        Не считайте себя виноватыми,

        Не ищите себе наказанья,

        Не смотрите на нас вороватыми,

        Перепуганными глазами.

        Будто призваны вы, будто позваны,

        Нашу муку терпеньем мелете…

Читать похожие на «Стихотворения. Песни» книги

«Кушнер – один из лучших лирических поэтов XX века, и его имени суждено стоять в ряду имен, дорогих сердцу всякого, чей родной язык русский», – писал Иосиф Бродский. «Поэт жизни во всех ее проявлениях», в своем творчестве он следует традициям «гармонической школы» и акмеизма с его «прекрасной ясностью», вниманием к деталям, оттенкам, мелочам, из которых складывается волнующая полнота человеческой жизни, ее хрупкая, мимолетная красота. Стихи Александра Кушнера отмечены многими литературными

Главное чтение и отличный подарок к 9 мая и другим военным праздникам!! В книгу включена легендарная поэма Твардовского «Василий Тёркин», а также лучшие стихотворения поэта о войне, природе и любви. «Какая свобода, какая чудесная удаль, какая меткость, точность во всем и какой необыкновенный народный солдатский язык – ни сучка, ни задоринки, ни единого фальшивого слова!» – писал И. А. Бунин о поэме «Василий Теркин» Александра Твардовского – выдающегося русского поэта с драматической судьбой.

В отличие от истории настоящей, из учебника, здесь не будет Руси, Древней Греции, Индии и других знакомых нам государств. Вдохновением для меня послужили герои наших родных сказок, мифов и легенд – от тех, что идут из глубины веков, до творений Александра Сергеевича Пушкина. Перечитывая их, досконально изучая их корни, я убедился в том, насколько сильно на русскую культуру на протяжении эпох влияли другие народы. Несмотря на уникальность и самобытность русских сказов, отрицать воздействие на

Их называют орками, хотя они такие же люди, как и все остальные, но их земля до краёв наполнена волшебством. Природная магия привлекает авантюристов и воров, живущих по другую сторону магического Занавеса, но предприимчивые обладатели любых человеческих технологий бессильны перед охранителями. Юная ученица охранителя встаёт перед выбором: наказать нарушителя границы или помочь ему избежать гнева сородичей-орков. Ещё вчера она бы не колебалась и затуманила голову вору, так что он бы и маму

Королевство Корисандра зародилось несколько столетий назад. Боги и богини спустились на землю, чтобы жить среди смертных. Их магия просочилась в кровь людей, и появились дети, унаследовавшие дар богов. Позже боги покинули царство смертных, но каждый после себя оставил магический артефакт. Так началась эра охотников за реликвиями. К заходу солнца Эвадна ждала свою сестру Хальцион, которую не видела восемь лет, с тех пор как та ушла служить в королевскую армию. Но девушка появляется на пороге

«Атланты», «У Геркулесовых столбов», «Над Канадой небо сине», «На материк», «Жена французского посла», «Перекаты», «Снег», «Кожаные куртки» («Песня полярных летчиков») – эти песни Александра Городницкого, написанные в дальних океанских плаваниях и в экспедициях на Крайнем Севере, давно стали народными. А сам поэт по праву признан живым классиком, чьё имя стоит в одном ряду с Владимиром Высоцким, Булатом Окуджавой, Юрием Визбором. Песня Александра Городницкого «Атланты держат небо…» является

ВАЙОЛЕТ Дорогой дневник, я только что подружилась с мальчиком. Мы болтали и смеялись, будто знакомы целую вечность. Когда он потерял сознание, я испугалась, что навсегда потеряю его. Он мой лучший друг. И проклятая болезнь не должна отнять его у меня. Я стану врачом. И сделаю все, чтобы он был в безопасности. МИЛЛЕР Врачи поставили мне неутешительный диагноз. Всю жизнь я должен следить за здоровьем, иначе умру. Эта девочка спасла меня. И подарила надежду. Теперь я могу играть и петь Вайолет

А. С. Пушкин (1799–1837) – величайший русский поэт, реформатор и создатель новой русской литературы, непревзойденным по красоте поэтическим словом придал языку необыкновенную легкость, изысканность и одновременно точность выражения мысли; приблизил народную речь к литературному языку, что и стало нормой. Стиль его произведений признают эталонным. Свои жизненные и мировоззренческие искания Пушкин воплотил в стихотворениях, в которых отразилась широта интересов – о дружбе, родине, природе, о

«Обычно это начиналось так… Впрочем, нет, надо рассказывать с самого начала. Дня за четыре начинали закупать продукты – обстоятельно, по списку. Потом составляли другой список – собственно самих блюд. Они долго сидели на кухне напротив друг друга и что-то бесконечно уточняли, корректировали и даже спорили, но, как правило, всегда сходились во мнениях. Вообще, с годами их взгляды, представления или суждения о чем-либо практически на все совпадали…»

Песни Мальдорора, написанные в 1869 г. графом де Лотреамоном (настоящее имя – Изидор Дюкасс) – великолепная фантасмагория, поэма в прозе. Это лоскутное одеяло, составленное из кусочков различных произведений литературы романтизма XIX в., «черных» (готических) романов и много другого, что читал Дюкасс. Образы, сцены в «Песнях» и то, как они описаны, поражают своей прямотой, поэтической смелостью, кощунственностью, в них обнажаются пороки и тайные желания человека, его животная сущность,