Вполне счастливые женщины (сборник) - Мария Метлицкая

– А как же Матильда? – растерянно спросила мать.

Миша удивился:

– А при чем тут Матильда? С Матильдой мы просто друзья.

Тем же вечером Иза встретилась с любовником и сообщила ему, что ей поступило предложение руки и сердца.

– Конечно, выходи, – устало кивнул адвокат. – Пора же как-то упорядочить свою жизнь.

Она посмотрела на него долгим и внимательным взглядом, развернулась и пошла прочь. Тем же вечером объявила Михаилу, что принимает его предложение.

Что творилось с Матильдой, знал только бог. Мать смотрела на нее и украдкой вытирала слезы. Отец хмурил брови и отводил глаза. А Иза была весела и беспечна – шила у портнихи свадебное платье и бегала по магазинам, ища белые туфли.

Матильда лежала на кровати лицом к стене. Вошла Иза и раздвинула шторы. Матильда зажмурилась от яркого света. Иза присела на край кровати и потрепала по голове.

– Эй, вставай! Хорош валяться! У сестры свадьба на носу, а она трагедь разыгрывает!

Матильда дернулась и сбросила Изину руку.

– Нет, я не понимаю! – искренне возмутилась Иза. – Ну, что поделаешь, если он выбрал меня? Разве я в чем-то виновата? В конце концов, у вас же ничего не было, вы же просто дружили. Или я не права?

Матильда села на кровати и, не глядя на сестру, тихо сказала:

– Ты права, Иза. Конечно, ты, как всегда, во всем права.

– Ну вот и порадуйся за меня! – радостно подхватила Иза. – И за своего друга, между прочим, тоже.

Матильда кивнула.

Свадьбу справляли дома. Матильда помогала матери резать салаты и накрывать на стол и молила бога, чтобы эта пытка поскорее закончилась.

– Только бы все это пережить! – шептала она.

День свадьбы был яркий и солнечный, с легким дуновением свежего ветерка. А когда подъехали к загсу, пролился короткий, теплый грибной дождь. И после на небе высветилась яркая и четкая радуга.

– Это к счастью! – расплакалась мать и бросила испуганный взгляд на Матильду.

Матильда улыбнулась и кивнула. «В конце концов, два любимых и родных человека счастливы! » – подумала она. Именно в тот момент она навсегда поставила точку на своих страданиях и сомнениях и запретила себе считать, что несчастна.

После свадьбы молодые уехали жить к Михаилу – у него была своя комната в коммуналке в Новых Черемушках. Через год Иза родила первого сына – Бориса. Матильда приезжала к сестре через день – постирать, приготовить обед, погулять с племянником во дворе.

Родители старели, болели. Отец перенес почти подряд два инфаркта, а мать мучили ноги – сильнейший артроз. Матильда приняла все хозяйство на себя. Смиренно и без роптаний. Продолжала ездить и помогать сестре, та была беременна вторым ребенком. Родилась дочка, Леночка.

Матильда старалась убежать вечером пораньше, до прихода Михаила с работы. Душа все еще болела, видеть его было тяжело. Но она искренне радовалась, что у сестры хорошая и счастливая семья, и очень огорчалась, когда Иза после семейных ссор жаловалась на мужа. Она хорошо знала непростой характер сестры и понимала, как нелегко приходится с ней Мишеньке. Да-да, про себя она по-прежнему называла его «Мишенька».

Родители ушли совсем не старыми, один за другим. Сначала мама, потом отец. После смерти матери отец так и не пришел в себя – часами сидел в материнском кресле и смотрел перед собой. Так в ее кресле и умер – просто заснул и не проснулся.

Матильда осталась одна. Вот тогда-то сестра и предложила ей съехаться – обменять комнату Михаила и трехкомнатную квартиру Матильды.

– Я же тоже имею на нее право! – заявила Иза. – И потом, ты одна, а так будешь в семье.

Изольда считала, что делает великое одолжение, освобождая Матильду от одиночества. Да и потом, им жить вчетвером в коммунальной комнате, а Матильде – одной в отдельной трехкомнатной? Разве это справедливо? До желаний самой Матильды никому не было дела. В общем, съехались. Полгода подбирали варианты. Учитывали только пожелания Изы.

В новой четырехкомнатной квартире Матильде досталась самая маленькая, восьмиметровая, комната с окнами на север. Любимый родительский буфет, старинный, еще прабабкин, с резными деревянными лилиями по фасаду, Иза безжалостно выкинула. Матильда плакала, умоляла сестру сохранить буфет. Хотела поставить его в свою комнату, но не позволила кубатура, к тому же Иза кричала, что везти в новую квартиру «этот хлам» она не позволит. Сразу стало ясно, кто в доме хозяин и что роль Матильды четко определена – ей предстоит быть приживалкой. Единственное, что удалось спасти, – любимое мамино кресло и родительский торшер.

Домашние хлопоты – уборка, стирка, глажка и готовка – достались безропотной Матильде. Считалось, что Иза занимается детьми. Хотя и здесь не обходилось без Матильдиной помощи – сварить вечернюю кашу, выкупать детей, почитать на ночь книжку.

Иза мечтала выйти на работу, поэтому она предложила Матильде оставить службу в библиотеке и «полностью заняться домом». От возмущения Матильда задохнулась и расплакалась:

– Ну, знаешь, так распоряжаться моей жизнью!

В первый раз сестры не разговаривали около месяца. Иза называла это «бунт на корабле» и посмеивалась. Михаил Борисович в отношения сестер не влезал, делал вид, что ничего не замечает. В общем, выбрал для себя удобную позицию.

Иза вышла на работу – устроилась секретаршей к начальнику стройуправления. Детей отдали в сад. Конечно, они начали без конца болеть, хватали все подряд – и свинку, и корь, и ветрянку. Иза укорительно смотрела на Матильду, Матильда отводила глаза и чувствовала себя виноватой. А когда Иза забеременела третьим ребенком, все само собой встало на свои места, Матильда ушла с работы.

Беременность Изы проходила очень тяжело – страшный токсикоз и угроза выкидыша. Детей из сада забрали, Иза боялась инфекций. Сама она почти целыми днями лежала – кружилась голова и безумно тошнило. Матильда полностью взяла на себя дом, и детей, и Михаила, и сестру. Третий ребенок, мальчик, родился недоношенным и очень слабым. И этого ребенка, которому отдавала всю душу, заботу и жалость, Матильда и полюбила больше всех.

Работал теперь один Михаил. Какая зарплата у специалиста, пусть даже у ведущего? Слезы, а не зарплата. И такая огромная семья!