Нормально, Григорий! Отлично, Константин! - Михаил Жванецкий

Я при себе

Для Р. Карцева

Ничего не разрешаю себе уничтожать. Все старые вещи при мне. Мне пятьдесят, а все мои колготочки при мне, все ползуночки, носочки, трусики, маечки, узенькие плечики мои дорогие. Тоненькие в талииньке, коротенькие в ростике. Дорогие сердцу формочки рукавчиков, ботиночки, тапочки, в которых были ножки мои, ничего не знавшие, горя не знавшие ножки. Фотографии перебираю, перебираю, не выпускаю. Ой ты ж пусенька. Это же я! Неужели? Да, я, я. Документики все держу: метричку, справочки, табель первого класса, второго, дневники, подправочки, все документики при себе, все справочки мои дорогие, пальцем постаревшим разглаживаю немых свидетелей длинной дороги.

Все честно, все документировано, ни шагу без фиксации. В случае аварии, какую книгу хватаете на необитаемый остров? Справки. Вдруг сзади – хлоп по плечу. А-а! Это на острове? !

– Где был с января по февраль тысяча шешешят? ..

– Вот справка.

– Где сейчас находится дядя жены?

– А вот.

– Где похоронен умерший в тышяшя восемьдесят брат папы дедушки по двоюродной сестре?

– Парковая, шестнадцать, наискосок к загсу. От загса десять шагов на север, круто на восток, войти в квартиру шестнадцать и копать бывшее слободское кладбище.

– Куда движешься сам?

– А вот направление.

– А как сюда попал?

– А вот трамвайный билет.

Все! Крыть нечем. Хочется крыть, а нечем.

– Лампочку поменял?

– Вот чек.

– Что глотнул?

– Вот рецепт.

– Почему домой?

– Вот бюллетень.

– Куда смотришь?

– Вот телевизор.

– Какая программа?

– «Время».

– А четырнадцатого откуда поздно?

– Вот пригласительный билет, галстук, букет.

– Так… плитка в ванной, унитаз.

– Вот чек.

– Карниз ворован?

– Вот чек.

– Обои ворованы?

– Чек.

– Это воровано?

– Чек.

– Воровано?

– Чек.

– Тьфу!

– Плевательница.

Ох и хочется крыть. А нечем!

– Как найти в случае?

– Вот папа, мама, дядя, тетя, дом, работа, магазин, больница… Все.

– А если? ..

– Вот регистратура.

– А все-таки если?

– Вот, вот и вот.

– С другими городами?

– Ничего.

– Санаторий?

– Ни разу.

– По-английски?

– Ни бе ни ме.

– Где?

– Здесь.

– А если?

– Соображу.

– А непредвиденно?

– Позвоню.

– А самому захочется?

– Спрошу.

– А если мгновенно – ответ?

– Уклончивый. Да зачем вам трудиться? Вот список ваших вопросов, вот список моих ответов, причем четыре варианта по времени года.

– Заранее?

– Да.

– Сообразил?

– Да.

– Такой честный?

– Характеристика.

– А не участвовал в развратной компании шесть на четыре, девять на двенадцать с пивом, журналами, банями, парной?

– Грамота об импотенции, участковый врач, соседи, общественность.

– При чем состоишь? Воровал?

– Водоканал.

– Тьфу ты.

– Плевательница.

– Пока…

– Всё.

С высоко поднятой головой хожу. Некоторые издеваются: справки – это все, что ты накопил к старости? – Все! Причем это копии. Оригиналы закопаны в таком месте, что я спокоен. И не только я. Глядя на меня, другие светлеют. Значит, можно, значит, живет. Всем становится спокойнее. Самые строгие проверяющие теплеют, на свою старость легче смотря. Один с дамой подошел:

– А где вас искать после вашей внезапной кончины, которая произойдет…

– А второе интернациональное, сто восемь – по горизонтали, шесть – по вертикали, от пересечения три шага на север, в боковом кармане свидетельство.

– Поздравляю, выдержал, готовьтесь к следующему.

– Отметьте.

– Идите.

– Число, час, печать. Здесь, здесь, здесь.

– Чуть больше времени на выход. Зато не только свободен, но и спокоен, что действительно вышел, действительно пошел, действительно пришел домой и совершенно искренне лег спать.

Не волнуйся

Не волнуйся и не бегай: все у нас налажено.

Все службы работают.

Люди начеку лежат.

Тонет человек – смотри спокойно, не шевелись.

Сейчас приедут. Наблюдай.

Специальная служба есть.

Люди деньги получают.

Ничего, ничего, еще успеют.

Горит что-нибудь – будь спокоен.

Будь спок. Смотри наверх.

Сейчас пожарник на вышке заволнуется.

Сейчас, сейчас, он знает когда.

Для этого большое пожарное депо.

Асбест, вода…

Ничего, ничего, пусть полыхает.

Будь спок. Ребята лежат начеку…

Видишь, впереди тебя кто-то гаечным ключом кому-то вначале что-то пригрозил, а потом что-то отвернул.

Смело переходи на другую сторону.

Я уверен, что сейчас появится милиционер.

Служба! Для всего люди поставлены.

Деньги плачены.

Все вокруг не спят.

Карты в кабинете мерцают, флажки на картах, вымпелы.

Здесь раздевают, здесь горит, а здесь все в порядке, но что-то не нравится.

Если закололо у тебя, засвербило – лежи, улыбайся.

Они уже едут с клизмами, тампонами, тромбонами, сифонами на высоких скоростях.

Будьте споки.

Служит народ. Бойцы начеку.

Сломалось дома. Ая-яй.

Из ванной обратно пошло.

Они с унитазом сообщающиеся сосуды.

Что ж ты с визгом оттуда выскочил?

Лежи, плавай. Сейчас приедут.

С любым поспорь, и лежи, и наблюдай слаженный труд мастеров.

Не лезь голыми руками в провода.

Замыкание, в глазах темно.

Двое едут. Электрик и глазник мчатся.

Движение остановлено.

Над тобой склонились.

– Вижу, вижу! Солнце, солнце!

– Видишь! А не верил.

Письмо женщине

Итак, моя радость, я еду к Вам. Я сосредоточен. Я начал делать зарядку, пробежку и готовку. Собираюсь в поездку. Сейчас как раз упаковываю душу, потом соберу Вашу любимую фигуру. А распаковывать мы будем вместе. Вы позволите присутствовать, чтоб видеть Вашу радость?