Меж двух огней - Дженни Хан

Я подсаживаюсь к группе учеников, которые решают, по каким категориям в этом году пройдет голосование. Самый очаровательный, самый популярный, самые красивые глаза, самый спортивный. Я заставляю себя подумать о каком-то другом мальчике. Не о Риве.

После собрания я иду домой мимо школьного бассейна и слышу пронзительный свист. Неужели Рив все еще здесь? Осознавая, что это не слишком хорошая идея, я все же не могу сдержать любопытства. Сколько же Рив тренируется? Неужели у него все-таки есть шанс получить спортивную стипендию?

Я тихонько вхожу и подглядываю. Рив в плавках в воде. Большая черная лангета лежит на лавке. На краю бассейна, опустив ноги в воду, сидит мужчина. Он в одежде, просто завернул спортивные брюки до колен.

– Хорошо, Рив, теперь я хочу, чтобы ты взялся за край бассейна и с интервалом в 15 секунд сделал ногами серию лягушачьих движений в течение трех минут. – Он берет в рот свисток. – Приготовился…

Рив стонет.

– Ну, раз ты не можешь, – поддразнивает мужчина Рива.

Рив выходит из себя.

– Я могу. Дело не в том.

– А в чем?

– Я могу сделать эту серию с минутными интервалами, – огрызается он.

– И?

– Почему вы не хотите заниматься со мной в тренажерном зале на беговой дорожке?

Мужчина несколько раз удивленно моргает.

– Ты пока еще не готов к тренажерному залу, парень. Именно поэтому на тебе лангета, а не эластичный бинт. Ты слишком торопишься и перегружаешь ногу.

– Вы в этом ничего не понимаете. Вы ведь даже не пытались дать мне большую нагрузку. Поверьте, я могу сделать гораздо больше, чем сейчас.

Мужчина качает головой.

– Сынок, тебе нужно смириться со своей травмой, а не бороться с ней. Для выздоровления нужно время.

Рив подтягивается и ложится торсом на бортик. Хотя он весь мокрый и в мурашках, щеки его горят от злости.

– Я нашел в интернете статью про парня, который сломал бедро и уже через пять недель бегал милю за семь минут. Именно тренировок такого уровня я жду от вас.

Мужчина вздыхает.

– Послушай, Рив, в нынешнем сезоне на поле ты не выйдешь. Выбрось это из головы.

На теле Рива напрягаются все до единого мускулы.

– Да знаю я! Знаю, что не буду играть в этом сезоне! Но чемпионат среди колледжей начинается в феврале. Мне нужно прийти в форму к этому времени. Если не буду играть в футбол, я не поступлю в колледж, и точка. Это замкнутый круг!

Тренер спокойно откладывает в сторону планшет и кладет руки на колени.

– Восстановление – длительный процесс, Рив. Ты шагаешь вперед, только если сделаешь предыдущий шаг. Тебе нужно привыкнуть к «если».

От этого слова Рив вздрагивает и мотает головой, будто хочет забыть, что его услышал.

– Знаете что? Я сделаю это самостоятельно!

– Рив…

– Вы меня слышали? Вы уволены. Я в ваших услугах больше не нуждаюсь.

Рив вылезает из воды и пытается перенести часть веса на больную ногу, но не может и скачет на одной ноге к полотенцу. Он тяжело дышит и сыплет проклятьями.

Физиотерапевт качает головой, складывает вещи в сумку и идет мимо меня к выходу из бассейна.

Рив некоторое время сидит на лавке. С него на бетонный пол капают капли. Я уже решаю, что он соберет вещи и пойдет домой, но он снова лезет в воду, плывет к мелкому краю и там делает те упражнения с лягушачьими движениями. Только без минутных остановок. И так пять раз.

С ума сойти, насколько же мы с ним похожи. Мы оба через силу пытаемся выжать нечто хорошее из безнадежно плохого.

Глава девятая. Лилия

Настоящих колядок на Хэллоуин на острове не бывает: слишком много домов осенью и зимой пустуют. Поэтому в младшей школе проводится «альтернативный Хэллоуин», который называют Осенним фестивалем. После занятий малыши расходятся по домам, переодеваются в карнавальные костюмы и возвращаются в школу, уже превращенную к этому моменту в дом с привидениями. Для них устраивают кучу веселых конкурсов и развлечений: вылавливают из воды зубами яблоки, раскрашивают лица, устраивают охоту за сладостями. Официально этим занимается родительский комитет начальной школы, но всегда в качестве аниматоров и для создания веселой атмосферы привлекают и старшеклассников. В этом году ответственной за проведение праздника назначили меня. Ренни должна была мне помогать, но так только началась подготовка, она самоустранилась.

В пятницу мы все сидим за обеденным столом, и Эшлин умоляет Ренни рассказать, какой костюм она выбрала.

– Ну Ренн! – завывает Эшлин. – Я же тебе про свой рассказала!

Ренни самодовольно мотает головой.

– Подожди немного и увидишь.

Я размешиваю замороженный йогурт ложкой. У меня такой стресс из-за этого фестиваля, что кусок в горло не лезет. Достаю листок со списком дел, но там еще полно незачеркнутых строчек. Чтобы все подготовить, у меня остался сегодняшний день, выходные и два дня на следующей неделе. Я все еще не получила ответа от «Милки Монинг», сколько кексов они готовы пожертвовать. А еще Саттон вполне может в этом году сократить количество конфет, и на этот случай у меня должен быть запасной план.

Но самой большой проблемой является то, что у нас почти нет аниматоров. Надя с друзьями будут вести игру «Мусорщик идет на охоту», ребята из театрального кружка будут рассказывать истории у костра, но вот судей для конкурса костюмов у меня до сих пор нет.

И еще проблема со стендом, где детям будут рисовать праздничный грим.

С начальной школы обычно этим занимались мы с Ренни: рисовали на детских мордашках звезды, бабочек и тигровые полоски. Это всегда было нашим делом. Мне кажется, что это будет прекрасная возможность поговорить без Эшлин, Рива и остальных. Только я и Ренни, как это было всегда.

Делаю глубокий вдох и говорю:

– Мы ведь будем с тобой красить малышей?

Ренни делает кислую физиономию.

– Не думаю, что смогу. Прости, мне жаль.

На ее лице нет ни капли сожаления.